Владимир Андриенко - Эхнатон: Милость сына Солнца
– Ты страдаешь? И тебе нужен бог, не так ли? Все вспоминают о боге когда им плохо. А тебе сейчас плохо.
– Я пришел совсем не к богу. Кое-кто утверждает, что никаких богов вообще не существует и это сказка только для того чтобы держать в повиновении чернь.
– Это не так, Нехези.
– Ты знаешь, кто я? – искренне удивился юноша.
– Я многое знаю, Нехези. Но не это сейчас главное. Ты сказал, что богов нет. Но вот посмотри на статуи. Иди вперед.
Вдали загорелся свет, идущий неизвестно откуда и Нехези показалось, что светиться сама статуя Амона-Ра. Человек приблизился к богу. Статуя сделанная из известняка была втрое выше чем Нехези. В руках каменный бог держал символы Могущества и Бессмертия.
– Это Амон-Ра! – проговорил голос. – Вернее так он выглядит в глазах скульптора, что изготовил статую. Но кто видел бога на деле? Может он маленький и невзрачный, или может быть, он вообще не имеет человеческого тела. Но в глазах людей бог должен быть велик. И потому его изобразили именно так.
– И что из того? Чем все это поможет мне?
– Но ты сам пришел в храм, Нехези. Человек, когда ему трудно и когда он в отчаянии всегда ищет и будет искать бога.
– Я бы хотел найти его. Но кто он бог или кто они боги? Кто прав из жрецов говоря что именно его бог настоящий? Жрецы Амона-Ра? Или прав фараон Эхнатон, говоря, что бог это живое и могущественное солнце? Ведь но и правда сияет на небе и дарит нас теплом и дает нам жизнь!
– Но тогда правы и жрецы священного Хапи. Они также указывают на воды Нила и говорят, что вот он наш бог! Вы можете видеть его. Сторонники Себека покажут тебе крокодила и скажут вот он! Так как доказывает существование Атона твой фараон – это ничуть не отличается от доказательств жрецов других богов. Вот рядом с Амоном-Ра статуя его божественной супруги Мут, Матери всех вещей. В её руке символ вечной жизни – перекрещенная петля.
– Но скажи тогда где и как искать бога?
– Это вечный вопрос, Нехези. На него нельзя ответить быстро и однозначно. На познание бога у мудреца уходит жизнь. Но ты пришел сюда с сомнением в необходимости своей дальнейшей жизни. Отринь от себя такие мысли. Завтра жизнь снова станет тебе улыбаться. Тебе рано думать о смерти. Твой час пробьет еще не скоро…
Нехези из святилища отправился в свой дом и застал там своего дядю Бата. Тот сразу же бросился к племяннику и обнял его. Старик плакал и причитал:
– Ты мой спаситель, Нехези. Моего сына отпустили! Ты весь в своего великодушного отца, моего любимого брата. Я, как только обнял Ану, сразу же бросился к тебе.
– Не стоило этого делать, дядя. Ведь всем что я имею сейчас, и еще буду иметь я обязан вам, и вашей науке.
– Ты без всякого сомнения мой лучший ученик. Но что станет делать Ана далее, мой мальчик? Что бы ты посоветовал?
– Вы хотите, чтобы он служил при храме Атона и далее?
– Не знаю, что и сказать. Новый культ набирает силу, и кто знает, как все сложиться далее. Я не могу строить прогнозы впервые в жизни, Нехези. Все так быстро меняется в славном Египетском царстве, что мне уже трудно за все следить.
– Он может занять должность при храме Атона или здесь в Фивах или даже в самом Ахетатоне. Я смогу об этом позаботиться, дядя. Но давайте отложим этот разговор до завтра. Сейчас я страшно устал и хотел бы отдохнуть.
– Хорошо, хорошо, мой мальчик. Еще одно только слово. Некий нубиец Небра от твоего имени трижды брал у меня крупные суммы для твоих нужд. Он заявил, что действует от твоего имени и является твоим человеком. Он говорил, что это пойдет на подкуп чиновников и писцов из свиты Мерира. Я ему поверил…
– Да, он мой человек, дядя. И деньги брал на нужное дело. Оно выльется благом для нашей семьи.
– Тогда все отлично. Все отлично, мой мальчик. Я удаляюсь.
Дядя быстро ретировался и Нехези приказал слугам готовить ванну. Но когда он смыл с себя грязь и переоделся, отдохнуть ему не дали. К нему напросился нубиец Небра, которого он сам отправил в Фивы и хотел впоследствии получить от него выгоду при своем возвращении в Ахетатон.
Небра ничуть не изменился за прошедшие месяцы и не потерял ни одного грамма своего веса. Но одет он был на этот раз скромнее.
– Ты вернулся с почетом, молодой господин. И я рад за тебя.
– Спасибо, Небра. Итак, что ты сделал за подошедшее время? Его в твоем распоряжении было предостаточно. Только не говори, что у тебя были трудности. Бата сказал мне, что ты трижды просил у него крупные средства для подкупа нужных чиновников в окружении Мерира. И просил ты их моим именем. И я должен теперь возвратить все моему дяде.
– Я приготовил тебе такой отчет, господин, что не только Мерира, но половину его жрецов можно притянуть к ответу. Ты будешь доволен. Но не забыл ли ты о своем обещании взять меня с собой в столицу ко двору Его святейшества?
– Не забыл. Если твои сведения мне помогут, то я позабочусь о твоем будущем. Клянусь тебе в этом. Если поднимусь я, то и ты поднимешься вместе со мной.
– Тогда смотри, господин, – толстяк стал доставать папирусы и раскладывать их на столе.
– Это копии распоряжений господина верховного жреца храма Атона Мерира. Вот здесь указаны все необходимые припасы для оплаты мастеров и питания работников. А вот папирус, где указаны реально полученные средства для содержания. Вот жалоба жены одного из мастеров, что не получил сполна всего что ему было положено. А когда он напрямую обратился с этим к Мерира, тот приказал забить его палками, а тело бросить в Нил крокодилам.
– И его жена решилась написать жалобу? – искренне удивился Нехези.
– Да. Я уговорил её за вознаграждение. Ведь после смерти мужа у неё на руках трое детей. И их нужно кормить. Это была первая крупная сумма полученная от твоего дяди. И это свидетельствует о преступлении Мерира.
– И много украл почтенный Мерира?
– Практически половину из всех выделенных государственной казной средств.
– Так много? – Нехези не мог поверить своей удаче. – Ты ничего не путаешь?
– Как можно, господин. Это еще не все. Почтенный Мерира завладел имуществом бывшего жреца храма Птаха в Мемфисе и предал его в государственную казну, как имущество врага фараона. Сам жрец был казнен. Вот копия документа с описью имущества поступившего в казну. Я купил копию у личного писца Мерира, отдав ему трех коров. А вот еще один интересный папирус. Это отчет о реально полученных Мерира в Мемфисе ценностях. Из стада в 120 коров, Мерира отдал государству только 15 коров. Из золотых украшений и драгоценностей в казну поступила едва четверть. А где остальное? На это пошла вторая крупная сумма полученная у твоего дяди. Мне продолжать?
– Нет. С этими папирусами я так прижму верховного жреца, что он станет у меня ласковым как кошка. А ты Небра готовь свои вещи. Поедешь со мной в Ахетатон. Для тебя найдется много работы.
– Ряд служить тебе, господин…
На следующий день Нехези сидел в своих покоях и никого приказал не к нему не пускать. Он думал, как ему поступить. Ночью он почти не спал и перебрал тысячу вариантов своей мести Мерани и её любовнику. Он в своих мыслях сотню раз пронзил сердце коварной женщины кинжалом. Он сносил голову офицеру корпуса Амона и натирал свое лицо его кровью.
Но он же хорошо понимал, что ничего подобного в реальности не произойдет. Такая месть не залечит ран в его душе. И он попросту решил залить горе вином.
Однако, хмель почему-то не брал его.
– Пропустите меня! – неожиданно за дверью прозвучал женский голос. Прочь! Я хочу войти и войду!
Это была она. Нехези вскочил с места и неловко задел кувшин и тот разбился прямо под его ногами. Красная пряная жидкость растеклась между черепков.
Двери распахнулись и Мерани вошла к нему. Она была прекрасна в своем гневе и новая одежда, какую носили богатые и знатные египтянки, чрезвычайно ей шла. На ней был каласирис из мягкой шелковой ткани плотно облагавший фигуру и высокий парик, перетянутый серебряными обручами.
– Что это значит, Нехези? – гневно просила она. – Ты приказал не пускать меня? Так? Но я не твоя служанка, которую ты можешь в любой момент выставить наружу!
– А госпожа хочет меня видеть?
– А ты разве не желаешь видеть меня? – ответила она вопросом на вопрос. – Я видела взгляд твоих глаз, когда вошла. Ты хочешь меня видеть, но некто уже успел напеть тебя обо мне нечто плохое. Так? Иначе ты не стал бы напиваться в одиночестве.
– А разве у меня нет повода, Мерани?
– Для гнева на меня? Нет.
– И ты ждала меня и скучала по мне? Так? – он строго посмотрел на женщину. – И подле тебя не появился новый мужчина.
– А подле тебя разве за время нашей разлуки не было женщины?
– Была! – гневно ответил он. – Была и не одна! Но я мужчина и не мог отказываться от подарков принца Кашта. Но женщина, если она не шлюха, должна вести себя по-другому!
