Татьяна Янковская - Детство и отрочество в Гиперборейске, или В поисках утраченного пространства и времени
Ане предложили бесплатно поехать в лагерь калийщиков на третью смену пионером-инструктором по хореографии. Она должна была разучить с детьми несколько танцев и выступить с рассказом об Артеке.
...Черновик выступления в пионерском лагере калийщиков
В мае-июне этого года я была в Артеке. 43 делегата Пермской области отдыхали в Артеке «Кипарисном». Я была в отряде № 1, юных краеведов. Наши ребята водили на экскурсии другие отряды.
У артековцев нет ни минуты свободной. Столько нужно успеть за 38 дней! Мы ходили в походы на Аюдаг, Роман-Кош и Беседку ветров, видели многие города Крыма, участвовали в Артековской музыкальной весне и малых олимпийских играх, встречались с композитором А. Островским и режиссером М. С. Донским, работали на ударной комсомольской стройке – Артеке «Прибрежном». Наш лагерь дружил с Международным молодежным лагерем «Спутник». Мы часто посещали их, а отдыхающие там чехи, словаки, поляки приходили к нам. Приезжали в Артек сборные СССР по борьбе и плаванию. На празднике 19 мая присутствовали представители ГДР. Американцы – члены Ассоциации молодых христиан – устраивали для пионеров-артековцев пресс-конференцию.
У всех нас Артек оставил самые лучшие воспоминания на всю жизнь. Сейчас мы переписываемся. Через несколько лет мы встретимся – на Красной площади в Москве.53
Ане очень понравилась «Открытая книга» Каверина, которую ей принес Дед Мороз (так она все еще говорила о подарках, которые в новогоднюю ночь родители клали под елку). Ей даже захотелось стать такой, как Таня Власенкова, быть ученым, вести жизнь, полную приключений, но только быть повеселее и посчастливее. Как Таня могла сказать Мите в конце «это ошибка, что я вышла за вашего брата»? Ведь Андрей такой хороший! Зачем же она жила с ним, если не любила? Прожить жизнь и объявить ее ошибкой – нет, такого Аня не хотела бы для себя. «Великие открытия приходят и из глухих деревень», – сказал Андрей Тане. Наверно, он прав в том, что многое зависит от человека, где бы он ни жил.
Она зачитывалась Тургеневым. Особенно ей нравились его повести «Первая любовь», «Ася», «Три встречи». А читая «Дворянское гнездо», она поняла, что значит быть верующей. Может быть, если бы она жила в прошлом веке, то тоже бы верила в Бога, как Лиза Калитина. Но она бы, наверно, не ушла в монастырь. Тургенев писал о жертвенно-любящих женщинах и о мужчинах, недостойных этой любви, а может быть, боящихся этой жервенности. А вот Джемма в «Вешних водах» не стала жертвой, вышла замуж за другого и была счастлива. Может быть, потому, что она итальянка? И у Чехова столько этих жалких женщин, да и жалких мужчин хватает. У Толстого, Пушкина, Достоевского, Чернышевского и Гончарова женщины разные, не только жалкие, и мужчины есть сильные, умеющие любить и не боящиеся быть любимыми. Вот у Джека Лондона все сильные – и мужчины, даже те, которые кончают с собой, как Мартин Иден, и женщины, даже если они избалованные, как Руфь. Все женщины у него, кроме маленькой хозяйки большого дома, ездят верхом по-мужски. Самый любимый Анин герой – Глендон-«Лютый зверь», потому что он не только сильный, но добрый и нежный.
Почти все второе полугодие вместо изучения нового материала шла подготовка к экзаменам за восьмой класс. Учились отвечать по билетам, писали бесконечные изложения, читали вслух с выражением, зубрили стихи и правила для русского устного. Класс разбили на пятерки, прикрепив слабых учеников к сильным, чтобы они готовились вместе после школы. Стало тепло, и Аня со своей пятеркой занималась во дворе детского сада, где был стол со скамейками. Она не была в восторге от идеи, потому что хорошие ученики и так готовились, а плохие не очень-то старались, и эти совместные занятия были, в общем-то, тратой времени.
...Заявление
Прошу зачислить меня в девятый класс в группу контрольно-измерительных приборов (КИП).
У них теперь школа-одиннадцатилетка, и помимо аттестата зрелости ребята будут получать специальность. Кроме киповцев были организованы класс вычислительной техники и класс пионервожатых, в который записался только один мальчик, остальные девочки. Появилось много новеньких, а некоторые из прежних соучеников перешли в другие классы или ушли в техникум и ПТУ. В школе новые учителя физкультуры, муж и жена, ребята их обожают. Такие они высокие, красивые, веселые, и действительно их чему-то учат, не то что Мишенька. На уроках они теперь занимаются гимнастикой на снарядах, легкой атлетикой, играют в баскетбол, волейбол. В школе проходят соревнования между командами разных классов.
Ане понравился новый физик, не замечаешь, как урок проходит. Он часто задавал вопросы классу, чтобы ребята сами догадывались, почему происходят те или иные явления, и любил, когда они задавали вопросы. Оказывается, в разных странах разное напряжение в сети и разная частота тока: в СССР 60 герц, а в Америке, например, 50.
– А что лучше, как у нас или как у них? – спросил Жданов.
– Конечно в Советском Союзе все самое лучшее! Не задавай глупых вопросов, – басом сказал Коротких. Все смеются, а Сергей Прокофьевич хмурит брови и улыбается в усы. У них в классе теперь учатся маленький Долгих и высокий Коротких, и учителя их часто путают, когда вызывают.
– Смотри, Коротич, достукаешься, укоротят тебя! – процедил Долгих.
– Кому до чего, а вшивому до бани. Завидки берут, что у других и рост, и красота…
– Я много в жизни потерял из-за того, что ростом мал! – крикнул Жданов.
Сергея Прокофьевича слушаются, но не боятся. Однажды Аня и сидевший за ней Г ера Клюнд так увлеклись выискиванием новых комбинаций из слова «гидроэлектростанция», что не заметили, как рядом остановился учитель: «А вы чем тут занимаетесь?» В перемену он остановил Аню в коридоре:
– Не ожидал я от тебя, Хазанова. Ты чем на уроках занимаешься?
– Ну Сергей Прокофьевич, это же только один раз. Разве вы сами, когда учились в школе, никогда на уроках не играли в слова?
Опять он хмурит брови, но не только губы под усами, а и глаза улыбаются.
– Сергей Прокофьевич, мы на физике больше не будем играть, честное-пречестное.
– А на других уроках?..
Аня чувствует, что на самом деле он не сердится.
54
У новой математички привычное выражение ненависти на лице. И к ученикам, и к своему предмету. Особенно она не любила Аню, хотя Аня прекрасно училась по математике. Однажды, когда Аня вечером гуляла с девочками около школы, они столкнулись с Клавдией Петровной. Та была пьяная!
– У, Хазанова! Глаза бы мои на тебя не глядели.
От неожиданности и обиды Аня потеряла дар речи.
– Ты меня не уважаешь, думаешь, раз у тебя отец начальник, так ты умнее всех.
– Я так не думаю. И я всех учителей уважаю.
– А я думаю – не уважаешь. Вид у тебя такой…
Аня молчала.
– Ну ладно, иди гуляй.
К счастью, вскоре Клавдия Петровна ушла из школы, и им прислали молодую Эвелину Семеновну, только что окончившую институт. Она стала их классной руководительницей вместо Эльзы Михайловны, которую назначили директором музыкального училища, где после скандала с Зайченко решили укрепить дисциплину, и лучшей кандидатуры для этого не было, наверное, во всем Гиперборейске.
Свистунова исключили из школы. У Нинки, которая ходила тогда с ними на чердак, а потом толкалась с ним в подъезде, будет ребенок. Дотолкались! Теперь он пойдет в ПТУ, и их поженят по заявлению родителей. Некоторые девочки в девятых классах ходят с мальчиками. У них в классе пока никто не ходит. Как-то Валерка Чуркин подошел к Ане на катке: «Можно тебя домой проводить?» – «Не знаю». – «Ну, ты до завтра подумай, потом мне скажешь». Остроумно, но противный он!
В этом году Аня заканчивает музыкальную семилетку и загружена как никогда. Но ей это нравится: чем больше делаешь, тем больше успеваешь. А столько интересного происходит в городе! Хореографический кружок ДК энергетиков поставил второй акт «Лебединого озера». Девочка Таня, восьмиклассница из их школы, в роли Одетты похожа на «Девушку с письмом» Вермеера. Какая музыка и как хорошо они поставили! В ДК калийщиков объявлена встреча с писателем Куниным из Москвы. Собралось много школьников, это местная библиотека постаралась. Писатель не так уж интересно выступал, ничего особенного им не рассказывал. А в конце вечера вдруг сказал, обращаясь к залу – дескать, я понимаю, ребята, что вам тут скучно, трудно приобщиться к настоящей культуре. Действительно, чего можно ожидать, если даже ваша библиотекарша – как ее зовут? Тамара Георгиевна? – если даже она безграмотно говорит по-русски. Сказал, что искренне сочувствует гиперборейским школьникам. Но почему-то от его слов всем стало неприятно и обидно за Тамару Георгиевну, которая, заплакав, ушла со сцены. Писатель попытался сгладить эффект от своих слов, но было поздно что-либо изменить. Он ушел вслед за библиотекаршей под тяжелое молчание зала. Никто ему не аплодировал. Аня недоумевала: неужели он хороший писатель? Могли бы ее любимые писатели вот так, походя, обидеть маленькую Тамару Георгиевну, которая так старалась, чтобы все прошло хорошо? Наверно, Паустовский никогда бы такого не сказал.
Он появился в Аниной жизни недавно, и это было не так, как с другими писателями – она как будто была с ним на равных, и его книги становились друзьями-собеседниками, как живые люди. Вместе с ним она хохотала над проделками гимназистов, восхищалась фразой Андрея Платонова «Тихо было в уездной России» и его собственной «Дождь шумел в водосточных трубах», открывала тайну цезуры, которую набегавшие на берег волны нашептали слепому Гомеру, переживала за судьбу влюбленных в «Северной повести» и ужасалась наказанию шпицрутенами. Самым страшным было то, что били свои же товарищи, и каждый из них становился послушным орудием смерти того, с кем служили бок о бок многие годы. А как здорово придумали ребята в киевской гимназии кричать на встрече сербского короля вместо «живио» (да здравствует) сначала «жульё», а потом «держи его»!
