Форт Далангез - Беспалова Татьяна Олеговна

Командующий нам наказал не раздражать турок стрёкотом мотора и беспорядочной пальбой возбуждённого опасностью Ковшиха. Николай Николаевич поручил Дамке роль смотрящего, а точнее высматривающего все возможные и невозможные, удобные и труднопроходимые пути, ведущие к фортам. Особое внимание требовалось уделить, как ты сама уже наверное поняла, форту Далангез. Потому что, если Чобан-деде — ключ к позиции Девебойну, то Далангез — замочная скважина, в которую этот ключ вставляется.

В то время как мой "ньюпор" скользил по-над склонами Девебойну, Ковших снимал турецкие позиции. Наш друг использовал для этого новейшее изделие Scovill & Adams, за которое отдал сумму, равную половине моего годового дохода. От его алчного взгляда не укрылось ни одно орудие, ни одна даже самая незаметная стёжка. Кроме Scovill & Adams наш широкообразованный друг обзавёлся целой фотолабораторией и приобрёл толкового помощника из числа пленных турок. Дело проявления фотопластин и печатания снимков поставлено у него на фабричную основу, которая постоянно совершенствуется.

Штабисты всегда ждут его снимков с нетерпением. Так ждёт юный повеса свидания с вожделенной дамой сердца (прости за гусарский каламбур)…

Прости, прерываю письмо. Получено новое задание на облёт позиции Девебойну. На этот раз перед нами поставлена задача непременно преодолеть гряду с целью съёмки самого Эрзерума. И ещё: мы сбросим на Чобан-деде пару бомб.

Благослови меня, Лена, на сей подвиг!"

Четвёртое письмо поручика Мейера к его невесте Ленни Фишер из города Гродно. Писано в деревне Караурган в период между 15 и 29 декабря 1915 года:

"Здравствуй дорогая моя Леночка!

В одном из писем ты просила не называть тебя ни Еленой, ни Леночкой, ни Леной. Дескать, имя твоё Ленни. Ленни обычное немецкое имя.

Немочка ты моя! Я совершенно не настаиваю на твоей русскости. Елена имя греческой царицы из легенды о Троянской войне. Имя это созвучно имени, данному тебе родителями.

Ленни, Елена, Лена.

Оно же одно из любимейших имён русского народа, к которому мы с тобой оба имеем честь принадлежать по месту рождения и полученному воспитанию и который по своему обыкновению изобрёл несколько ласкательных производных от этого имени. Не имея возможности ласкать тебя взглядом и прикосновениями, я ласкаю тебя при помощи писанных на бумаге слов. А потому моя Ленни называется то Леночкой, то Леной, то Еленой, то Еленушкой…

Перейдём к нашим боевым делам, к тому, что важно для меня, чем живу.

В штабе Ковшиха не нахваливает только немой. На этом основании вчера Дамка поинтересовался у полковника Масловского относительно причитающейся ему, Дамке, за столь удачную фотосъёмку награду. В ответ Масловский адресовал его в Могилёвскую ставку, ссылаясь на прерогативу генерального штаба, который принимает окончательные решения относительно подобных вопросов.

Однако Дамка не унывает. Воодушевлённый всеобщим, хоть и несколько ироничным расположением, и желая впечатлить Могилёвскую ставку, он буквально рыщет по округе в поисках возможности подвига. Наиболее интересным объектом для его притязаний пока является твой покорный слуга.

А теперь серьёзно.

Наша с Ковшихом работа является одним из оснований для построения рутинных тактических задач для каждого из подразделений армии. Никто лучше офицеров моего отряда не знает позиции Девебойну и всё, что находится за гребнем перевала. Но мало знать. Надо ещё уметь донести своё знание до офицеров-штабистов без излишних фантазий и преувеличений. В этом аспекте нет ничего лучше фотосъёмки. Не стану скрывать: первые мои полёты с Ковшихом отчасти потерпели фиаско из-за засвеченных фотоплёнок. Раз, другой и третий пытались мы совершить фотосъёмку позиций противника и фортов. Лишь на четвёртый раз, с двух отснятых плёнок удалось получить пяток хороших кадров позиций на Девебойну и Плантакетене.

На всякий случай расскажу тебе о Leica — это новое приобретение Дамки в дополнение к Scovill & Adams.

Тебе известно пристрастие Ковшиха ко всяческим техническим новинкам — и Leica одна из них.

Leica — техническое приспособление для фотосъёмки на фотографическую плёнку, изобретение Оскара Варнака, или портативная фотокамера. Никаких фотопластин и студии не требуется. В корпус Leica вставляется кассета с плёнкой. Аппарат имеет приспособление для перемотки плёнки. Конечно, снимающий должен иметь некоторое представление об экспозиции и композиции. Да и цена аппарата немаленькая. Тем не менее Ковших приобрёл Leica и теперь совершенствуется в искусстве фотосъёмки. Живёт он довольно комфортно, занимает в доме одного из Караурганских обывателей три комнаты, в одной из которых устроил фотографическую лабораторию. Этот человек на все руки мастер. Начал он с фотографических портретов штабных офицеров, которые почти все оказались вполне удачными. На его портретах все мы кажемся совсем молодыми и хорошо отдохнувшими, хоть на самом деле это и не так.

Совсем иное дело съемка с летящего в морозном воздухе аэроплана.

Воздух Армянского нагорья, именуемого также "турецкой Сибирью", несколько разрежен превышением над уровнем моря, а также и сильным морозом. Двигателям аэроплана для хорошей тяги нужен кислород, которого не хватает. Следствием нехватки кислорода является потеря тяги и трудности, связанные с подъёмом на высоту более 6000 футов. При подъёме и полёте на таких высотах возникает избыточная вибрация, мешающая корректной фотосъёмке. Я уже не говорю о холоде.

Все служилые Кавказской армии — и нижние чины, и офицеры — обеспечены зимним обмундированием, лучшей и самой полезной частью которого являются валенки. Русские валенки — чудо и спасение. Без них мы с Ковшихом уже дано лишились бы наших ног.

Итак, при подъёме на значительные высоты качество фотосъёмки страдает от избыточной вибрации, создаваемой дефицитом кислорода. При полёте на низкой высоте возникает опасность от обстрела аэроплана противником. Палят не только из обычных винтовок.

Пытаются давать залпы картечью, но пока ни один из таких залпов не достиг какого-либо результата. Тем не менее по возвращении на базу мы всегда находим в корпусе нашего "ньюпора" новые пробоины.

Всё описанное мною не должно предоставлять тебе повод для волнений. Статистика крушений аэропланов на Кавказском фронте весьма обнадёживающая: на сегодняшний день ни один из наших аппаратов не сбит, хоть каждый из нас и налетал не одну сотню часов.

Несмотря на некоторую (незначительную) опасность, у нашей боевой работы есть одно несомненное преимущество: суровая красота турецких горных пейзажей, усугубляемая белизной снеговых покровов и обескураживающей мощью древних скал. Никто-никто во всей ойкумене и никогда не выдавал этого в таком ракурсе, который позволяет иметь полёт на борту "ньюпора". Летишь меж отвесных стен и думаешь, будто какой-то доисторический великан рассёк здешние каменные гряды своим волшебным топором, создав сужающиеся книзу каньоны, со стенами невероятной крутизны. Ковших весь внимание. Его пронзительный взор выискивает на горных склонах тропы, а его фотоаппарат фотографирует их. Для штаба надобна любая зацепка, любая возможность. Особенно важны возможные пути перемещения артиллерии, если не на гужевой тяге, то хотя бы на руках. И мы ищем такие пути. И мы их находим! Во время полёта мы отчаянно мёрзнем. Лётные очки запотевают, а если их снять, глаза отчаянно слезятся. Свист ветра мешает слышать голоса друг друга, и объясняемся, словно немые, при помощи знаков.

Штаб желает знать всё о вооружении и численности личного состава защищающих форты подразделений. Подобную информацию мы собираем на так называемом "бреющем полёте", когда шасси "ньюпора" едва не задевают брустверы турецких фортов или камни горных гребней. Таким образом, пролетая на небольшом расстоянии от поверхности горного массива, при предельной концентрации внимания, возможно рассмотреть множество подробностей из жизни турецких вояк. Самое забавное — их испуганные лица, с раскрытыми в крике ртами. Однако турки неплохие солдаты, и самые отважные посылают в нашу сторону пули. Одна из таких пуль повредила Leica Ковшиха. Впрочем, плёнка, отснятая в тот день, не пострадала, и все старания турецких стрелков пошли прахом. Ковших напечатал около двадцати фотографий, три из которых позволили пересчитать с большой достоверностью количество пушек форта Далангез. Другие фотографии, сделанные в тот же день, позволили Масловсому и К° проложить несколько маршрутов вдоль по массиву Каргабазара. Такие маршруты помогут облегчить снабжение наступающих войск в ходе операции.