Иван Фирсов - Морская сила(Гангутское сражение)
Понимал это и царь. Воевать со Швецией придется, избегая пока схваток на море. Надо выдавливать шведов из Финского залива, взять Финляндию, выйти на Балтику. За Балтикой была Швеция, Стокгольм, а там, на шведской земле, и решать исход войны.
А сейчас торчала заноза под боком новой столицы. Путь вперед преграждали мощные бастионы, казалось, неприступного Выборга. Однажды, три года назад, здесь на суше Петр потерпел неудачу. Теперь со стороны моря сторожила выходы шведская эскадра. Правда, зимовать она уходила к берегам Швеции.
Приморские европейские крепости можно было взять, только имея сильный флот. По военной стратегии корабли запирали крепость с моря, флот перевозил десант, который осаждал крепость, брал ее измором или штурмом. Накануне Крещения царь собрал в Петербурге военный совет: Апраксина, адмиралов Крюйса и Боциса, генералов Брюса и Берхгольца, бригадира Чернышева. Его план был прост и неординарен. Весь корпус собрать по частям на Котлине к середине марта. Брать с собой только сухари и фузеи — основное оружие солдат. Пушчонок с дюжину, легких, двухфунтовых.
Петр сначала поманил к карте сухопутных, обратился к Чернышеву:
— Ты, бригадир, пойдешь авангардом, за тобой генералы. Смотри сюда, Федор, обложишь крепость враз со всех сторон. Чтобы мышь не проскочила. Ты в ответе за все.
Настала очередь адмиралов.
— Ты, Боцис, погрузишь остальные войска, провизию, боевой припас, осадную артиллерию. Двинешься разом за кромкой льда. — Петр кинул взгляд на Крюйса: — Следом с эскадрой ты двинешься, загородишь галерный флот со стороны моря. Я пойду с тобой на «Лизетте», поведу арьергард. Возьмем брандеры. Ежели шведская эскадра встренет, азардировать станем, брать на абордаж, подрывать брандерами. К Выборгу ни один швед пройти не должен.
Адмиралы и инженеры переглядывались, переговаривались, изучали карты, подсчитывали, прикидывали. Пока что на бумаге.
Двадцать первого марта, морозным утром, первым ступил на лед Апраксин. Скинул шапку, перекрестился, взмахнул рукой:
— С Богом!
Один за другим выходили на заснеженную и замерзшую морскую равнину батальоны, полки. На ходу строились в колонны, грузили на подводы пушки. По протоптанной дороге потянулся обоз, кавалерия…
На берегу, кутаясь в овчинный тулуп, с подзорной трубой в руках переходил с места на место Юст Юль. «Черти эти русские», — кряхтел он про себя и вечером при лучине записал в свой дневник: «Войска выступили в самый ужасный мороз, какие бывают только в России; перешли они прямо через лед с орудиями и со всем обозом. Всякая другая европейская армия, наверное, погибла бы при подобных переходах. Но где предводителем является само счастье, там все удается. Впрочем, русские выносливы, что для солдат другой нации невыполнимо».
Впереди тринадцатитысячного корпуса шла рота, протаптывая дорогу, нащупывая полыньи и торосы. Первым впереди, наклонив голову, ступал адмирал и генерал Апраксин. Рядом с ним, то и дело оглядываясь, бодро шагал бригадир Чернышев. Генералы шли следом, во главе полков. Как положено, делали привалы, солдаты жгли костры, грелись, варили кашу, отдыхали в полудреме, привалившись друг к другу.
Через три дня добрались до суши на западном берегу залива. Хоть и скалы вокруг, а все веселей шагать солдату, когда под ногами земная твердь.
Средневековый выборгский замок — цитадель с каменной башней Лангерман — виднелся за десяток верст. На пятьдесят саженей вверх уходили неприступные стены, пятьдесят саженей в поперечнике. Вокруг каменной крепости располагался новый город, обнесенный еще одной стеной, построенной при прежнем короле Густаве-Адольфе. Летом Выборг был неприступен, со всех сторон его окружала вода — Выборгский залив и огромное озеро Суомен-веден-селка.
Комендант крепости полковник Магнус Стиенст-роле за долгие годы привык к размеренной жизни. Крепость надежно укрыта, ее защищают почти пять тысяч войск, полторы сотни орудий. Припасов хватает, каждую весну приходит контр-адмирал Нумере, привозит пополнение для войск, провизию и все необходимое.
В крепости много жителей, но мало жилья. Для двух полков выстроили дома и казармы в предместье Хиетала.
Рассвет дня весеннего равноденствия застал шведов врасплох. В Хиеталу с трех сторон внезапно ворвались русские войска. Схватка была короткой, шведы бежали и укрылись в крепости.
В числе первых трофеев русские солдаты в замерзшем заливе пленили три военных судна. Апраксин смеялся:
— Вот нам и первый морской трофей, токмо взят по суше морскими солдатами.
Русские войска брали крепость в блокаду, обживались. В тот же день Апраксин с генералами обошел всю крепость, провел рекогносцировку, четко определил роли:
— Тебе, Берхгольц, отрезать крепость с востока, не допускать сюда Либекера. Ты, Брюс, оседлаешь крепость с залива. Чернышев, начнешь осаду с пушками по фронту главной стены.
Апраксин развернул карту, показал Брюсу на самое узкое место залива — пролив Тронзунд.
Карту нашли на захваченных шведских судах. Один из пленных, словоохотливый подшкипер-финн, среди многочисленных шхер и островков, усеявших Выборгский залив, показал судоходный фарватер.
— Так ты в сем городе, — адмирал очертил на листе кружок, — соорудишь батарейку из пушчонок. Покуда парочку трехфунтовых поставь. Подойдет подмога — поставим корабельные.
Брюс удивленно поднял брови:
— Чего для в таком дальнем месте от крепости?
— А того для, генерал, ледок-то сойдет, шведы с эскадрой, не миновать, посунутся. А здесь-то мы их и прихватим.
Ушло первое донесение царю: «…с караулом пехоты и кавалерии, через лед, морем с Котлина острова марш свой воспринял мимо Березовых островов». С этой же почтой Апраксин переслал царю захваченную у шведов карту.
Солдаты долбили промерзшую землю, с трудом выковыривали валуны и камни, строили шанцы. Укрепления сооружали не так, как хотелось. С высочайших бастионов шведы держали под обстрелом все ближайшие подступы. Ядра легких осадных орудий до крепостных стен не долетали.
То и дело ржали изголодавшиеся кони. Пехота ежилась от холода, солдаты жгли костры, грелись, хмуро посматривая на высокие мрачные стены крепости, и с тоской переводили взгляд на почерневший местами лед в заливе. «Когда-то кораблики приплывут!»
Сытые шведы в крепости посмеивались. Запасов у них хватит на целый год, пороху вдоволь. Полторы сотни пушек то и дело посылали смертельные гостинцы.
«Шанцы к неприятельским крепостям приближались ближе фузейной стрельбы, — доносил Апраксин в Петербург, — и трудим бомбами, сколько можем, а пушки наши нам мало помогают, понеже зело малы и легки: когда мы начинаем стрелять, то неприятель противу одной из десяти стреляет».
Пехота доедала последние сухари, драгуны уныло отворачивались от выпученных голодных глаз лошадей, щурились на солнце, озирались на кромку талой воды у берега.
С крепостных стен временами доносился дружный хохот неприятеля. Комендант каждое утро подбадривал солдат, посматривая на залив:
— Скоро придет адмирал Ватранг с эскадрой. Русским будет конец.
…Над городом и Невой простиралось прозрачное, нежно-бирюзовое весеннее, без единого облачка, небо.
Река полностью очистилась ото льда. Из каналов и проток корабельный и галерный флот потянулся к морю. Галеры тащили на буксирах десять фрегатов и пять шняв. Суда выглядели нарядно, свежепокра-шенные борта сверкали на солнце, трепетали флаги и вымпелы. Тускло отсвечивали медью жерла орудий в открытых портах.
Следом за боевыми кораблями выстроились две сотни транспортов с провиантом, осадными пушками, порохом. Флот двинулся на помощь армии, но природа уготовила ему тяжкие испытания, грозившие смертельной опасностью.
Все было заранее просчитано и оговорено, Петр сам проверил готовность каждого корабля, наставляя флагманов и капитанов на случай встречи с превосходящим по силе неприятелем:
— Транспорты с припасами защитят галеры, уходить им борзо, без мешкоты. Фрегаты прикроют огнем атаку бригантин. Неприятеля брать только на абордаж и подрывать брандерами.
Авангардом и всей эскадрой командовал Крюйс, замыкал колонну и командовал арьергардом Петр. Свой флаг он держал на «Лизетте».
Командиров для всех кораблей в этот поход не хватило, пришлось отозвать Скляева с постройки «Полтавы». Петр объявил ему сам:
— Капитанов нынче наперечет. Принимай «Мункер», пойдем к Выборгу. На борт возьмешь посланников, адмирала Юста и графа Фитцума. Покажи им сноровку флотскую.
До Котлина колонна добралась за четверо суток разводьями. Впереди на несколько миль вода была чистой, дальше все тонуло в тумане. Крюйс послал для «проведывания неприятеля» шнявы «Дегас» и «Феникс».
