ЖАК ДЮКЛО - На штурм неба. Парижская коммуна – предвестница нового мирового порядка.
Версальский «Journal Officiel» сообщал, что никаких важных военных событий не произошло; о вероломстве, в котором были повинны версальские войска, в газете, разумеется, умалчивалось. Зато она писала:
«Вчера агенты Коммуны явились в особняк на площади Сен-Жорж, принадлежащий г-ну Тьеру. Они проникли в его апартаменты, поломали мебель и завладели всеми его бумагами и всеми ценными предметами, которые там имелись».
Этот Растиньяк [122], который, к несчастью для Франции, возглавлял версальскую правительственную клику, не упускал из виду свои личные интересы.
16 апреля
16 апреля в 1 час 30 минут утра военный делегат сообщал в своем отчете членам Коммуны:
«В центре, то есть в фортах Ванв, Монруж и Исси, ночь прошла спокойно. Так же обстояло дело и на левом фланге.
На правом фланге продолжалась ожесточенная борьба. В бой были введены наряду с жандармами и полицейскими папские зуавы [123].
Они были окружены в церкви Нёйи, где разыгралась ожесточенная рукопашная схватка.
Гражданин Лелье младший, 16 лет от роду, под градом снарядов и картечи водрузил знамя Коммуны на колокольне церкви».
В 3 часа утра Домбровский сообщал:
«Осада Нёйи продолжается. Мы захватили еще один квартал и три баррикады и на одной из них завладели знаменем папских зуавов и знаменем линейной пехоты.
Дух войск превосходен. Национальная гвардия делает успехи и проявляет большой энтузиазм».
На заседании Коммуны было выражено порицание виновникам нарушения неприкосновенности бельгийского консульства. После этого она приняла ряд решений о несовместимости функций начальника легиона с обязанностями члена Коммуны и о назначении Жана-Батиста Клемана и Асси уполномоченными по наблюдению за производством боеприпасов.
Коммуна приняла также декрет о мастерских, брошенных предпринимателями. Этот декрет был составлен в таких выражениях:
«Парижская Коммуна,
Принимая во внимание, что многие мастерские брошены их хозяевами, уклонившимися от исполнения своих гражданских обязанностей и не пожелавшими считаться с интересами трудящихся;
что вследствие этого подлого дезертирства остановилась работа многих важных для жизни города предприятий и положение трудящихся ухудшилось,
Постановляет:
Созвать рабочие синдикальные палаты для учреждения комиссии по обследованию, имеющей своей целью:
Провести статистический учет брошенных мастерских, а также составить точное описание состояния, в каком они находятся, и инвентарную опись имеющихся там орудий труда.
Представить доклад с изложением практических мер, какие надо принять для скорейшего ввода в эксплуатацию этих мастерских, но уже не силами дезертиров, которые их бросили, а силами кооперативной ассоциации трудящихся, которые были заняты в них.
Разработать проект устава этих рабочих кооперативных обществ.
Учредить третейский суд, который в случае возвращения упомянутых хозяев должен будет определить условия окончательной передачи этих мастерских рабочим обществам и размер возмещения, которое эти общества обязаны будут уплатить хозяевам.
Комиссия по обследованию должна будет представить свой отчет коммунальной Комиссии труда и обмена, которая обязана в кратчайший срок представить Коммуне проект декрета, отвечающего интересам Коммуны и трудящихся».
В тот же день был учрежден Военный трибунал, в состав которого вошли следующие лица:
Полковник Россель, начальник штаба военной делегации;
Полковник Анри, начальник штаба укрепленного района;
Полковник Разуа, начальник Военной школы;
Подполковник Колле, помощник начальника штаба генерала Эда;
Полковник Шардон, военный комендант префектуры полиции;
Лейтенант Бурсье, член Центрального комитета.
На одном из секретных заседаний Коммуны были установлены новые факты вмешательства Центрального комитета в дела Коммуны, его претензии на право визировать паспорта. В заключение обсуждения было решено, что военный делегат будет являться на каждое заседание.
Центральный комитет национальной гвардии был реорганизован и был разработан его внутренний регламент с целью укрепления дисциплины.
Центральный комитет состоял из одиннадцати комиссий: ассигнований и финансов; общего контроля и информации; медицинской; пехоты; артиллерии; инженерно-технической; кавалерии; комиссии дисциплинарных экзаменов и пособий; штабной; обмундирования и снаряжения; продовольствия [124].
В Париже состоялись выборы новых членов Коммуны для пополнения ее состава.
Версальский «Journal Officiel» так описывал ход военных действий:
«Этой ночью артиллерийский огонь на обоих флангах наших позиций, на юге – в Шатильоне и на севере – в Курбевуа, был довольно слабым. Наши войска привыкают спать под грохот этих пушек, которые стреляют лишь для того, чтобы разбудить их».
17 апреля
В своем докладе Коммуне военный делегат Клюзере отмечал, что ночь прошла спокойно, за исключением района Нёйи, где Домбровский продолжал шаг за шагом продвигаться вперед. Но неприятель продвинулся в направлении Аньера, над которым, по-видимому, нависла угроза.
Комендант форта Исси-ле-Мулино сообщал:
«После нескольких ночных атак версальцы полностью отказались от новой атаки форта из-за меткости стрельбы и хладнокровия наших артиллеристов».
В этот день Коммуна приняла декрет о сроках платежей, содержавший, между прочим, следующие положения:
«Ст. 1. Погашение всякого рода долговых обязательств, подписанных по сегодняшний день и обусловленных сроком, как-то: платежных обязательств, приказов об уплате, мандатов, векселей, оплаченных счетов, добровольных соглашений и т. п., будет производиться в течение трех лет, начиная с 15 июля текущего года без начисления процентов по долгам.
Ст. 2. Общая сумма задолженности будет разделена на двенадцать равных частей, погашаемых поквартально, начиная с того же числа [125]».
В новом письме Кугельману Карл Маркс писал:
«Творить мировую историю было бы, конечно, очень удобно, если бы борьба предпринималась только под условием непогрешимо благоприятных шансов» [126].
Маркс добавлял, что буржуазные версальские канальи
«поставили перед парижанами альтернативу: либо принять вызов к борьбе, либо сдаться без борьбы. Деморализация рабочего класса в последнем случае была бы гораздо большим несчастьем, чем гибель какого угодно числа «вожаков». Борьба рабочего класса с классом капиталистов и государством, представляющим его интересы, вступила благодаря Парижской Коммуне в новую фазу. Как бы ни кончилось дело непосредственно на этот раз, новый исходный пункт всемирно-исторической важности все- таки завоеван» [127].
18 апреля
Начальник штаба полковник Ла Сесилиа сообщал в своем докладе:
«В течение последней ночи форты Монруж, Ванв, Исси и редут От-Брюйер обменялись несколькими пушечными выстрелами с батареями Шатильона, Ба-Мёдона и Брэмбориона без существенных последствий как с той, так и с другой стороны.
Отряд версальцев четыре раза пытался атаковать траншеи перед фортом Исси, но был решительно отброшен.
Неудачу потерпела и другая атака, предпринятая против вокзала в Кламаре; с нашей стороны не было ни убитых, ни раненых».
В тот же день, в 4 часа 30 минут дня Тьер сообщал из Версаля:
«Сегодня утром наши войска добились новых успехов. Имея своей целью защитить наши позиции в Курбевуа от обстрела со стороны ворот Майо и села Аньер, полк жандармов под командованием полковника Гремелена захватил село Буа-Коломб, затем двинулся дальше и отбросил инсургентов на довольно значительное расстояние; противник понес серьезные потери убитыми и ранеными».
На этом заседании некоторые члены Коммуны потребовали точных сведений о военном положении. Другие возмущались отсутствием Клюзере, который не появлялся, хотя вот уже два дня знал, что его вызывают для объяснений. Все это свидетельствовало о наличии раздоров между Коммуной и военным делегатом.
На том же заседании было внесено предложение назначить вновь избранного (16 апреля) члена Коммуны Виара делегатом Комиссии общественной безопасности. Тогда Рауль Риго заявил, что, если Коммуна назначит Виара, он подаст в отставку с поста делегата при префектуре полиции [128]. Рассмотрение этого вопроса было отложено до утверждения избрания Виара членом Коммуны.
Коммуна постановила запретить издание газет, сочувствующих версальцам: «Bien public», «Soir», «Cio- che», «L'Opinion nationale». Вслед за тем была одобрена программа Коммуны, составленная Делеклюзом и доложенная Жюлем Валлесом [129].
В этой программе говорилось преимущественно о коммунальных свободах и об упрочении республики, социальные же проблемы, в которых был заинтересован французский народ, не получили четкого освещения. В этом документе не было почти ничего нового, и после того как Валлес зачитал его, один из членов Коммуны [130] воскликнул: «Это надгробное слово якобинству, произнесенное одним из его вождей» [131].
