KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Проза » Историческая проза » Борис Тумасов - Русь залесская

Борис Тумасов - Русь залесская

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Борис Тумасов, "Русь залесская" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

- А ну отступись, вон атаман топает!

Гаврила увидел подходившего деда, а рядом с ним Петруху с Левшой, обрадовался. Петруха узнал его сразу, подмигнул:

- Всё ж пришёл, дядя!

- Давно ужо ждём вас, - сказал дед. Заметив, что у Гаврилы связаны руки, сердито выкрикнул: -А ну-кась развяжите, чего насели!

Бородатый распутал Гавриле руки, смущённо промолвил:

- А мы думали, соглядатай, да совсем было прикончить собрались.

- Гляди-кась, какой скорый! - рассмеялся дед. - Ты, Серёга, ровно пуганая ворона, всякого куста боишься.

Гаврила растёр затёкшие руки, подсаживаясь к костру, сказал:

- Коли б не сзади навалились, я бы им шею накостылял, не поглядел бы, что их двое было.

Все засмеялись. Сергей задиристо возразил:

- А то ещё увидели б!…

- Ладно, - оборвал их Петруха, - в деле поглядим, кто храбрее, а то попусту, как кочеты, задираетесь.


* * *

Узкая дорога петляет по лесу. Вековые сосны сплошной стеной стоят обочь, меж ними чаща из мелкого ельника. По ней впору пешком пробираться, а конём и не мысли. В лесу темно и сыро. С полсотни ордынцев едут гуськом, настороженно, поругивают русские леса, в которых не знаешь, что там рядом, за толстыми стволами, вспоминают степь, где взойдёшь на курган и видишь на много вёрст…

В центре отряда, откинувшись в седле, дремлет Сагир-хан. Снится ему родное кочевье, отары овец и юрта из белого, как русский снег, войлока.

Почуяв дикого зверя, копь под ханом пугливо шарахнулся в сторону, захрапел. Сагир открыл глаза, выругался. Снова закрыл, попытался уснуть, но сна уже не было. Вспомнил, что едет в Орду по вызову Узбека. Мысли заскользили, как облака в ветреную погоду. Зачем зовёт хан? Может, пошлёт баскаком в Москву не его, Сагира, а кого другого? А может, донёс кто, что в прошлый раз утаил он от хана малую часть выхода?

От этой мысли у Сагира мороз прошёл по коже, в животе заурчало. «Только б не проведал хан… А Узбеку сказать надо, что князь Иван хитрит. Разорение Твери ему на пользу пошло. Ныне у московского князя нет сильных соперников из других урусских князей… Урусские князья его власть признают. Даже Новгород! А этого ли надобно Орде?»

Сагир-хан оторвался от раздумий: едущие впереди воины неожиданно остановились. Дорогу преграждал зелёный сосновый завал. Кое-где торчали острые, как пики, ветки.

Сагир приподнялся в стременах, крикнул:

- Расчистить!

Передние воины спешились, прикрываясь щитами, приблизились к завалу, но едва потащили первое бревно, как из-за деревьев в толпу ударили самострелы. Три ордынца свалились замертво. Одному стрела вонзилась в ногу. Он взвыл от боли. Сагир огрел его нагайкой, брызгая слюной, закричал:

- Умолкни, шайтан!

Ордынец затих.

- Урусских самострелов не видите, шайтаны! - Сагир-хан заработал нагайкой направо и налево. - Расчистить!

Ордынцы жались, пугливо шарили по сторонам глазами. Но лес глухо шумел и ничего не показывал. Вокруг деревья и кустарники, кустарники и деревья стоят сплошным заслоном.

Несколько воинов снова подступили к завалу, осторожно растащили, открыли дорогу. Бросив убитых тут же, отряд двинулся дальше. Версты две ехали спокойно, как вдруг где-то впереди застучал топор, затрещало сваленное дерево.

- Урусы снова закрывают путь! - закричал Сагир. - Поймать их! Урагш![12]

Несколько воинов, пригнувшись к косматым гривам, поскакали вперёд. Сухие ветки рвали одежду, грозили сбросить с седел.

Удары топора всё отчётливей. Лошадь десятника споткнулась, и сам он, перелетев через голову коня, ударился о дорогу. Вот споткнулась другая лошадь, третья… Другие придержали коней. Десятник с трудом встал, поднял коню копыто, выругался. Подскакал Сагир-хан, спросил зло:

- Почему не догнали урусов?

Десятник выпрямился, подал ему небольшой металлический шарик, весь унизанный острыми длинными шипами.

- Это что?

- Урусы называют это ёжиком, они бросают их на дороге, чтобы покалечить наших лошадей! Теперь мой конь не может идти.

- Урагш! - скомандовал отряду Сагир-хан.

Десятник и два других ордынца, ведя на поводу захромавших лошадей, сначала поспевали за верховыми, потом начали отставать… Тут-то и налетели на них Петрухины молодцы, мигом прикончили - и в чащобу. И снова пробирается Петруха с ватагой в стороне от дороги.

А Левша с Серёгой и Васяткой шли тем временем впереди ордынского отряда, сыпали ежей, рубили завалы, ставили самострелы. Страх овладел ордынцами. Где враг и где эти урусы? Они невидимы, а отряд тает на глазах…

Гаврила идёт рядом с Петрухой, раздирает руками колючие ветки, уговаривает:

- Давай нападём на Сагира, уйдёт ещё…

Петруха посмеивается.

- Куда ему уйти, что вперёд, что взад нет пути. А ты погоди. Вот скоро у Сагирки совсем никого не останется, мы его живым помаем.

Сагир-хан метался зверем. Уйти нельзя, кони наскакивают на ежей. Ехать надо не торопясь, приглядываясь к дороге. Пока расчищают завалы, одного-трёх воинов убивают русские самострелы. Напасть бы на урусов, да попробуй разыщи их в лесу, где каждый куст уруса прячет…

Приближалась ночь. Дрожь пробирала хана. Он знал, что теперь засветло из лесу не выбраться. У него осталось не больше десятка воинов. Только бы выбраться, ускакать… А потом вернуться сюда с воинами, выгнать из Москвы урусов, пусть рубят эти страшные леса, жгут и сами горят в огне.

Дорогу опять перекрыла засека, засвистели стрелы. Ордынцы закрылись щитами, ударили наугад ответно. Из-за сосен навалились на них бородатые, страшные во гневе мужики, заработали шестопёрами и рогатинами.

Сагир-хан выхватил саблю, занёс над чернобородым мужиком. Тот закричал:

- Вот когда я до тебя добрался, Сагирка! - и выставил рогатину.

Конь взвился на дыбы, сабля, не задев мужика, описала полукруг. Сагир снова замахнулся, но Гаврила опередил его. Острие рогатины, пробив кольчугу, вонзилось в грудь.

Одноглазый баскак Сагир-хан так и не вернулся в Орду.


Глава 4


С КНЯЗЕМ В ОРДУ. В НЕВОЛЕ. ТАК ПОВЕЛЕЛ ХАН УЗБЕК.

Тёмная южная ночь. В степи пахнет чабрецом и полынью, звонко стрекочут кузнечики, с хрустом пощипывают траву стреноженные кони. Положив под голову седло, Данилка разбросался на шелковистом ковыле, дремлет. От земли тянет свежей прохладой, густым травяным настоем, и ему, Данилке, приятно.

Уже два месяца, как он дружинник московского князя. Рад этому Данилка, большой почёт княжескому воину. Вот ныне едет он в охранной дружине с Иваном Даниловичем в Орду.

Калите пришлась по душе Данилкина сила, приблизил он к себе парня, доверил везти княжеский стяг. Данилка доволен. Едет он позади князя, а над его головой на древке стяг раскачивается. Иногда Данилка поднимет голову, взглянет На червлёное поле и белого вышитого коня, и сердце распирает радость.

А ещё заметил он, как при виде московского стяга теплеет у людей взгляд. И думал Данилка, что неспроста это. Вот и его приютила Москва, нашла место…

Данилке почудился топот копыт. Он открыл глаза, приподнялся. Темнеет княжеский шатёр, словно изваяния застыли рядом с ним два воина. Тускло блестят их доспехи. Тёплый воздух волнами набежал на Данилку, обмыл лицо. Проехал конный дозор, и всё стихло. Данилка снова положил голову на седло, повернулся на бок, заснул…

На рассвете, в ожидании солнца, степь ненадолго смолкает… Но вот забелело небо, заалел восток. Радостно вскрикнула пробудившаяся перепёлка, вспорхнул и затрепетал в воздухе маленький жаворонок, и над степью полилась его звонкая песня.

Данилка пробудился, долго слушал. Княжеский воин Лука, Данилкин ровесник, с плутоватыми маслеными глазами прошептал сам себе:

- Гляди как заливается!

Данилка задумчиво произнёс:

- А в нашем селе на рассвете соловьи трели выводили, красота!

Отогнув полог шатра, вышел Иван Данилович, зорким взглядом окинув степь. До Данилки донеслось:

- Переправляться через Итиль в обед будем.

Воевода Фёдор Акинфич что-то ответил. Данилка не расслышал. Князь громко возразил:

- Константин нынче не в счёт. Ему у Узбека веры всё одно не будет. Чай, Александр брат ему, а тот у царя в ослушниках ходит.

Солнце выкатилось большим огненным шаром, ослепительно брызнуло сразу над всей степью. Данилка зажмурился от яркого света, а Лука подставил солнцу спину, довольно мурлыкал.

- Люблю ужо, как все жилы прогревает.

Данилка добродушно рассмеялся:

- Ты, Лука, словно дед, кости греешь…

Тот хмыкнул.

- А можа, я и есмь дед.

Мимо с недовольным лицом прошёл дворский. Он пробурчал себе:

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*