Вечное - Скоттолайн (Скоттолини) Лайза (Лиза)

— Замечательно! Подходите все сюда, смотрите, что покажу! — Сандро, раскрасневшийся от счастья, достал из кармана пиджака конверт. — Это письмо от профессора Леви-Чивиты. Я написал ему, и он ответил. Смотрите!

— Дай-ка взглянуть… — Отец поспешил к нему, мать, сестра, Дэвид и Корнелия тоже сгрудились вокруг.

Сандро прочел письмо вслух:

— «Дорогой Алессандро, благодарю за письмо. Я видел ваши расчеты, вы превосходно справились. Вы подаете большие надежды! Возможно, за вами будущее итальянской математики. По окончании школы я хотел бы предложить вам работу, вы будете находиться непосредственно у меня в подчинении. Как только позволит мое расписание, надеюсь встретиться с вами, так что будем поддерживать связь. С наилучшими пожеланиями, Леви-Чивита».

Отец похлопал Сандро по спине.

— Поздравляю! Как здорово, сынок! Ты на пути к успеху!

— Как чудесно! — Мать в восторге прижала руки к груди. — Я так горжусь тобой, Сандро! Я же говорила тебе!

— Великолепно! — улыбаясь, сказал Давид.

— Bravissimo! — воскликнула Корнелия.

— Значит, теперь мы должны звать тебя синьор Будущее итальянской математики?

— Ха! — усмехнулся Сандро, пряча письмо в нагрудный карман. — лучше сразу зовите меня профессор Будущее итальянской математики!

Все засмеялись, особенно Джемма.

— Сандро, — сказала она, — сегодня вечером придут новые заказчики твоего отца, семья Феррара. Ничего, если мы расскажем, какую работу тебе предложили?

— Разве кто-то может тебе помешать? — удивился Сандро, и все снова рассмеялись.

— Они будут просто потрясены. С ними придет их дочь, Рахиль. Она твоего возраста и отлично учится, так что у вас много общего.

— Сынок, я видел ее фотографию, — подмигнул ему отец. — Она просто красавица.

Сандро понял, что его родители занялись сватовством. Ему не хотелось их разочаровывать, но и потворствовать он не мог.

— Мама, папа, я не хочу знакомиться с девушкой.

— Не стоит стесняться, — принялась уговаривать Сандро мать с ободряющей улыбкой. — Ты уже достаточно взрослый и очень способный, тебя ждет блестящее будущее.

Отец кивнул:

— Мама права, Сандро. Какими бы выдающимися ни были твои способности — они не должны мешать тебе жить нормальной жизнью. Мы этого никогда не хотели. Ты много работаешь, но пришло время начать знакомиться с противоположным полом. Когда-нибудь и ты обзаведешься семьей.

Сандро нерешительно помедлил.

— Но я уже встречаюсь кое с кем. С Элизабеттой.

— Д’Орфео? — нахмурился отец.

Мать недоуменно моргнула:

— Но это просто подруга детства. Мы имеем в виду девушку, которая могла бы заинтересовать тебя в романтическом плане.

Отец кивнул:

— У отца Рахиль керамическая фабрика, и дела идут неплохо. Они живут в пригороде — прекрасная семья.

Сандро почувствовал, как у него что-то сжалось в груди. Он был бы рад угодить родителям, но не в этот раз.

— Простите, но меня не интересует никто, кроме Элизабетты.

Улыбка матери растаяла.

— Когда это случилось?

— Сандро, мы и понятия не имели, — смущенно добавил отец. — Я всегда думал, что вы с Элизабеттой просто друзья.

— Но теперь все иначе. Мои чувства к ней…

— Но она не еврейка, — перебил отец, не обращая на слова Сандро никакого внимания.

— Верно, — кивнула мать, и жемчужные серьги закачались. — Сандро, у тебя не может быть серьезных отношений с иноверкой.

— Но почему? — спросил Сандро, и все тут же изменилось. Отец отшатнулся, мать поджала губы. Роза промолчала, а Дэвид опустил глаза. Праздничное настроение исчезло, Корнелия отправилась на кухню. Скрипки продолжали играть Вивальди, но никого это не успокаивало.

— Сандро, это невозможно. — Отец недовольно нахмурил брови. — Вера очень важна для нас. Мы воспитали тебя правоверным иудеем. Для тебя ведь это тоже важно?

До этого момента Сандро не задумывался о религии Элизабетты. Самое главное для него было — завоевать ее сердце.

— Ну конечно, иудаизм для меня очень важен.

— Тогда почему ты не нашел себе еврейскую девушку? — вмешалась помрачневшая мать.

— Я вообще не искал никакой девушки. Все вышло случайно… Однажды — на самом деле это произошло в тот день, когда я получил стажировку у Леви-Чивиты, — я был с Элизабеттой у реки и вдруг понял, что испытываю к ней чувства. Я осознал это, когда у меня появились хорошие новости о профессоре: я хотел рассказать именно ей, после того как рассказал тебе, мама.

Мать нахмурилась:

— Но разве ты не можешь влюбиться в еврейскую девушку?

— Наверное, да, но дело не в том. Мне совершенно все равно, еврейка Элизабетта или нет. Она — Элизабетта, и важно только это. Остальное как-нибудь уладится.

— Когда? — проворчал отец.

— Как? — возмутилась мать.

— Не знаю, — ответил уязвленный Сандро. — Знаю лишь то, что полюбил ее.

— Что? — Глаза его отца вспыхнули.

— Полюбил? — ахнула мать. — Ты любишь ее? Это невозможно!

Вмешалась Роза, коснувшись руки отца:

— Папа, не стоит сейчас устраивать скандал. Сандро ведь не собирается жениться на первой же девушке, с которой вступит в серьезные отношения.

— Не соглашусь, — огрызнулся отец. — Ты знаешь Сандро. Он у нас парень серьезный. Как считаешь, сколько девушек он будет обхаживать до того, как остепенится?

Мать приподняла бровь:

— Роза, разве ты не слышала, что только что сказал твой брат? А вдруг он женится на Элизабетте?

Сандро был благодарен Розе за попытку помочь, но она только усугубила ситуацию. Он и не думал ни о какой женитьбе, но не мог сказать, что не хочет жениться на Элизабетте.

Отец посмотрел ему в прямо в глаза:

— Сынок, если ты женишься на Элизабетте, твои дети не будут евреями, если она не пройдет гиюр [74]. Она готова пройти гиюр?

У Сандро пересохло во рту.

— Не знаю, мы еще не обсуждали это, да и…

— Твои дети должны быть евреями. Мы с мамой хотим, чтобы у нас были еврейские внуки. Ты же знаешь, как важна наша родословная. У нашей семьи здесь своя история. Мы сами здесь — история.

Роза повернулась к отцу:

— Но, папа, Элизабетта — прекрасная девушка, к тому же многие евреи вступают в смешанные браки. Ты сам так говорил в первый раз, когда мы ужинали с Дэвидом, помнишь?

Отец тут же сменил мнение:

— Я говорил в общем, а не применительно к собственному сыну.

Сандро был совершенно сбит с толку. Отец всегда был таким здравомыслящим, но происходящее просто не укладывалось в голове.

— Но какая разница? Неважно, обо мне речь или нет.

— Мы, евреи, не должны вступать в смешанные браки слишком уж часто. Нас и так мало. — Отец поджал губы. — Сын, мы запрещаем тебе встречаться с Элизабеттой.

Мать расправила плечи.

— Отец прав. Можешь с ней дружить, но большего мы не допустим.

Сандро посмотрел на Розу, они переглянулись. Сандро подумал, помнит ли сестра, как он сказал ей однажды, мол, взрослым незачем спрашивать разрешения.

— Мама, папа, простите, я не хотел вас огорчить, но продолжать встречаться с Элизабеттой я буду.

Вдруг с лестничной площадки послышался шум, и все в ужасе повернулись к двери.

— Счастливого Песаха! — раздался голос, заглушая стук в дверь. — Это мы, Феррара!

Глава двадцать седьмая

Марко ждал в приемной директора школы, preside [75] Ливорно. Две секретарши в возрасте, Эдда и Наталина, сидели за столами и так быстро печатали на своих «Оливетти», что удары по клавишам звучали словно пулеметные очереди. Как и остальные кабинеты школы, приемная была обставлена старой деревянной мебелью, всюду высились стопки папок, на стенах — захламленные доски объявлений, итальянские флаги и фотографии короля Викто́ра Эммануила III и Муссолини в рамках. Солнечный свет с трудом пробивался сквозь грязные окна, в воздухе пахло сигаретным дымом.