Ефим Курганов - Забытые генералы 1812 года. Книга вторая. Генерал-шпион, или Жизнь графа Витта
В Вене Розалия Ржевусская имела прозвище «страшная тётушка», ибо была известна своими довольно-таки мрачными пророчествами, и очень резкими, хотя и остроумными умозаключениями.
И граф Витт и Юзефа просто обожали её слушать, а Иван Осипович даже неоднократно публично заявлял, что он просто без ума от «страшной тётушки».
В период Венского конгресса Витт (к тому времени он уже расстался с Юзефой) был постоянным и активнейшим посетителем салона Розалии Ржевусской; там он, кстати, регулярно встречался с Александром Павловичем, весьма благоволившем к «страшной тётушке». Нередко царь отзывал Витта и уводил его в библиотеку, для беседы.
У Розалии тогда жила её племянница (по мужу) – Текла Ржевусская – домашнее прозвище её было Лоли —, впоследствии ставшая известной и даже знаменитой (её воспели Пушкин и Мицкевич) как Каролина Собаньская.
Тогда это была тощая (ни исключительной стати, ни роскошных плеч не ощущалось и в помине) востроносая девица с диким горящим взглядом: ничего не предвещало в ней будущей красавицы и жесточайшей, немилосердной кокетки, губительницы мужских сердец.
У тётушки своей девица эта получала тогда высшее светское образование. И Розалия оставила ей множество своих назиданий; вот некоторые из них: «уши служат не только для того, чтобы выслушивать волшебные клятвы»; «уста женщины служат не только для поцелуев, а глаза не только для того, чтобы смотреть в лицо любимому»; «женская красота только тогда имеет цену, когда её увенчивают две драгоценности: искусство жить и ловкость».
Александр Павлович любил поболтать с Лоли и находил её бойкой умницей и неплохой музыкантшей.
А Витт сразу положил на неё глаз и поначалу даже пробовал вести не совсем скромные, двусмысленные беседы, но Текла быстренько проявила свой крутой нрав и выпустила коготки, и Иван Осипович стал более осторожен, хотя амурных атак не оставил. Но видимо, он всё же никак не мог предположить, что уже буквально через несколько лет это юное создание станет его наложницею и агентом, и агентом очень высокого класса.
Венский конгресс ещё вовсю бушевал, а Теклу Ржевусскую уже отозвали на Подолию, в родовое имение «Погребищенский ключ» – ей уже приискали жениха. Это был Иероним Собаньский. Он был старше невесты на тридцать три года, не отрывался от рюмки, был малообразованный провинциал, но Адам Ржевусский (отец Теклы) сумел промотать почти всё своё обширное состояние и спешил пристроить своих красавиц-дочек.
Текла Ржевусская вскоре превратилась в Каролину Собаньскую, родила дочь Констанцию (потом она её выкрала), несказанно расцвела, превратилась в неотразимую красавицу, великолепную светскую львицу и оставила своего престарелого пьяницу.
Она даже раздобыла от консистории бумагу, что забота о пошатнувшемся здоровье вынуждает её постоянно находиться под присмотром одесских докторов.
И Каролина Собаньская отныне имела едва ли не постоянное местопребывание своё в Одессе, который на тогдашнем юге слыл самым европейским городом. Именно там и встретил её Витт, к тому времени возглавивший тайную полицию всего юга России, управлявший Ришельевским лицеем и военными поселениями Херсонской губернии, командовавший резервным кавалерийским корпусом – в общем, обладавший колоссальной властью и распоряжавшийся свободно грандиозными казёнными суммами.
Витт сразу же, хотя и с изумлением, признал в роскошной одесской даме, высокомерной, утончённой, насмешливой, блистательно остроумной, племянницу Розалии Ржевусской. И судьба Каролины была отныне решена.
Генерал-лейтенанту Витту вряд ли тогда могла бы отказать хотя бы одна из представительниц одесского общества. Так, во всяком случае, там говорили. В самом деле, слишком уж велика была сосредоточенная в его руках власть. К тому же он пользовался совершенно особым расположением государя Александра Павловича.
И что же произошло? Возник и тут же утвердился на одесском светском небосклоне прочный скандально знаменитый союз Яна и Каролины. Было это в 1821 году.
Витт потом громогласно заявил на балу у генерал-губернатора Воронцова, что наконец-то нашёл женщину, напоминающую его великую мать – графиню Софию Потоцкую.
Немного о карьере Ивана (Яна) Витта
То, что старший сын графини Софии Потоцкой-Витт сумел перехитрить самого Наполеона, об этом в высшем петербургском обществе хранили воспоминания далеко не всё, но вот император Александр Павлович помнил об этом превосходно – отсюда и его непрекращавшееся доверие к графу Витту. Это во многом объясняет стремительные рывки в карьере Ивана Осиповича, наблюдавшиеся и по окончании войн с Наполеоном.
В 1817 году царь поручил Витту сформировать Бугскую уланскую дивизию как основу для формирования южных военных поселений. В мае 1818 года Александр Павлович лично прибыл инспектировать проделанную Виттом работу и вот какое заключение он сделал: «Всё, что я видел сегодня, намного превзошло мои ожидания». За скорое и успешное формирование дивизии Витт был произведён в генерал-лейтенанты.
В 1819 году в Херсонской губернии появилось уже и военное поселение. За это Витту был пожалован орден Святого Владимира второй степени.
В августе 1820 года царь вторично делал смотр Бугской дивизии, в результате которого Витту был пожалован орден святого Александра Невского и были объявлены Высочайшая благодарность и удовольствие.
В октябре 1823 года дивизия Витта принимала участив манёврах в присутствии императора. После смотра Витт за успехи в начальном устройстве военного поселения был награждён орденом Святого Владимира первой степени и назначен командиром резервного кавалерийского корпуса. В том же 1823 году Витту высочайшим рескриптом от 15 апреля было поручено управление Одесским Ришельевским лицеем. При этом лицей был изъят из ведения попечителя Харьковского университета. Кроме того, Витту же были переданы обязанности председателя правления лицея, до того исполнявшиеся одесским градоначальником.
Как и видим, царь доверил в южном крае весьма многое. Но Ивану Осиповичу этого всё же показалось маловато. И он решил подсидеть губернатора графа Ланжерона.
Витт ловко поссорил Ланжерона с императором Александром Павловичем. Ланжерон разобиделся, вышел в отставку и уехал во Францию, где и находился до воцарения Николая Павловича. Однако губернатором Новороссийского края Витт так и не стал.
На место Ланжерона Александр Павлович поставил графа Михаила Семёновича Воронцова, которому давно уже особо не доверял, подозревая, и не без оснований, в либерализме. И родовой боярской оппозиционности.
Император, с окончанием Заграничного похода 1813–1814 годов, по желанию герцога Веллингтона прежде назначил его командиром российского оккупационного корпуса во Франции, а Витта сделал при нём генералом по особым поручениям, то есть уже тогда не доверял. И Витт исправно следил тогда за графом Воронцовым и регулярно доносил о нём государю.
Определив Воронцова в губернаторы Новороссийского края, Александр Павлович предложил Витту опять послеживать за ним, что Витт и исполнял.
Воронцова царь обвинял в излишнем либерализме. Кроме того, Воронцов воспитывался в Англии и был сыном российского посланника в Англии, который отказался возвращаться в Россию. В общем, Воронцовых царь числил как врагов России, и опеку Витта почитал совершенно необходимой и крайне полезной.
Вообще в некотором роде Витт был гораздо важнее и значимее самого губернатора Новороссийского края.
Витт был в южном крае в полном смысле оком государевым. Как тут было беглой жене Каролине Собаньской не полюбить его?! И она полюбила, и стала не только наложницею Витта, но и самым доверенным его агентом. Он называл её «моя София», подчёркивая, что подразумевает её мистическую связь с матерью своей, графиней Софией Потоцкой.
Ян, Каролина и одесское общество. 1821–1825 годы
Рабочею столицею графа Витта был город Вознесенск – средоточие военных поселений юга. Оттуда он прибывал чуть ли не ежедневно к Каролине Собаньской, для которой снял дом и хутор на Тираспольской заставе, при въезде в Одессу. Оттуда к ней съезжались жёны офицеров и генералов, съезжались на истинное поклонение.
Дамская аристократическая часть одесского общества как будто брезговала прекрасной Каролиною, но сама губернаторша, бесподобная Елизавета Ксаверьевна Воронцова, наезжала, чтобы не обижать Витта, который мог нажаловаться государю. Ездила, чтобы мужа своего не подвести.
Интересно, что в числе брезговавших были и сёстры Витта по матери его – Ольга Нарышкина (урожд. Потоцкая) и Софья Киселёва (урожд. Потоцкая). Они обе – на Тираспольскую заставу ни ногой, о чём многократно объявляли, хотя по сравнению с их знаменитою матерью Каролина была невиннейшим ребёнком.
И неизменно у Собаньской бывало отборнейшее мужское общество, стекавшееся к ней со всего юга России. Прибегал Пушкин, и не только не брезговал, а наоборот – заискивал пред Каролиною, наивно надеясь, что хоть разочек она дрогнет. Но она не дрогнула, ибо Пушкин не был в числе заговорщиков, и, значит, не был для неё интересен. Интересно, догадывался ли поэт, что она не только любовница Витта, но ещё и осведомительница, действующая по его указке?!
