KnigaRead.com/

Сигрид Унсет - Крест

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Сигрид Унсет, "Крест" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Братья старались и в дальнейшей поддерживать эти познания. В Йорюндгорде было много книг; пять принадлежали еще Лаврансу, из них две при разделе наследства достались Рамборг, но она никогда не стремилась учиться читать, да и Симон был не настолько силен в грамоте, чтобы корпеть над книгой ради утехи, хотя вообще-то умел разбирать писаное и даже в случае надобности мог составить письмо. Три книги были собственностью родителей Эрленда, и он подарил их Кристин вскоре после свадьбы, да еще одну книгу она получила в дар от Гюннюльфа, сына Никулауса; он специально для своей невестки заказал составить книгу, сделав выписки о житии и чудесах святого Улава, жития некоторых других святых, а также из рукописи, содержащей жизнеописание брата Эдвина, сына Рикарда, которую францисканцы из Осло послали папе, дабы монах был сопричислен к лику святых. Наконец, еще одну книгу – молитвенник – отец Эйлив подарил Ноккве при расставании. В ту пору Ноккве много читал вслух своему брату. Он читал бегло и очень красиво, чуть нараспев, как учил его брат Аслак, и особенно ему нравились сочинения на латинском языке: его собственный молитвенник и одна из книг, принадлежавших Лаврансу, сыну Бьёргюльфа, Но больше всего дорожил он огромной, чрезвычайно искусно переписанной книгой, которая передавалась роду от отца к сыну и, по преданию, принадлежала когда-то их знаменитому родичу, епископу Никулаусу, сыну Арне.

Кристин очень хотела, чтобы и ее меньшие сыновья также усвоили начатки знаний, какие подобают людям высокого происхождения. Но осуществить это оказалось делом нелегким: отец Эйрик был слишком стар, а отец Сульмюнд разбирал только те книги, которыми пользовался при богослужении; да к тому же он сам не понимал многое из того, что было в них написано. Правда, Лавранс иной раз вечером подсаживался к Ноккве и просил старшего брата показать ему буквы на восковой дощечке, но трое других братьев не изъявили ни малейшей охоты учиться грамоте.

Однажды Кристин взяла норвежскую книгу и попросила Гэуте, чтобы он показал ей, много ли у него сохранилось в памяти из того, чему его обучал в детстве отец Эйлив, но Гэуте, кое-как разобрав слова, запнулся на первом же знаке, который заменял несколько букв разом, и со смехом отбросил книгу, заявив, что этой игры ему никогда не одолеть.

Однако именно по этой причине как-то вечером в разгар лета в Йорюндгорд явился отец Сульмюнд и попросил Никулауса отправиться с ним в Румюндгорд. Иноземный рыцарь, возвращающийся из Нидароса с празднества святого Улава, остановился на ночлег в его усадьбе, но ни сам пришелец, ни его слуги ни слова не знают по-норвежски; проводник, который привел их в Румюндгорд, с трудом разбирает отдельные слова из их речи, отец Эйрик хворает; не согласиться ли Ноккве пойти к чужеземцу и поговорить с ним по-латыни?

Ноккве как будто очень понравилось, что его приглашают толмачом, но он не подал виду и последовал за священником. Домой он вернулся поздно, возбужденный и порядочно пьяный: чужеземный рыцарь угостил его заморским вином; он щедрой рукой наливал и священнику, и дьякону, и Ноккве. Зовут чужеземца не то Алланд, не то Алларт из Бекелара, он уроженец Фландрии и совершает паломничество к святыням северных стран. Рыцарь обошелся с Ноккве очень приветливо, беседа шла без сучка без задоринки… И тут Ноккве сообщил самое главное: из здешних краев рыцарь направляется в Осло, а потом к святым местам в Данию и Германию, и он высказал желание, чтобы Никулаус сопровождал его и служил ему толмачом хотя бы на то время, что он путешествует по Норвегии. Но, к слову сказать, господин Алларт утверждает, что, если юноша поедет с ним по белу свету, рыцарь устроит его судьбу; если верить словам господина Алларта, то в стране, откуда он родом, золотые шпоры и шейные цепочки, тугие кошели и великолепные доспехи попросту валяются на земле и ждут, чтобы явился такой человек, как юный Никулаус, сын Эрленда, и подобрал их. Ноккве ответил рыцарю, что он еще несовершеннолетний и должен испросить согласия отца, но господин Алларт все-таки принудил Ноккве взять подарок, поручившись, что это ни к чему не обязывает юношу; подарок был полукороткий шелковый камзол сизого, сливового цвета с серебряными колокольчиками на проймах.

Эрленд выслушал слова сына, почти не перебивая, с какой-то необычной настороженностью в лице. Когда Ноккве закончил свой рассказ, отец попросил Гэуте принести ларец с письменными принадлежностями и тотчас сел составлять грамоту на латинском языке – Бьёргюльфу пришлось ему помогать, потому что Ноккве едва ворочал языком и отец приказал ему лечь спать. В грамоте стояло, что Эрленд просит рыцаря после ранней обедни пожаловать к нему в усадьбу, где они сообща обсудят предложение господина Алларта взять к себе на службу оруженосцем юношу благородного происхождения, Никулауса, сына Эрленда. Далее Эрленд просил у рыцаря извинения, что возвращает подарок, дабы он хранил его у себя до тех пор, пока Никулаус с соизволения отца не примет присягу, поступая к нему в услужение, – по обычаю, принятому среди рыцарей христианских стран.

Эрленд капнул воском пониже текста грамоты и небрежно приложил к нему малую печатку – ту, что была вытиснена у него на кольце. Потом позвал мальчика-слугу и отослал его в Румюндгорд с письмом и шелковым камзолом.

– Супруг мой… Неужто ты намерен отпустить своего сына в чужие страны с неведомым нам пришельцем? – дрожа, спросила Кристин.

– Посмотрим… – Эрленд усмехнулся странной усмешкой. – Думается мне, что это маловероятно, – добавил он, видя, как она взволнована. И, снова усмехнувшись, потрепал жену по щеке.

По просьбе Эрленда Кристин усыпала пол в верхней горнице цветами и ветвями можжевельника, разложила на скамье самые нарядные подушки, а на столе, покрытом полотняной скатертью, расставила угощение в изящных блюдах и напитки в редкостных, оправленных в серебро рогах, сохранившихся в усадьбе после Лавранса. Эрленд тщательно побрился, завил волосы и надел длинный черный кафтан из иноземного сукна, отделанный богатой вышивкой. Он встретил гостя у ворот усадьбы, и когда они оба проходили через двор, Кристин невольно подумала, что ее супруг схож с одним из латинских рыцарей, о которых рассказывают легенды, куда более, чем жирный, светловолосый иноземец в роскошном пестром наряде из бархата и саржи. Кристин поджидала мужчин на галерее верхней горницы в богатом платье, с шелковой повязкой на голове; фламандец поцеловал ей руку, когда она сказала ему: «Bien venu»1 (1 Добро пожаловать(фр.). , и больше ей почти не пришлось разговаривать с ним за все то время, что он провел у них в доме. Она ничего не поняла из беседы мужчин, как, впрочем, и отец Сульмюнд, который тоже присутствовал в Йорюндгорде в качестве гостя. Но священник все-таки успел заметить хозяйке, что он устроил счастье Никулауса. Она в ответ промолчала.

Эрленд немного знал французский язык и бегло изъяснялся на том немецком жаргоне, на каком обычно говорят наемники, поэтому беседа между ним и гостем текла оживленно и гладко. Но Кристин почувствовала, что фламандец мало-помалу приходит в дурное расположение духа, хотя и старается это скрыть. Сыновьям своим Эрленд еще прежде приказал ждать на чердаке, в новом стабюре, пока он не пришлет за ними, но так и не прислал.

Эрленд и его супруга проводили рыцаря со священником до ворот усадьбы. Когда гости скрылись из виду, затерявшись среди полей, Эрленд обернулся к Кристин и сказал с нехорошей улыбкой:

– С этим молодчиком я не отпустил бы Ноккве не только в чужую страну, но даже и до Брейдина…

Во двор вышел Ульв, сын Халдора. Эрленд сказал ему что-то, чего Кристин не расслышала, но Ульв в ответ сплюнул, грубо выругавшись. Эрленд рассмеялся и хлопнул Ульва по плечу:

– Будь я таким простофилей, как здешние сермяжники… Но мне многое пришлось повидать на своем веку, и я не продам моих прекрасных соколят в руки дьявола… А этому благочестивому ослу, отцу Сульмюнду, и невдомек, чем тут пахнет…

Кристин помертвела. Она то заливалась краской, то снова бледнела; страх и стыд охватили ее с такой силой, что к горлу подступила дурнота: ей казалось, что она сейчас рухнет на землю. Ей и раньше приходилось слышать о таком… но как о чем-то бесконечно далеком… Но что это несказуемое может дерзнуть переступить порог ее дома… Словно девятый вал взметнулся вдруг, грозя опрокинуть ее утлую, потрепанную бурями, перегруженную ладью… Пресвятая дева! Неужто ей суждено испытать еще и этот страх за своих сыновей…

Эрленд продолжал все с той же недоброй улыбкой:

–  Я еще вечером смекнул… Уж слишком учтивым показался мне этот господин Алларт, по рассказам Ноккве… Я что-то не слыхал про такой обычай, чтобы рыцарь целовал в губы юношу, которого собирается взять себе в услужение, да еще одаривал его богатыми подарками, не испытав прежде его доблести…

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*