Владимир Дегтярев - Золото Югры
Старинов стал спускаться, заслышал дружелюбные голоса в комнате капитана и решил, что пустым идти негостеприимно. Вернулся за кувшином разбавленного самогоном эля и спустился на первый этаж.
И тут же про себя помянул сволотину. Монахи из нищенствующего ордена со страхом и ненавистью вытаращились на Макара. Да и третий церковный служка, одетый куда как пристойно, тоже смотрел на личного секретаря капитана Ричардсона с высокомерием башмака над тараканом.
Тут думать нельзя. Тут надобно бить.
– Вот же я балда стоеросовая! – заорал по-русски Макар. – Как же это я забыл про оплату лечения господина капитана!
Орал и тащил из кармана монету в шиллинг, новенькую.
Монета засверкала на его ладони, когда та протянулась к монахам.
– Оплата, оплата, – сказал Макар и начал выдавливать людей в ободранной одежде за дверь.
– Это плата лечебнице Святого Лаврентия за мое лечение, – пояснил капитан Ричардсон братьям из нищенствующего ордена и подзужил Макара: – давай, давай!
Бедные монахи, от лица католической церкви ведущие пропаганду нищеты и нестяжательства, мигом очутились на лужайке капитанского дома. С той стороны улицы слышались пьяные крики – там открылась дверь в трактир. Монахи подобрали лохмотья своих ряс и помчались в сторону выкриков.
Макар захлопнул на засовы обе входные двери, вернулся в комнату капитана и сразу начал растапливать камин…
Капитан говорил католическому легату, брату Винченто, как раз о своем личном секретаре:
– По-английски он не понимает. Знает немного датский язык, но только то, что касается денег и рыбы.
Ричардсон, возможно, нарочно врал про Макара. А возможно, и нет. Языковое дело – второстепенное. Хотя вот уже две недели, как Макар живет здесь; он ежевечерне, а то и еженощно навещает Катерину, соседку капитана, живущую своим домом через низкий забор. И навещает не ради душевного утешения вдовы, а ради обоюдного утешения, как бы телесного. Муж Катарины, будучи лоцманом на Темзе, в прошлом году потонул. И детей не оставил. А вдова тараторила весь вечер и всю ночь так просто и ясно, что за две недели Макар пропитался английским языком. И мог вольно обсуждать на нем любые житейские темы.
Растопив камин, Старинов достал из буфета оловянные стаканы – два, – поставил их на стол между сидящими. А промеж стаканов поставил кувшин эля.
Капитан сделал знак рукой. Тогда Макар поклонился малым поклоном и пошел к себе наверх. Пока поднимался по лестнице, рассчитывал про визит католического священника. Раз капитан встречает его так дружественно, значит, священник принес ему хорошую весть от графа Эссекса. Во всяком случае, – не волдырь под глаз.
Набрав на широкий деревянный поднос мясных ломтей, да бараньих ребер, обвязанных суровой нитью, потому что внутри их долго томилась толченая ячменная каша с луком, Макар прихватил еще и свою бутыль самогона, настоянного на луковой шелухе под шотландское виски. И пока спускался по крутой лестнице, думал наоборот. А если этот святоша – есть враг графа Эссекса? Тут как быть?
Ладно, марийские вúски языки-то им поразвяжут! А потом – суп с котом!
Папский легат поперед мяса на подносе увидел бутыль с желтым самогоном.
– О! – взревел легат. – Виски? Контрабандный товар?
– А как нам двоим жить? – тут же спросил священника капитан Ричардсон. – Надо уголь покупать, еду покупать, одежду покупать… А граф Эссекс и не думает мне оплачивать за состоявшуюся экспедицию!
Легат задумчиво посмотрел на капитана.
– Да нет, – засуетился капитан, – мне звание не позволяет тайком красть что-то мимо короны… нашей королевы Елизаветы. Этим подлым делом занимается московский поп… Ему – что? Наплевать и утереться.
Легат расправил морщины и ухмыльнулся.
Макар подумал, что при случае и сам поставит капитану хороший фонарь под глаз. Теперь – под левый.
Капитан между тем сделал знак рукой – «отбить».
Макар своим страшным кухонным косарем, которым и дрова рубить можно, снес сургучную головку бутылки. Отлил в камин часть жидкости, чтобы смыть мелкие стеклянные осколки. В камине пыхнуло и опало синее пламя. Обезглавленная бутыль попала на стол к пирующим. Сам Макар уселся за столик в углу комнаты.
Капитан Ричардсон поднялся со стула, взял из буфета два серебряных стаканчика, куда курица писнет – они наполнятся, и налил в большие стаканы эля, а в маленькие – «виски».
– Спасибо тебе, падре Винченто, что посетил изгнанника без приглашения! – торжественно и с чувством жалости к себе прокричал он. – Выпьем!
Они выпили по паре глотков виски – больше в стаканчики не влазило – и замерли. Воздух перестал проходить через ихние горла.
«Надо уменьшить давление в чугуне, – подумал Макар, – ведь помереть можно от крепости марийского напитка».
Он уже подлетел к столу пирующих и подсунул каждому выпившему по стакану эля в зубы. Оба одновременно всосали холодный напиток. Прокашлялись, сели. Отошли горлом.
– Проклятых шотландцев – всех на костер! – просипел священник Винченто. – Когда посадим на престол Англии короля Якова, Шотландия войдет в состав Британии. Тогда всех контрабандистов – на костер! Но напиток хорош! Разом изгоняет из тела дурные воды и освежает голову.
– Повторить? – спросил капитан.
– Погоди. Пусть русский покажет нам, как правильно пить эту… бесовскую жидкость.
Макар взял в капитанском буфете еще один маленький стаканчик. Налил все три стакана, наполнил большие стаканы холодным элем. Одновременно поднес ко рту маленький и большой стаканы. Махом опрокинул в горло «виски» и тут же залил огонь в горле большими глотками эля.
Священник Винченто захлопал в ладоши. Потом они с капитаном повторили в точности все манипуляции со стаканами, что продемонстрировал им Макар. И тут же принялись ковырять ножами баранье мясо.
Макар укрылся в своем углу. Он знал, что такую крепость напитка ничем не задавишь, даже жирным мясом. Скоро вылезет.
Так и случилось. Папский легат Винченто внезапно перестал есть, опустошил стакан эля и грозно и пьяно сообщил капитану Ричардсону:
– Его Святейшество Папа, наместник Бога на Земле, очень гневается!
– На меня? – испугался Ричардсон.
– На графа Эссекского. Ведь Папа Римский, наместник Бога на Земле, по графской личной просьбе, поддержанной письменной гарантией наследного принца Якова Шотландского, занял немалые деньги у жидовских торговых домов Италии. Целый миллион дублонов! Сейчас пришло время их отдавать, а у графа нет ни денег, ни положительных результатов экспедиции на розыск северного морского пути в Китай!
– Результат есть! – неожиданно проорал капитан. – Такой результат, что северного пути туда нет!
– Италийские жиды не дали бы денег, не будь они точно уверены, что такой путь есть! – заорал и папский легат.
– А зачем менялам и ростовщикам северный морской путь?
– Значит – надо!
– Хорошо! – Ричардсон, обиженный графской оплеухой в глаз, не собирался пасовать перед каким-то священником. – Тогда скажи мне, Винченто, зачем папе римскому нужно особо точно знать про какие-то неведомые земли? Где и люди не живут. А раз люди не живут, значит, и крестить в истинную веру некого!
Самогон и темное пиво правильно перемешались в желудке святого отца, отдав языку команду – болтать!
– Не твой трижды греховодный граф будет владеть этими землями, – неожиданно высокомерно сообщил легат, – а Его Святейшество, наместник Бога на Земле! Ибо разрешительный документ, что именно Испания владеет новыми Индиями, открытыми капитаном Колумбом, подписал папа!
– Как так? – удивился капитан.
– А вот так! Кому папа отпишет земли, тот король или император станет ими владеть, отдавая Святой церкви некоторую мзду! А какому королю или императору наш папа не отпишет земли, тем ими – не владеть! Вот, например, московитам папа римский не отписал бумагу на владение Сибирью! И все! Кто теперь вперед Сибирь захватит, да папе подарок поднесет, тот и сибирский король!
Макар Старинов тут не выдержал. Спокойно сказал:
– Сибирь взята под державную руку царя нашего, Ивана Васильевича. И под духовное управление Православной нашей церковью!
– И такого дурака ты, Вильям Ричардсон, взял к себе в личные секретари? – расхохотался папский легат, совершенно позабыв, что русский вроде бы не разумеет по-английски. – Он же до сих пор верит, что Москва – Третий Рим! Пошли его лучше матросом в нашу колонию на том берегу океана. В Америку! Если выживет, тогда станет правильно жизнь понимать! Дуракам – одна дорога!
Макар вспомнил латиницу, кою зубрил в монастыре почти десять лет:
«Не судите, да не судимы будете! – произнес он так звонко, как учил его старый Феофилакт. – Не ищите богатств земных, ибо на том свете с вас спросят про богатства духовные»…
– Заучат два слова на святом языке, потом носятся с ними, как дураки с бубенцами, – возмутился папский легат. – Сиди и молчи, христопродавец! И ты, Вильям Ричардсон, кайся, что взял к себе в услужение человека чужой веры! Если хочешь им владеть, то пусть перекрестится в нашу, истинную веру!
