Виктория Балашова - Елизавета Тюдор. Дочь убийцы
— Я согласна с бароном — тебе надо ходить на Совет. Тем не менее решения должен принимать самостоятельно.
— Кое-что я уже решил. Мы продолжим уничтожать всё, что связано с католицизмом, идолопоклонничеством, церквями и монастырями, — твёрдо сказал король.
— Разве что-то осталось? Мне кажется, отец до конца довёл это дело, — удивилась Елизавета.
— Осталось, — кивнул брат, — герцог Сомерсет утверждает, что осталось ещё много. Казна пуста. А золото из церквей забрали не всё.
— Почему казна опустела?
— Война с Францией стоила нам слишком дорого. Сейчас вновь возникли проблемы на границе с Шотландией. Французы продолжают помогать шотландцам, и, чтобы обороняться, границу надо укреплять. Это требует денег, — разговор начал даваться Эдуарду с трудом. Он всегда быстро уставал, и единственное, что его не утомляло, — это чтение книг. — Бэт, заканчивай ужин без меня.
— Ты плохо себя почувствовал? — спросила она обеспокоенно.
— Устал. Но не волнуйся. Мне станет легче, когда я немного отдохну, — с этими словами Эдуард встал из-за стола. Елизавета, как и положено, встала тоже. Она присела в низком поклоне. Брат прошёл мимо медленной, шаркающей походкой пожилого человека.
Через силу проглотив несколько кусков, Елизавета тоже закончила есть. За столом её ничего не держало: аппетит пропал, а собеседник ушёл.
— Вот что ещё спрошу в письме мачехе — как она смотрит на то, чтобы выйти замуж. Нравится ли ей Томас Сеймур? — Елизавета попыталась вспомнить молодого барона. Образ всплывал в памяти, но толком определиться в том, нравится ли он ей или нет, она не могла.
За спиной послышались голоса. В комнату вошёл тот, о ком Елизавета только что думала, — Томас Сеймур собственной персоной. За ним следовали его приближённые. Начавшая было вставать Елизавета на мгновение застыла.
— Извините, ваше высочество, я надеялся застать здесь короля, — Сеймур почтительно поклонился.
— Он уже закончил ужинать и удалился к себе, — объяснила Елизавета. Она чувствовала, как краснеет. — Наверное, его не стоит беспокоить, — пробормотала она еле слышно.
— Конечно, прошу ещё раз простить моё вторжение, — неожиданно барон подошёл к ней ближе, взял её руку в свою и поднёс к губам, — я напугал вас...
— Нет, что вы, — Елизавета пыталась говорить громче, но у неё ничего не получалось. От волнения голос становился тише и тише. Она высвободила руку, взяла со стола молитвенник и сжала его со всех сил обеими руками.
— Смею ли я пригласить вас завтра на прогулку? — Сеймур продолжал смотреть ей прямо в глаза. — После завтрака. Если у вас нет других неотложных дел.
— Нет. — Елизавета совершенно не помнила, есть ли у неё завтра неотложные дела. В голове царила приятная пустота, сердце стучало непривычно быстро.
— Прекрасно, — барон посмотрел на руки Елизаветы, крепко державшие молитвенник, — я бы хотел ещё раз поцеловать вашу руку, но надеюсь сделать это завтра во время нашей прогулки, — он поклонился и оставил Елизавету одну.
Она постояла некоторое время возле стола. Непонятные ощущения мешали сосредоточиться. «Если бы его портрет стоял среди прочих, то я бы выбрала на роль мужа барона», — мелькнуло в голове. Елизавета не торопясь пошла в свою комнату. Всю дорогу она повторяла про себя слова молитвы, но, придя к себе, поняла, что успокоиться не смогла. Теперь её терзала другая мысль — барон собирался жениться на любимой мачехе, и как же она смеет в него влюбиться?
Елизавета принялась за письмо.
— Вдруг Эдуард ошибается, и он не любит Екатерину? — с надеждой бормотала она, кусая губы. — Я спрошу о планах мачехи на этот счёт и узнаю правду. Быстрее бы возвращался Фредерико. Письмо готово, и чем скорее я получу на него ответ, тем лучше.
Словно услышав её молитвы, на следующий же день прибыл Фредерико с ответным письмом от Екатерины. В нём ни слова не говорилось о грядущей свадьбе. Мачеха писала о другом: «Если вам станет совсем уж скучно в Виндзоре, приезжайте ко мне. Со мной живёт моя родственница, почти ваша ровесница, Джейн Грей. Мы с ней составим вам компанию. Правда, Елизавета, не мучайтесь долго и приезжайте пожить у меня...»
— Фредерико, отвезите новое письмо и потребуйте срочный ответ, — приказала Елизавета.
«Иначе я сойду с ума от неизвестности», — подумала она про себя...
ГЛАВА 2. ОСЕНЬ, 1547 ГОД
Как справляться с этими чувствами, она толком не знала. Полная смятения душа не давала мыслям оформиться и разуму возобладать над эмоциями. Все последние месяцы Елизавета страдала, разрываясь между любовью к двум дорогим её сердцу людям. Мачеха делилась в письмах с Елизаветой планами выйти замуж за Сеймура, а сам Томас заверял в том, что любит только её. При этом Эдуард ничего не имел против брака мачехи с бароном, отчего настроение у Елизаветы становилось ещё хуже. Осенью ситуация не улучшилась — Екатерина писала, что их свадьба дело решённое.
— Почему ты веришь всем этим людям? — возмущённо вопрошал Сеймур, держа Елизавету за руку на одной из дальних аллей дворцового парка.
— Но все эти люди — это моя мачеха и мой брат. Как я могу им не верить? — больше всего ей сейчас хотелось оказаться в объятиях Томаса, а не выяснять с ним отношения.
— Я люблю тебя. Поверь. Но брат плохо влияет на короля. Я такой же дядя Эдуарду, как и герцог Сомерсет, но меня к участию в управлении Советом не допускают. Кстати, не допускают и короля. Я и пытаюсь внушить Эдуарду, что ему нужно стараться вникать в дела самому и не давать герцогу полной власти.
При том, что Елизавета считала себя умной и сообразительной девушкой, тут она непонимающе помотала головой:
— При чём здесь любовь, Томас? При чём здесь твоя свадьба с моей мачехой? Она только об этом и пишет мне в письмах!
— Король почему-то очень хочет нас поженить. Он думает, мы составим хорошую пару. И женитьба на королеве даст мне возможность занять достойное положение в Совете, а я буду привлекать Эдуарда к участию в решении всех возникающих там вопросов.
— Значит, ты всё-таки на ней женишься, — сделала неутешительный вывод Елизавета, выдернув свою руку из руки барона, — я не буду вам мешать. Раз это дело государственной важности и Эдуард поощряет заключение этого брака, я не смею держать тебя рядом с собой, — она готова была расплакаться, но из последних сил сдерживала слёзы.
— Нет, нет, так просто нас не разлучат! — Сеймур вновь завладел рукой принцессы и осыпал её поцелуями. — Я готов целовать твои руки до последнего вздоха, до самой своей смерти! — он упал перед ней на одно колено и поцеловал подол платья.
Елизавета сложила руки на груди, словно пытаясь заставить сердце не стучать так громко, и посмотрела вниз на склонившегося перед ней барона. Он поднялся с колен.
— Нам пора возвращаться во дворец, — печально произнёс Сеймур.
На аллеях уже лежали опавшие жёлтые листья, с каждым днём становилось всё прохладнее, и Елизавета грустно подумала, что такое прекрасное, наполненное любовью лето закончилось. Она пошла быстрее, почти побежала, опередив барона, и одна вышла из парка. Навстречу ей из дворца шёл брат. Он был бледен, его лицо выглядело усталым и не по-детски мрачным.
— Бэт! — заметил он сестру. — Как хорошо, что я тебя встретил. Посиди со мной немного.
Они сели на ближайшую скамейку. Вдали показался Сеймур. Решительным шагом уверенного в себе человека он прошёл мимо, не увидев брата с сестрой в тени большого дерева.
— Французы отправили свои войска в Шотландию. У нас большие проблемы на границе, — проговорил Эдуард, проследив взглядом за бароном.
В самом деле? — Елизавета обеспокоенно повернулась к брату.
— Да, а у нас нет денег на ещё одну войну. Дядя пытается сделать всё, что в его силах, — Эдуард помолчал. — Бэт, сюда приезжает наша мачеха. Она хочет забрать тебя к себе. Я буду скучать. Но, наверное, она права: тебе там будет лучше.
— Я ей писала, что мне нечем здесь заняться. У Екатерины я продолжу занятия с учителями, — про себя Бэт подумала совсем о другом: она поняла, что впереди её ждёт разлука с Томасом. Будто читая мысли сестры, Эдуард сказал:
— Скорее всего, туда же переедет и Томас Сеймур. Их свадьба — вопрос решённый.
Вот так одновременно Елизавета приобрела и потеряла: Томас будет с ней и не с ней. Да, она с ним не разлучается, но лучше б между ними увеличилось расстояние в тысячи миль! Сердце громко стукнуло, чуть не выпрыгнув из груди, стало трудно дышать. Слёзы, которые она сдерживала весь день, вновь навернулись на глаза.
— Ты расстроена? — Эдуард удивлённо посмотрел на сестру. — Если не хочешь ехать, оставайся со мной. Хотя герцог всё же советует не держать тебя при дворе, — он нахмурился, — пойдём. Становится холодно.
Бэт холода не ощущала, но она послушно встала со скамейки и побрела за братом. Юбки задевали лежавшие на земле листья, а некоторые прилеплялись к платью, составляя причудливый узор на подоле...
