В тени престола. Компиляция 1-12 книга (СИ) - Бушмин Виктор

Итак. Самый обычный форпост королевства. Один среди враждебного населения, мятежных анархически настроенных валлийских князей-танов. Город-крепость и порт в одном лице. Кроме, пожалуй, двух весьма важных особенностей.

Опустим его сады и уютную компактную территорию, зажатую между несколькими холмами, на самом высоком из которых расположился замок.

Первой особенностью, превращавшую Кардифф в некое подобие теневой столицы королевства, было то, что именно здесь располагалась резиденция графа Робера Глостера – бастарда короля Генриха, все еще питавшего призрачные химеры надежд на то, что Папа Римский и Святой престол признают его сына-бастарда законным и единственным наследником стремительно стареющего и слабеющего отца.

Вторая особенность Кардиффа – плененный герцог Робер Куртгёз: старший сын покойного Завоевателя, человек, о котором уже при жизни слагалось множество легенд, рыцарь, покрывший себя неувядающей славой героя Первого крестового похода, неуязвимый паладин Дорилеи, Антиохии, Иерусалима и Аскалона. Его младший брат-король Генрих и, по совместительству, узурпатор и проходимец, каких свет еще не видывал, обманом захватил власть после таинственной и неразгаданной смерти Гийома Рыжего, вот уже почти тридцать лет держал в плену своего старшего брата – герцога Нормандии и единственного законного наследника короны. Робера Куртгёза несколько раз перевозили из замка в замок, пока Генрих не избрал Кардифф для места его последнего заключения.

Если кто-то решит, что король сделал глупость, то это не совсем верно. Именно Кардифф, с его удаленностью, расположением посреди вражеской и мятежной территории, с охраняемым портом и невозможностью проехать к нему по суше, являлся самым надежным местом содержания пленного герцога.

Единственная связь с Кардиффом осуществлялась по морю, а в самом порту постоянно находился добротный неф и галера на случай эвакуации гарнизона и его знатного пленника.

Герцог Робер не содержался в узилище. Ему была предоставлена относительная свобода. Он мог гулять по саду замка и городка, правда, в сопровождении воинов стражи, а, с недавнего времени, еще и трех нелюдимых сарацин, приставленных к нему мэтром Арнульфом – комендантом замка и главным тюремщиком герцога. Робер Куртгёз мог охотиться лишь в присутствии рыцарей гарнизона числом не менее десяти. Можно сказать, что только сон и любовные утехи герцог мог совершать без присмотра – и на том спасибо его «доброму и заботливому» брату.

И вот, 13 ноября 1133 года, к пристани Кардиффа пришвартовался большой грузовой неф и с него на берег сошла весьма интересная и разношерстная группа: высокий и рыжеволосый, несомненно очень знатный рыцарь, гордый и смелый профиль которого украшал ужасающего вида огромный сиренево-багровый шрам от удара ятаганом, одетый в красивый шелковый парадный сюркот желтого цвета, на груди и спине которого красовался незамысловатый герб его владельца: четыре вертикальные волнистые червленые линии по золотому полю; за ним следовал высокий, немного худощавый и гибкий телом сарацин, одетый на свой манер и вооруженный помимо кривого кинжала с искрящейся золотом и каменьями гардой и ножнами, двумя большими ятаганами, крест-накрест закрепленными у него за плечами; три викинга самого отъявленного и неустрашимого вида и, в завершении, гордые видом оруженосец с конюшим, которые вывели парадных лошадей этого отряда.

Матросы, тем временем, проворно вытащили из трюма поклажу гостя, вывели из люка пятерых ронкинов, груженых какими-то кожаными мешками и сундуками, а уж потом стали пропускать на берег остальных пассажиров судна.

Арнульф, по долгу службы находившийся на пирсе для встречи нефа, просто обомлел и остолбенел, увидев этого рыцаря. Его лицо побелело и вытянулось, застыв в маске удивления, испуга, растерянности и еще черт его знает чего, словно он внезапно столкнулся с чем-то потусторонним.

Филипп, он же граф Робер Бюрдет Таррагонский, маршал конницы герцогства Нормандия, величаво приблизился к нему и, едва скрывая улыбку волнения, произнес:

– Мэтр Арнульф, здравствуйте, и да хранит вас Господь…

– В-в-ваша светлость?.. – выдавил из себя ошалевший англичанин и неуклюже поклонился гостю. – К-к-к-какими судьбами вас занесло сюда?..

Филипп незаметно пробежался глазами по пирсу и порту: вооруженных воинов было едва около дюжины, щелкнул костяшками пальцев своим спутникам, отдавая приказ быть наготове, приветливо улыбнулся (Боже, как вспотели от напряжения ладони!) и произнес:

– Согласно соизволения его королевского величества Генриха Английского Боклерка мне дозволено путешествовать без всяких ограничений по всему королевству, дабы мы и наши подданные могли поучиться всему хорошему в управлении, коим славится нормандское правление…

Он вынул из поясного кошеля, богато расшитого золотом и драгоценностями, свиток пергамент, который величаво протянул Арнульфу.

Тот трясущимися от волнения руками развернул его, быстро пробежался по тексту глазами, даже протер их кулаком левой руки, недоуменно посмотрел на Филиппа и произнес:

– Вы – маршал кавалерии герцогства Нормандия?!..

– Да. А что такое?.. – с улыбкой ответил ему рыцарь. – Наш король добр, щедр и справедлив к своим вассалам. Он повелел вернуть нам все наши владения в Нормандии, кои были несправедливо и незаконно изъяты в пользу казны или иных владетелей…

– Н-нет-нет. Ничего… – залепетал Арнульф.

Филипп, естественно, умолчал о том, что Гуго де Биго недвусмысленно приказал ему отправляться в Кардифф исключительно с его согласия и при наличии вооруженного эскорта.

– Его светлость Робер в замке?.. – Словно равнодушно спросил он.

– Вы имели в виду герцога Робера? – переспросил его комендант, бывший шпион, неудачный наемный убийца и, по совместительству, двойной агент Филиппа и Гуго де Биго.

– О его королевском высочестве я и так почти все знаю. Меня интересует, где граф Глостер?.. – тихо сказал де Леви. Он медленно положил руку на гурду своего меча.

– Его светлость граф Робер Глостер немного простудился и сейчас находится в замке…

– Изволь провести меня к нему. И, так, на всякий случай, – он крепко сжал плечо англичанина, – веди себя тихо, скромно и послушно. Если будешь паинькой, Бог даст, доживешь до седин, почета и богатства. Понял?..

– О ч-ч-чем речь… – послушно затряс головой Арнульф.

– А теперь соберись, возьми себя в руки, а то вид у тебя, словно ты с привидением столкнулся, улыбайся, делай умное лицо, предатель, и веди меня в замок. – Филипп перехватил взгляд Арнульфа. – Свита пойдет со мной. Мне, как знатному и вельможному сеньору, не к лицу прибыть к сыну короля без подобающей свиты.

Они направились вверх по улочке, тянувшейся к воротам замка. Филипп и его люди не обращали внимания на крики горожан и зевак, тыкавших пальцами в эту причудливую процессию, восхищаясь видом и статью викингов, свирепым видом сарацина и величественной осанкой их предводителя.

– Н-н-надеюсь, что граф Робер не входит в ваши планы?.. – запинаясь, тихо спросил Филиппа де Леви Арнульф.

– Верно. Граф меня совершенно не интересует. Куда больше меня занимает его родной дядя-герцог. Я поживу и погощу у вас парочку месяцев. Ты, часом, не возражаешь? – Филипп ожег его взглядом.

– Милости просим, граф…

Они прошли ворота, пересекли внутренний двор замка, выложенный булыжниками и усаженный деревьями, сбросившими листву, приблизились к большому двухэтажному каменному строению с широким крыльцом и вооруженными воинами, стоявшими по бокам лестницы.

– А как там мои сарацины, коих я тебе прислал инкогнито в подарок? – словно походя, спросил его де Леви.

– Все, как мы и условились с вами, мессир. Они приставлены к ближнему кругу охраны герцога. Он проживает в донжоне, на втором этаже…

– Благодарю тебя. Видишь, как все славно и просто… – улыбнулся граф и вошел в темноту раскрытых стрельчатых дверей дома.

ГЛАВА IX.   Его светлость Робер бастард и граф Глостер.