KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Проза » Историческая проза » Олег Михайлов - Александр III: Забытый император

Олег Михайлов - Александр III: Забытый император

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Олег Михайлов, "Александр III: Забытый император" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

– Фелицын! Это вы?.. – крикнул он.

– А, Сахаров, – отозвался тот. – Le grand due m’a envoyé pour voir ce Qui ce passe ici.[88]

– Вот видите, что здесь делается, – не без яда сказал Сахаров. – Изо всех сил стараемся. Доложите это великому князю.

Фелицын, треща по-французски, продолжил свои расспросы, видимо, нисколько не желая явиться к начальнику отряда.

Зашевелился Гурко:

– Сахаров! Кто там еще?

– Ординарец главнокомандующего поручик Фелицын, ваше превосходительство! Его императорское высочество прислал поручика посмотреть, что делается в гвардейском корпусе…

– Позовите его! – глухо приказал Гурко. Фелицын поднялся на курган.

– Это ваша лошадь? – поинтересовался генерал.

– Так точно, ваше превосходительство, – ничего не понимая, отвечал поручик.

– Садитесь, поезжайте в штаб главнокомандующего и доложите, чтобы подобных ординарцев во вверенный мне отряд не присылали! – И обращаясь к Сахарову: – Напишите записку в полевой штаб, а то, быть может, он не передаст моих слов в точности…

Затем Гурко снова растянулся на земле, изредка вскидывая бинокль. На турецком редуте горел большой пожар: пылали подожженные нашей артиллерией палатки и шалаши. Треск ружейной пальбы не умолкал ни на минуту. Между тем все собравшиеся на кургане сошлись во мнении, что несогласованность артиллерийских залпов привела к неуспеху. Бой продолжался уже десять часов кряду. Под Телишем егерский полк целый день геройски сдерживал турецкие войска, но они могли прорваться и подойти ночью. Наконец, и Осман-паша мог сделать вылазку из Плевны.

Так или иначе, приходилось принимать быстрое решение. При свете фонарика Гурко и Нагловский составили новую диспозицию. На курганчике все приготовились к тяжелой, бессонной ночи.

Еще начальник штаба не закончил писать, как подскакавший всадник осадил перед Гурко коня. Это был его ординарец ротмистр Скалой.

– Редут в наших руках! – доложил он взволнованным голосом.

– Что такое? Как в наших руках? – изумился, поднимаясь с земли, Гурко.

– Сию минуту войска ворвались и заняли редут… Турки сдались…

– Ура! – вырвалось у генерала.

– Ура! – подхватили все на курганчике.

– Красухин, коня! – приказал Гурко. – А что же значат ружейные выстрелы на редуте, ротмистр?

– Это лопаются в огне турецкие патроны… Они лежат повсюду, и кучами, и в ящиках, – ответил Скалой.

Генерал дал своему коню шпоры и помчался к редуту. Свита во весь опор понеслась за ним, перескакивая через ровики и кучи мертвых тел.

Редут был озарен красным широким заревом, на фоне которого четко рисовались силуэты русских солдат. Собравшись группами, они подхватили «ура!» мчавшегося к ним генерала. Вверх полетели шапки, иные солдаты надевали шапки на штыки. Громовое, опьяняющее «ура!» стояло в воздухе. Солдаты кинулись навстречу Гурко – словно живое море окружило генерала и его свиту.

– Молодцы, дети, молодцы! – глухим суровым голосом повторял он, скрывая волнение.

Яркое зарево пожара, в котором, как при сильной перестрелке, трещали лопавшиеся патроны, освещало происходящее. Пленные, положившие оружие на редуте, были выведены и стояли кучей; их оказалось 2289, остальные полегли на месте во время сражения. К Гурко подвели турецкого генерала Ахмеда-Февзи-пашу, лицо которого было мрачным. Он низко поклонился и стал, опустив голову. Гурко протянул ему руку и сказал:

– Уважаю в вас храброго противника!..

Затем он обернулся к солдатам:

– Дети! В сегодняшней победе главная заслуга ваша! Вы были сами себе командирами!..

14

Они встретились на Волынской горе в редуте командира лейб-волынцев Мирковича, два самых знаменитых генерала – Гурко и Скобелев, в сопровождении ординарцев, начальников частей и штабистов.

Накануне Скобелев известил Гурко о том, что по достоверным сведениям турки ночью намерены сделать усиленную вылазку из Плевны. Гурко тотчас отправил ординарцев к Горному Дубняку и Телишу, чтобы задержать движение выступивших в поход гвардейских частей. Холодной лунной ночью он услышал треск ружейной пальбы и глухие удары орудий. Гурко вызвал Нагловского, опасаясь, что Осман-паша решился на прорыв из Плевны на юг по Софийскому шоссе. Но затем перестрелка стала стихать и к пяти часам умолкла вовсе.

– Егунда! Демонстгация! – картаво рубил слова тридцатипятилетний Скобелев.

На его подвижном, украшенном усами с подусниками лице мальчишески сверкали синие упрямые глаза.

– Вон они, тугки, извольте полюбоваться, из воинов пгевгатились в землекопов. Забыли пго винтовку и не гасстаются тепегь с лопатой.

В самом деле, турецкие укрепления, расположенные от редута Мирковича всего на расстоянии каких-нибудь восьмисот – тысячи сажен, были усеяны рывшими, копавшими, укреплявшими насыпь солдатами. За ложементами спокойно разъезжал на белой лошади турецкий офицер. Гурко только усмехнулся в бороду и обратился к батарейному командиру:

– Дать залп из двух орудий!

Разговор генералов продолжался как ни в чем не бывало.

Турки после выстрела мгновенно скрылись за насыпью, но через минуту снова появились с лопатами. Число любопытных даже возросло, и опять загарцевал офицер на белой лошади.

– А ну катани по ним шрапнелью! – уже не шутя приказал Гурко артиллерийскому офицеру и снова заговорил со Скобелевым о предстоящем походе, который не даст Мехмету-паше собраться с силами, отсидевшись за Балканским хребтом.

После второго залпа турки попрятались вовсе, зато на их стороне показался белый дымок.

– Ложись! – раздался крик дежурного фейерверкера, и все, кто был на редуте – генералы, штабные офицеры, ординарцы, денщики – кинулись на землю.

Гурко и Скобелев даже не переменили позы, рассуждая о предстоящей кампании.

Турецкая граната с воем, шипением и свистом влетела в редут и зарылась. Офицер-артиллерист бросился к месту упавшего снаряда, вытащил еще горячую от полета неразорвавшуюся гранату и положил ее перед генералами.

Через минуту раздался новый крик: «Ложись!», и новая граната, просвистев в воздухе, зарылась рядом с первой.

Гурко и Скобелев поднялись на насыпь. Ни тот, ни другой не хотели выказать осторожность, которую можно было бы истолковать как робость.

Между тем в свите все были в крайнем волнении, так как знали, что турки обыкновенно отвечают одним выстрелом более, чем пущено в них. Надо было ожидать третьей гранаты, которая при новом крике «ложись!» не замедлила удариться в землю шагах в пяти от генералов.

По счастью, и этот снаряд не разорвался, иначе Гурко и Скобелева не было бы в живых. При полете этой третьей гранаты оба генерала были бледны, но ни в чем не изменили себе, продолжая мирно беседовать.

– Ну что ж, желаю удачи, – с легкой завистью сказал Скобелев, на прощание пожимая руку Гурко. – Вам идти впегед, а нам сидеть тут, под Плевной…

Да, все было позади. Долгие споры, доводы, доказательства. Препирательства с заместителем начальника штаба главнокомандующего, недоброжелательным к Гурко генералом Левицким. Возражения осторожному Тотлебену. Предложенный Гурко план начать немедленно наступление на Софию, не дожидаясь, пока падет Плевна, был наконец утвержден государем императором. Железная воля и энергия Гурко сломили все препоны, хотя в последний момент ему было рекомендовано далеко не зарываться и до капитуляции Плевны только занять горные переходы Орхание. Когда по поручению Гурко полковник генерального штаба профессор Пузыревский докладывал в Ставке о том, что в окрестностях Софии формируется армия Мехмета-паши с целью идти на помощь Плевне и необходимо предпринять встречное наступление, Александр II прервал его:

– Должен сообщить, господа, что я только что получил письмо от коголевы Виктогии. Она пгедлагает мне свое посгедничество между султаном и мною для начала пегеговогов. Но ставит условием, чтобы наша агмия ушла за Дунай, в Гумынию…

Он оглядел собравшихся усталыми, потухшими глазами и с неожиданной энергией воскликнул:

– Какая стегва!..

Заговор великих европейских держав – Великобритании, Германии и Австро-Венгрии (не участвовала лишь Франция) помешать успеху русских продолжался.

Но впереди были – капитуляция Плевны, беспримерный зимний переход Гурко через Балканы и победоносное окончание войны.

15

Наследник-цесаревич ничего или почти ничего не знал о планах кампании и чувствовал себя всю эту осень 1877 года как бы забытым. Теперь он уже и не помышлял, как ранее, об отъезде отца в Россию. Его гнев и неприязнь сосредоточились на главнокомандующем – дяде Низи, который, по общему мнению, был едва ли не главным виновником всех военных неудач. Но с кем мог цесаревич поделиться своим мрачным настроением, своими горестными мыслями, кроме Минни? Пожалуй, лишь с учителем и наставником Константином Петровичем Победоносцевым.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*