KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Проза » Историческая проза » Джон Клеланд - Фанни Хилл. Мемуары женщины для утех

Джон Клеланд - Фанни Хилл. Мемуары женщины для утех

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Джон Клеланд, "Фанни Хилл. Мемуары женщины для утех" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Соблюдался неукоснительный закон: каждый кавалер держался своей партнерши – особенно на ночь – до тех пор, пока он не отказывался от своих на нее прав в пользу честной компании, закон гарантировал приятную собственность и позволял избегать мерзостей и грубостей, связанных с изменением связей; так что, подкрепившись немного печеньем и вином, чаем и шоколадом, поданными около часу ночи, компания распалась на пары и разошлась. Миссис Коул приготовила моему суженому и мне обычную походную кровать, на какой мы и устроились, завершив ночь нескончаемым потоком удовольствий, таких живых и неугомонных, что обоим нам не хотелось, чтобы им приходил конец. Утром, подкрепив силы завтраком в постели, кавалер мой встал и, нежно уверив меня в своем особом ко мне расположении, ушел, предоставив мне вкусить сладости сна, восстанавливающего и освежающего после бессонной ночи. Проснувшись, я поспешила встать и одеться до прихода миссис Коул и тут нашла у себя в кармане кошелек, туго набитый гинеями, который суженый мой туда опустил. Как раз когда я предавалась удивленным рассуждениям о милостях, которые не чаяла получить, вошла миссис Коул, я ей сразу рассказала о подарке, предложив, конечно же, взять себе из него столько, сколько она захочет; однако, уверив меня, что джентльмен весьма достойно ее вознаградил, она заявила, что ни при каких условиях, как бы я ее ни упрашивала и какие бы способы ни выдумывала, никогда не возьмет ничего. И отказ ее вовсе не какая-нибудь ужимка или прихоть, вызванная расположением ко мне, заметила она наставительно и тут же превратила беседу в превосходную лекцию об экономике и экономии, о связующих нитях между личностью и кошельком – и все потому, что, знакомясь со столичной жизнью, я за свое общее послушание, за то, что к советам ее прислушиваюсь, стала получать щедрую плату. Закруглив время лекции и избрав иную тему, миссис Коул заговорила об утехах прошедшей ночи, и я узнала, не очень-то тому удивившись, что она видела все вплоть до мелочей из удобного местечка, только для этой цели и устроенного. В тайну его она охотно посвятила меня.

Не успела миссис Коул закончить, как маленький отряд воительниц любви, девушек-компаньонок моих, окружил нас – и снова обрушились на меня комплименты и ласки. Радостно было видеть, что тяготы и испытания бессонной ночи нимало не убавили жизни на этих милых прелестных мордашках, ничуть не утративших свежести и цветения; и это тоже, признались мне девушки, благодаря заботам и советам необычайной нашей директрисы. Девушки, как обычно, спустились в мастерскую, а я отправилась к себе на квартиру, где скоротала время до обеда, разделить который со всеми я вернулась в дом миссис Коул.

В ее доме, беспрестанно забавляясь и играя то с одной, то с другой из наших чаровниц, провела я время часов до пяти вечера, пока не напала на меня ужасная сонливость, и Харриет, любезно предложив мне свою постель, не отправила меня наверх одолевать сонливость сном. Я бухнулась в постель прямо в одежде и крепко уснула. С час, наверное, вкушала я дивный сон, пробудил от которого меня мой новый ласковый кавалер, которому быстренько подсказали, где отыскать спящую красавицу. Впрочем, нарушать сон поцелуем он не спешил. Увидев, что лежу я на боку и, отворачиваясь от света, лицом почти в подушку уткнулась, принц мой без лишнего шума стянул с себя панталоны, решив несколько с иной стороны испытать сказочное блаженство соприкосновения обнаженных тел: тихонечко подняв на мне нижнюю юбку и рубашку, он открыл с тыла проход к основному вместилищу утех, куда, благодаря моей позе, доступ был свободен. Осторожно улегшись рядом, он подобрался сзади и, обдав теплом своего тела, прижался ко мне животом и бедрами, орудие же свое, прикосновение которого спутать ни с чем невозможно, он направил так, чтобы отыскать цель и без промедления попасть в нее. Тут-то я и проснулась, весьма поначалу всполошившись. Увидев, кто это, я уже было собиралась повернуться, но принц одарил меня поцелуем и удержал в прежнем положении, приподняв мое верхнее бедро, затем, отыскав нужный вход, проник в него как мог глубоко. Радуясь наслаждению, какое давала ему близость к сокровенностям моего тела, он решил продлить его и замер, держа меня, как он выразился, словно в ложечке: тело мое от задней поверхности бедер и выше уютно устроилось в изгибе его бедер и живота. Какое-то время спустя, однако, нетерпеливый и порывистый пришелец, кому самое естество не позволяет затихать надолго, вынудил кавалера действовать. Действия последовали с обычными в таких случаях ласками, заигрываниями, поцелуями и всем прочим – и завершились наконец полноводным доказательством с обеих сторон, что мы не были истощены или, по крайней мере, быстро оправились от иссушающих утех прошлой ночи.

С благородным этим и милым юношей жила я в совершенном довольстве и постоянстве. Он уже совсем склонялся к тому, чтобы взять меня к себе, во всяком случае, на медовый месяц, но его пребывание в Лондоне пришло к концу еще раньше: отец, получивший назначение в Ирландию, неожиданно, отбывая туда, забрал сына с собой. Но и тут любовное чувство ко мне покинуло его не сразу: он предложил и я готова была последовать за ним в Ирландию, как только он там устроится.

Впрочем, разум восторжествовал: найдя в том королевстве достойную и прелестную партию, он раздумал посылать за мной, не забыв, правда, устроить так, чтобы я получила превосходный подарок, какой тем не менее отнюдь не сразу развеял глубокую мою печаль от расставания.

После отъезда моего суженого в нашем маленьком обществе образовалась зияющая пустота, которую миссис Коул, как всегда осторожная, вовсе не торопилась заполнять; зато ей пришлось удвоить усилия, чтобы позаботиться обо мне, оказавшейся в эдаком вдовьем положении, и ускорить дело с моей фальшивой невинностью, о чем она ни на миг не забывала, поджидая лишь подходящего человека, с каким все это можно было бы устроить. Только так уж судьбе оказалось угодно, что я сама себе нашла поживу, да еще и с первой же попытки, что называется, едва успела удочку забросить.

Месяц прошел, как жила я, предаваясь веселью утех, в обществе моих компаньонок. Их нареченные (за исключением баронета, который вскоре забрал Харриет к себе домой) изъявили желание, ссылаясь на общинные установления в доме, удовлетворить свой вкус к разнообразию в моих объятиях; большого искусства и труда стоило мне под разными предлогами избавиться от их притязаний, не вызывая у них недовольства; сдержанность моя объяснялась вовсе не тем, что было мне противно или они мне не нравились, нет, просто я хранила верность своему суженому, а потом, говоря по правде, с трепетной деликатностью относилась я к выбору моих компаньонок: внешне они вроде и казались неподвластными ревности, но, полагаю, в душе прониклись ко мне еще большей симпатией за то, что я – безо всякого бахвальства эдакой-то доблестью – уважительно относилась к их чувствам. Так, в любви и семейном согласии, протекала моя жизнь. Но вот однажды, часов около пяти дня, собираясь купить фруктов к столу, переступила я порог лавки фруктовщика в Ковент-Гарден, где и приключилась со мной история, о которой я сейчас расскажу.

Выбирая фрукты, заметила я, как по пятам за мной следует какой-то молодой джентльмен, у которого прежде всего в глаза бросалась богатая одежда, в остальном же ничего примечательного в джентльмене не было, если не считать того, что был он бледен, худосочен и передвигался на тоненьких ножках. Легко было понять (я, конечно, и виду не подала, что поняла), что он меня преследует: глаз с меня не спускал, а потом и вовсе подошел к той же корзине, у какой я стояла, фрукты брал не торгуясь, а точнее, соглашаясь на первую же запрошенную цену, а сам все время словно подбирался ко мне. Я, понятное дело, обликом своим ничуть уже не напоминала девочку-скромницу, но не было на мне ни перьев, ни разных там завлекательных убранств расфуфыренной столичной девы: соломенная шляпка, длинное белое платье чистого полотна и, в особенности, прямо-таки аура природная, легкий дух целомудрия (он никогда меня не покидал, даже в тех случаях, когда – в нашем-то ремесле! – я рвала с целомудрием напрочь) – по всем этим признакам он никак не мог догадаться, кто я и чем занимаюсь. Он заговорил со мной, и обращение незнакомого человека вызвало у меня румянец на щеках, что еще больше отдалило его догадки от истины; отвечала я ему с растерянностью и смущением, изобразить какие было тем легче, что и на самом деле я испытывала что-то похожее. Дальше – больше: посчитав, будто лед сломан, он принялся расспрашивать меня едва не с пристрастием, я же постаралась вложить в свои ответы столько невинности, простодушия и даже детской непосредственности, что, если бы даже сразу я ему и не очень понравилась внешне (а я готова поклясться, что приглянулась ему в одночасье), скромность моя сразила бы его окончательно. Короче говоря, есть в мужчинах, попавшихся на крючок, особенно на приманку смазливой наружности, тот запас глупости, о каком божественный их разум даже не подозревает и благодаря какому самые благоразумные из них выглядят сущими простофилями. Засыпав меня вопросами, джентльмен, среди прочего, спросил, не замужем ли я. Мне, такой юной, ответила я, еще с год и думать об этом не придется, тут я, отвечая на его дальнейшие расспросы, год себе убавила, сказавши, что мне еще семнадцати лет не исполнилось. Поведала я и о жизни, какую веду: работаю-де в ученицах у шляпных дел мастерицы в Пристоне, в столицу приехала разыскать родственника, который, как я по прибытии узнала, умер, так что живу я в городе приживалкой у шляпницы. Последнее не очень-то вязалось с тем, за кого мне хотелось бы себя выдать, но – сошло: видимо, страсть, какую я чем дальше, тем больше внушала, явно застила джентльмену глаза. Очень хитроумно – так ему показалось – выпытав то, что я вовсе и не собиралась скрывать: мое имя, имя моей хозяйки и адрес, где мы обитаем, – он нагрузил меня фруктами, самыми отборными и дорогими, какие только отыскал, и отправил домой, предаваясь размышлениям о том, как бы продолжить это приключение.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*