Олег Соколов - Испанская война и тайна тамплиеров
Командир батареи подбежал к Крессэ и попросил его съездить к командующему, чтобы передать: испанцы подавляют нашу артиллерию, и в скором времени на батареях не останется никого живого…
Сюше молча выслушал рапорт. Его лицо было спокойным, но на скулах от гнева ходили желваки. Не говоря ни слова, он еще раз на минуту приложил подзорную трубу к глазу, а потом, повернувшись к адъютанту, отрезал:
– Продолжайте огонь!
Когда Крессэ прискакал на батарею, было видно, что французы долго не протянут. За время, пока он ездил на командный пункт, испанцы подбили еще одну пушку и еще несколько человек получили ранения. Анри больше всего боялся, что его сочтут трусом, и поэтому, не удовольствовавшись этим визитом, отправился на батарею номер один.
Когда он приехал туда, то первым делом увидел командира батареи, лежавшего на земле с оторванной головой. Все вокруг него было залито кровью, кругом валялись осколки разбитых лафетов, но черные от гари артиллеристы продолжали заряжать свои орудия и с каким-то дьявольским упорством палили по врагу. Внезапно вражеская бомба, пущенная из замка, упала точно посреди батареи. Никто не успел ни залечь, ни спрятаться, и она рванула так, что четверых артиллеристов разбросало в разные стороны, оторвав кому руки, кому ноги. Теперь уже было не до огня, оставшиеся целыми пытались помочь тем, кто был ранен. Кто-то старался еще привести в порядок отброшенные этим взрывом пушки.
– Espana! Espana! Espana! – раздались совсем недалеко яростные крики. Со стороны городских ворот к правому флангу параллели бежали несколько сот испанских солдат. Артиллеристам ничего не оставалось, как броситься в сторону своих. Анри вскочил на коня и понесся в сторону наиближайшего французского поста, уже издали крича: «В ружье, вперед!»
Французский отряд под командованием двух молодых офицериков тут же выскочил из-за небольшого укрытия и бросился навстречу испанцам. Крессэ, понимая, что одному на коне в пешей схватке делать нечего, поравнялся с пехотинцами, спрыгнул с лошади и, не заботясь о том, что с ней будет, ринулся вперед, выхватывая на ходу свой палаш.
Глава 13
Монтегю и девочки
В прокуренном зале заведения Кармелы в этот день было людно. Около десятка мужчин, одетых в основном на французский манер, сидели за столами, курили сигары, хохотали и пили вино. Живописно устроившись среди них, сидели в развязных позах девочки тетки Литы. Некоторые из них были такие страшные, что, казалось, сошли с полотен Босха или Брейгеля, но некоторые были даже очень недурны собой. Тут можно было найти всяких: толстых и тонких, молодых и не очень. Впрочем, всех их объединяло то, что они были аляповато разряжены, грубо размалеваны и плохо причесаны. Вся компания была уже изрядно навеселе. Время от времени кто-то из мужчин бесцеремонно брал одну из девиц и тащил ее за руку по разбитой лестнице. Кто-то, наоборот, спускался сверху, уже вкусив вдоволь любовных утех и желая подкрепить свои силы стаканом вина и чем-нибудь съестным.
Почти все мужчины и женщины курили. Мужчины – толстые сигары, а женщины, или, точнее, размалеванные девки, посасывали длинные «сигаритос».
Большинство мужчин могли сказать по-испански только пару слов, а почти все жрицы любви французским не владели. В результате беседа сводилась к примитивным шуткам, хватанием «девочек» за различные части тела и взрывам хохота. Впрочем, несколько проституток объяснялись по-французски, а тетка Лита говорила вполне сносно, так как жила пару лет во Франции, поэтому иногда возникали и чуть более содержательные беседы.
Как можно догадаться, почти все посетители тетки Кармелы были французами. Однако понять, какую роль они играли в армии, не представлялось возможным, так как никто из них не носил мундира. Тетка хорошо знала, что большинство из них – чиновники военной администрации, гражданские служащие и поставщики армии. Впрочем, среди всей этой публики выделялся один человек. Он нисколько не скрывал своего положения, а, кажется, наоборот, выставлял его напоказ. В синем доломане, расшитом золотом, с белой повязкой адъютанта командующего на левой руке Эврар де Монтегю восседал в кресле в окружении двух юных «гурий».
Последние в точности соответствовали тому идеалу, что Монтегю некогда набросал в коротком разговоре с де Крессэ: большая грудь, большой рот и развязное поведение. Напротив Монтегю сидел за столом испанский поставщик, который также часто наведывался к тетке Лите. Его звали дон Виктор Бареа, он был невысок, с толстой шеей, толстым животом и комичными гримасами на широкоротом лице.
По-французски он твердо знал несколько фраз и поэтому щеголял ими, повторяя не очень к месту, а чаще вообще не к месту: «Монтегю, ну вы определитесь» и «странные вы люди».
Сегодня дон Виктор завершил успешно какие-то торговые дела, поэтому объявил, что платит за Монтегю.
– За дона Виктора! Дай Бог ему здоровья! – воскликнул адъютант, поднимая налитый почти до краев стакан.
– За дона Виктора! – нестройно подхватили несколько голосов.
Компания крепко угощалась, сопровождая выпивку сладким миндальным пирогом, фруктами, сыром и всевозможными пирожками – «эмпанадильяс».
Дон Виктор, уже хорошо выпивший, посмотрел на Монтегю и, осушив свой стакан, опять повторил заплетающимся голосом свое дурацкое: «Монтегю, ну вы определитесь». Хотя совершенно было непонятно, где нужно было определяться и с чем.
– Говорят, у вас под Леридой жарко, – произнес на безупречном французском мужчина с холеным лицом, одетый в дорогой фрак.
С этими словами он засунул в свой красивый влажный рот кусок аппетитного пирога и в упор посмотрел на адъютанта.
– Да-а-а… – пробормотал нетвердым голосом Монтегю, – у нас там очень жарко. Рубим всех! Придет армия О’Донелла, ее рубим. Вылезут спаниары из крепости, мы и их рубим. Ну, в общем, скоро все будет в порядке.
– А вы, рассказывают, отличились в бою, – сказал другой посетитель, молодой человек с худым бледным лицом, с которого никогда не сходило презрительное выражение.
– Да-а-а… под, как его… Маргадоном или нет, Маргафетом, ну, в общем, там…. Мы с моим другом де Крессэ врубились в них, ну они и побросали знамена и пушки.
С этими словами он ущипнул свою соседку чуть пониже пояса, она взвизгнула, а адъютант удовлетворенно засмеялся.
Тетка Лита, которая до этого только покуривала свою «сигаритос», вмешалась в разговор:
– А-а… де Крессэ, слышала, слышала. Уж не тот ли это славный воин, которому генерал поручил какую-то тайную миссию?
Услышав о тайной миссии, Монтегю сразу чуть-чуть протрезвел.
– Какую еще тайную миссию?
– Да нет… просто так говорили… а вы угощайтесь, угощайтесь, сеньор Монтегю, дон Виктор за всех платит.
– Не за всех, а только за себя и за него, – сказал по-испански дон Виктор.
– Хорошо-хорошо, – затарахтела Лита и сделала знак, по которому одна из ее девиц притащила еще два кувшина вина.
Все хорошенько выпили. Потом еще. Наконец Монтегю схватив двух своих красавиц за плечи и торжественно заявил:
– Ну мы пойдем отдохнуть.
И, подталкивая девок вперед, направился к лестнице.
– Но вы еще вернетесь, благороднейший сень ор? – обеспокоенно воскликнула тетка Лита.
– Да, но не скоро, – гордо заявил Монтегю, шлепнув при этом по мягкому месту каждую из своих спутниц.
– Только не забудьте! Я припасла для вас самое лучшее винцо.
Монтегю действительно вернулся часа через полтора, в доломане, застегнутом не на те пуговицы, взъерошенный и перепачканный губной помадой. С ним была только одна из сопровождавших его красоток.
К тому времени почти все участники пирушки уже разбрелись по комнатам наверху. Внизу оставалась едва ли половина публики, да и те, что не ушли, в основном нечленораздельно мычали. Только совершенно трезвая тетка Лита, увидев Монтегю, сверкнула глазами:
– А вот и вы, благороднейший сеньор! Надеюсь, девочки вас хорошо обслужили?
Пьяный адъютант взглянул на нее остекленевшими глазами и ответил лишь каким-то дурацким смехом, похожим на блеяние.
– Ну, значит, хорошо. Как я рада! Ведь я для вас специально берегла лучшее вино из Кариньены, да и пирожок тут вкусный свежий принесли, – лебезила толстуха, указывая на сомнительные остатки угощений, лежащие на столе.
Чувствовалось, что Монтегю уже все равно, с чем был пирожок, свежий или не очень. Он сел за стол, схватил «эмпанадилью» и, откусив от нее здоровый кусок, с набитым ртом начал перемигиваться с одной из сидевших напротив страшных девок.
– Винцо, винцо из Кариньены не забудьте, господин капитан.
– Я не капитан, а командир эскадрона!
Лита тотчас же расплылась в подобострастной улыбке:
