Франсин Риверс - Последний пожиратель греха
— Милая, но так не делается.
Я остановилась и спросила в отчаянии:
— Но почему нет? Что мне сделать, как показать, что я раскаиваюсь? Да я все что угодно сделаю. — Он долго молчал, я даже подумала, что он ушел и оставил меня одну в этом лесу.
— Скажите, для такой, как я, прощения нету? Что мне сделать, чтобы вину свою загладить?
— Можешь прямо здесь это и начать, Кади. Ты это и делаешь. Другим людям помогать, не думать о себе. Живи всю жизнь так, чтоб угождать Богу Всемогущему. И надеяться надо, Кади. Надеяться и молиться, чтоб в конце Он тебя простил. Попробуй так.
Он говорил с такой горькой печалью, что мне захотелось плакать. — Я стараюсь, пожиратель грехов, так стараюсь, но ведь то, что случилось, от этого не изменится.
— Не изменится.
— Я не хотела просить вас, чтоб вы еще больше на себя брали. Я просто не знаю, кто мне еще помочь может. А к человеку Божьему я не могу пойти, потому как все грехи мои на мне.
— Какой такой человек Божий?
— Ну, тот чужак, что к нам в долину пришел. Он у реки, внизу там. Он пришел сюда с Ущелья и говорит во имя Господа.
Пожиратель грехов долго молчал, и я снова решила его позвать:
— Где вы?
— Я не ушел, Кади, милая. Слушай меня внимательно.
— Я слушаю.
— Если я попробую это сделать — возьму на себя твои грехи, ты тогда сделаешь то, что я тебя попрошу?
— Да что угодно сделаю! — Сердце внутри громко стучало. — Все сделаю!
— Завтра приходи сюда. Блетсунг Маклеод покажет тебе тропу. Принеси все, что для церемонии надобно. Я съем хлеб, выпью вино и молитву скажу, а потом поглядим, как Господь распорядится.
Меня забила дрожь, чувства сменяли одно другое. Надежда. Радость. Страх.
— Кади, ты пообещать должна, что в любом случае сделаешь, о чем я попрошу тебя. Обещаешь?
— Обещаю.
— Могу я положиться на тебя?
— Да, обещаю! Клянусь, пожиратель грехов. Сделаю все, что вы попросите.
Несколько мгновений было тихо, потом он снова заговорил тихим, мягким голосом:
— Теперь ступай, Кади. Сделай еще несколько шагов. Видишь тропу?
— Да.
— Тогда до завтра, и пусть Господь помилует нас обоих. — Больше я его не слышала.
Тропа привела меня на луг перед домом Блетсунг Маклеод. Точно под ее окном тропа заканчивалась. Сама Блетсунг в это время смотрела в окно и ждала моего появления. Как только я показалась на опушке леса, она вышла мне навстречу. Я думала, она станет меня упрекать за то, что я так грубо вырывалась из ее рук.
— Он говорил с тобой?
Я посмотрела на нее: в ее глазах не было никакого гнева. — Да, мэм. Я думаю, он понимал, что я все равно буду за ним гнаться.
— Ну, что, легче тебе стало?
— Немного, мэм, но завтра будет лучше.
— Завтра?
— Он сказал, чтоб завтра я снова пришла и хлеб с вином взяла.
— Ох! — Она подняла голову и с тревогой посмотрела на гору.
— Простите, что я вырывалась от вас, миссис Маклеод. Мне очень надо было поговорить с пожирателем грехов. Мне просто пришлось…
Она посмотрела на меня сверху вниз и нежно погладила по волосам. — Я прощаю тебя, Кади. Я понимаю. — В её глазах показались слезы. — Мы все должны делать то, что должны делать. А сейчас иди домой.
Как только я отошла, она позвала меня:
— Кади! Приходи завтра ко мне в дом, если захочешь. Ну, как с пожирателем грехов поговоришь. Я тебе медовые лепешки приготовлю.
Ее приглашение меня удивило и очень тронуло. — Большое спасибо, мэм. — И я убежала счастливая.
— Интересно, зачем это тебе хлеб и вино? — сказала миссис Элда с невеселой улыбкой. — Не иначе, пожирателя грехов нашла?
— Да! Он живет на Горе Покойника, точно, как вы сказали.
— Только не болтай всем подряд, что я тебе это сказала. Брогану Каю не понравится, что я это говорю. Фэйган тоже его видел?
— Фэйган не пошел со мной, он на охоту пошел.
— Жаль, но тогда, может, он мне белочку крупненькую принесет, на жаркое.
— Я могу вам принести соленой свинины и копченой оленины, если хотите.
— Можешь? На этот раз у мамы попросишь или опять стянешь у ней из-под носа, как банку с вареньем?
Я покраснела. Все мои грехи по-прежнему были со мной. — Я спрошу. Обещаю.
— Ты можешь тогда хлеба и вина попросить у родителей.
Краска отлила от моего лица.
— Нет, мэм. Не могу.
Миссис Элда взяла меня за руку. — Может, ежели ты их попросишь, они поймут, как тяжело тебе.
— Они знают. — Наверное, мама считала, что я должна была страдать. Но она тоже страдала, и я это видела — и все из-за меня.
Миссис Элда нежно погладила меня по руке. — Думаю, у них и своя вина есть, Кади.
Я нахмурилась, ее слова меня удивили. — Мама и папа ничего плохого не сделали.
— Ты так думаешь?
Я убрала свои руки из ее ладоней. — Я знаю.
— Детка моя, ты вовсе ничего не знаешь об этой долине и людях, которые живут здесь. — Она посмотрела куда-то мимо меня, потом запрокинула голову и закрыла глаза. — Ну и не думай об этом. Правду как ни закопай глубоко, она все равно на свет выйдет.
Я вышла из дома еще до рассвета, очень тихо, стараясь никого не разбудить. Было полнолуние, луга заливал сияющий лунный свет. Я побежала к дому миссис Элды и всю дорогу думала о человеке Божьем, который был у реки. Окна миссис Элды были освещены. Я постучала в дверь, она сразу же пригласила меня войти, и как только я появилась на пороге, сказала:
— Я всю ночь о тебе думала. Все готово, милая.
На столе стоял кувшин, до половины наполненный ежевичным вином, маленькая буханка хлеба и большое белое полотно.
Я обняла миссис Элду. Она ответила тем же и потрепала меня по щеке.
— Скажи пожирателю грехов, что миссис Элда Кендрик большой привет ему шлет. Сделаешь это для меня, Кади?
— Да, мэм.
— И еще скажи ему от меня кое-что, ладно, Кади? Скажи, что имя его я не забыла.
— А вы мне его скажете, миссис Элда?
— Это ему решать: говорить тебе или нет, детка моя, — она грустно улыбнулась и выпустила меня из объятий. — Фэйган тебя там встретит?
— Он не знает, что я туда иду. Это только между мной и пожирателем грехов.
— И Богом. Никогда не забывай, что только Бог скажет тебе «да» или «нет» в конце.
— Даже если бы хотела, я никогда не могу об этом забыть. — На самом деле, мной руководил именно страх перед Ним. Я хотела во что бы то ни стало освободиться от грехов и осуждения и не гореть всю вечность в аду.
— Я буду думать о тебе, Кади, все время, пока ты назад не придешь. Потом зайди и расскажи мне все. Не держи меня в незнании. Слышишь меня?
Я пообещала, что приду, взяла ткань, вино и хлеб и поспешила на Гору Покойника. Моя цель была почти достигнута. Наконец, моя душа успокоится.
Тропинка, которая начиналась у дома Блетсунг Маклеод, вела на Гору Покойника. Быстро поднимаясь по ней, я скоро очень устала. От нашего конца долины я ушла уже довольно далеко. Решив немного передохнуть, я посмотрела наверх. Откуда придет моя помощь? Неужели мне придется идти на самый верх этой горы, чтобы найти пожирателя грехов? Даже если так, я все равно найду свое спасение. Я поднялась и решительно пошла дальше.
Пожиратель грехов вышел мне навстречу. — Я здесь, Кади, — донесся его негромкий, низкий голос откуда-то из лесу. — Тебе не надо идти дальше.
— Сэр, я принесла вино и хлеб. Миссис Элда дала мне это, — Мое сердце неистово билось. Мне было очень страшно. — Она просила сказать вам, что она вас помнит и ваше имя не забыла. — Я огляделась вокруг, но так и не увидела его.
— Передай ей от меня спасибо, — мягко сказал он из-за деревьев на крутом слоне горы.
— А вы мне свое имя скажете?
— У меня больше нет имени. Я потерян для всего, кем я был раньше и кем собирался стать.
В волнении я прикусила губу. — Простите, мне не надо было вас об этом спрашивать.
— Ложись на землю, Кади, и накройся белым покрывалом. Поставь вино и хлеб себе на грудь.
Я так и сделала — меня била сильная дрожь. Я поставила на землю вино и хлеб, потом легла и натянула на себя белую ткань, накрывшись полностью, от самой макушки головы до ног. Потом взяла хлеб и кувшин и положила себе на грудь, придерживая рукой, чтобы они не упали.
Дрожа всем телом, я услышала тихие шаги пожирателя грехов — он спускался ко мне из своего укрытия. Скоро он подошел совсем близко — так, что я услышала его дыхание.
— Хочешь ли ты рассказать мне, что ты сделала и что тебя так обременяет, Кади Форбес?
От стыда меня бросило в жар. — А мне надо это делать? Моя бабушка вам рассказывала все свои грехи? Или другие — перед тем, как они умерли?
— Нет.
— А вы узнали, что это за грехи были, после того, как вы их на себя взяли?
— Некоторые грехи их я знал. Кади. Как и все вокруг. Есть грехи, которые все видят. А есть грехи, которые запрятаны глубоко в сердце. Эти хуже всего. Скрытые грехи для души — как рак. Я никогда их не знаю. Просто принимаю то, что дают.
