Алекс Ратерфорд - Владыка мира
– Пока мы плыли вниз по реке, я много думал, чем задеть молодого шаха Дауда и как подорвать его боевой дух. Мне кажется, что сейчас самое время нам попытаться это сделать.
– Что ты имеешь в виду, повелитель? Каким образом? – Ахмед-хан по-настоящему удивился.
– Что, если отослать ему описание сил нашей армии и предложить ему принять наших послов, чтобы засвидетельствовать истинность моих заявлений? Я не хочу использовать свои превосходящие силы – армию и орудия, – а вместо этого вызову его на поединок.
– Но что, если он согласится?
– Я уверен, что нет, но если он и будет согласен, тем лучше для меня. Мне любого по силам одолеть, а этого щенка – тем более. Мы сохраним и людей, и время, если пойдем таким путем.
– Что же он скажет в ответ, как ты полагаешь?
– Отклонит наше предложение с уверенной миной на лице. Если он не храбрее, чем я думаю, или не лучший актер, – окружение заметит его тревогу. Когда его войска услышат о моем предложении – а уж мы об этом позаботимся, – они будут поражены нашей уверенностью. Если Дауд откажется от поединка, они станут считать своего вождя трусом, и это подорвет их боевой дух.
– Может, это и сработает, повелитель, – ответил Ахмед-хан с тенью сомнения в голосе.
– Должно сработать. Мои собственные кампании показали мне, что мой дед Бабур был прав, когда писал, что сражение нужно выиграть в уме, пока войска еще даже не появились в поле зрения друг друга, прежде чем одержать победу на поле боя. В любом случае, сделав такое предложение, мы ничего не теряем.
В этот момент затянувшие небо свинцовые тучи разразились раскатами грома и снова хлынул теплый муссонный ливень. Ганг забурлил от бесчисленных крупных капель. Флот Акбара, быстро свернув приготовления, отчалил.
Акбар и Ахмед-хан стояли на глинистых берегах Ганга, разглядывая одну из крепостей, защищающих подходы к Патне. Над моголами возвышались ее мощные стены пятидесяти футов высотой с кирпичной кладкой над каменным основанием; на стенах Акбар заметил длинные стволы бронзовых орудий. Пушки были, очевидно, направлены в сторону реки и ярко-зеленых от всходов рисовых полей, которыми в это время года была покрыта бо́льшая часть берегов Ганга. Нужно, чтобы войска пересекли их как можно быстрее, когда двинутся на штурм стен крепости.
Шах Дауд, как и ожидал Акбар, оставил предложение о поединке без ответа. Флотилия падишаха, перемещаясь настолько быстро, насколько это позволял муссон, добралась до места два дня назад. Предыдущей ночью, после небольшого военного совета Акбар приказал, чтобы часть флота под командованием Рави Сингха прошла под покровом темноты мимо крепости и, приготовив оружие, высадилась ниже по течению вооруженным отрядом, готовым напасть на крепость с той стороны. Акбар знал, что им очень на руку оказались дождевые тучи, закрывшие луну, и непрерывно льющий дождь, так как все это позволило судам незаметно подойти почти к самой стене крепости. Однако бдительный часовой забил тревогу, и со стен начали вести стрельбу из орудий. В плот, везущий пять боевых слонов, попало ядро, и тот начал рушиться. В пороховом дыму и в стремительном течении полноводной реки большое судно, везущее лучших лучников Акбара, набранных в войско из окрестностей Кабула, родины его отца, столкнулось с полузатопленным плотом со слонами и получило пробоину в носу ниже ватерлинии. Когда судно стало наполняться водой и затейливо вырезанный павлин на его носу ушел под воду, стрелки и артиллеристы на стенах крепости начали вести по ним прицельную стрельбу. Больше всего ядер поразило сокрушенный плот, два слона были убиты. Еще один, раненный в живот, упал в реку и поплыл на спине, молотя связанными ногами и трубя от боли, а грязная речная вода окрасилась кровью от зияющей раны в его животе. В то же время судно с лучниками Акбара на борту снова получило пробоину и теперь было наполовину затоплено. Несколько мертвых и раненых лучников с подбитого судна упали в реку. Освобождаясь от доспехов, воины бросали оружие и прыгали в реку, пытаясь доплыть до берега или к другим кораблям. Внезапно в темных водах показались изгибающиеся силуэты – это сверкающих глазами крокодилов привлек запах крови. Тогда со звуками сражения смешались громкие крики; воины стали уходить под воду, как ни старались люди на других судах отстреливать этих хищников, чьи острые зубы быстро оставили от раненого слона лишь окровавленные ошметки мяса.
Акбар лишь беглым взглядом насчитал десятки растерзанных тел лучников – то обглоданная нога, то окровавленное туловище проплывали к отмели вниз по течению. Пришлось даже прогонять стаи злонамеренных бродячих собак, которые подоспели к остаткам пиршества, начатого крокодилами. Все же, несмотря на потери, до Акбара дошли и хорошие вести. Остальная часть судов Рави Сингха сумела избежать столкновения и пройти вниз по течению мимо крепости с относительно небольшими потерями. Они уже начали высаживать войско с орудиями на берег. Стратегия, принятая на военном совете – окружить крепость и затем атаковать ее со всех сторон, – работала.
– Ахмед-хан, как скоро встретятся войска, высадившиеся выше и ниже по течению?
– Возможно, через час. Из крепости не предприняли никаких вылазок, чтобы остановить их.
– Хорошо. Плоты с орудиями должны быть готовы плыть мимо крепости и стрелять при появлении врага, когда я скомандую начать атаку.
– Так и есть. Артиллеристы на борту. Первый заряд уже заправлен, и порох хорошо защищен от дождей промасленными навесами. Войска, которые должны напасть на вход в крепость с воды, уже в своих лодках.
Час спустя Акбар отдал приказ, и матросы на десяти плотах, несущих орудия, подняли якоря, на которых стояли в середине реки. Работая длинными веслами, люди увели большие деревянные судна быстро вниз по течению. Как только они оказались у крепости на расстоянии выстрела, командующий на ведущем плоту – рослый человек с густой бородой и в красных одеждах – приказал воинам, зарядившим по его команде два орудия, открыть огонь. Тщательно ограждая в сложенных ладонях тонкую горящую свечу от дождя, заливающегося под навес, двое артиллеристов поднесли огонь к запалу пушки. Оба орудия выстрелили, несмотря на сырость. От отдачи плот сильно пошатнулся вверх-вниз в стремительном течении реки, и один стрелок рухнул в воду; товарищ едва успел втащить его обратно, пока не подоспел притаившийся в глубине крокодил. В то время как воины отчаянно спешили перезарядить орудия на качающемся плоту, пушка на другом судне дала залп, и вскоре над рекой потянулись клубы белого дыма, разбавленного дождем. Акбар стоял на небольшом глинистом мысу, вдающемся в реку. Через просвет в клубах дыма он разглядел, что ядра поразили ворота крепости со стороны реки, и те, казалось, с одной стороны покосились на толстом стержне. Теперь самое время для штурма, прежде чем осажденные успеют укрепить поврежденную часть.
– Лодки, вперед! – закричал падишах, изо всех сил стараясь перекрыть шум стрельбы из собственных орудий и ответные выстрелы людей шаха Дауда в крепости.
Со своего места Акбар также видел, что на суше его боевые слоны топают по грязной воде через рисовые поля к крепости, сминая ногами нежные зеленые посевы. Сидя в раскачивающихся на их спинах седлах-хаудах, стрелки начали сбивать воинов, которые заряжали орудия на стенах крепости. Остальные его воины бежали позади слонов, увязая ногами в грязи и используя крупные тела слонов как прикрытие. Некоторые несли с собой наскоро сбитые приставные лестницы, чтобы штурмовать стены. Один слон, пораженный ядром в голову, рухнул на рисовое поле, и пехота моголов теперь приспособила его тушу под защитные баррикады, прячась позади него, прежде чем выбегать в последнем броске к стене. Все шло как нужно – по крайней мере, пока.
Внезапно, переведя взгляд на происходящее на стремнине Ганга, Акбар увидел, что одна из гребных лодок, битком набитая его воинами, ринулась вперед, чтобы начать штурм крепостных ворот через водный подход в нескольких ярдах от берега. Ахмед-хан старался его удержать, но Акбар откинул его руку и, не раздумывая, помчался через отмель к воротам, забыв о затаившихся на дне крокодилах, обуреваемый жаждой вступить в бой. Воины узнали падишаха по позолоченному нагруднику и радостно приветствовали его, втащив в лодку через деревянный борт.
Быстро встав на ноги, Акбар устроился на носу лодки, поторапливая гребцов, подплывавших к воротам. Но через миг его вдруг откинуло назад, будто гигантская рука ударила его в грудь. Он неловко упал на деревянную распорку на днище лодки и лежал там, стараясь вдохнуть и недоумевая: что произошло? Крови не было, но весь правый бок будто сковало. Акбар ощупал свой нагрудник. Отверстия на нем не было, но осталась вмятина, от которой теперь расходилась тупая боль. Должно быть, в него на излете попала мушкетная пуля. Отмахнувшись от сгрудившихся вокруг него воинов, падишах сел – и увидел, что лодка находилась уже всего в нескольких ярдах от затвора. Всего несколько удачных или очень метких выстрелов из его плавучих орудий – и железная решетка высотой в десять футов, защищающая вход, была сломана, а сами деревянные ворота расколоты. Воины из второй лодки уже бежали к входу, петляя, чтобы сбить с цели стрелков и лучников на крепостной стене. Однако, как заметил Акбар, некоторые из них попадали, а остальные отступили, при этом кто-то тащил за собой раненых товарищей к крошечному убежищу в виде небольшой каменной будки в конце причала приблизительно в десяти ярдах от ворот. Перелезая через нос лодки еще до того, как она достигла берега, Акбар выскочил в воду и, громко плеща по воде, побежал к берегу, вопя:
