Владимир Андриенко - Фараон Эйе
Два великолепных белых коня неслись как молнии. Он ловко, хорошо натренированным движением, обвязал поводья вокруг своей талии, чтобы освободить руки. Править так было тяжелее, но зато можно стрелять ведь с ним не было второго седока.
Нехези взял лук и стрелу. Враги приближались…
Солдаты Пэнтоэра показали свое умение и бесстрашие. Они выпустили стрелы первыми и десяток вражеских колесниц лишился своих возниц. Две колесницы хеттов опрокинулись при этом. Остальные сбились с темпа движения, но стрелки сумели заменить убитых возниц вовремя.
Египтяне сделали второй выстрел и снова удача. Еще пять врагов были убиты. Первые колесницы столкнулись! Удар! И две повозки сцепившись колесами разлетелись в разные стороны ломая ноги лошадям. Люди упали с них и были тут же затоптаны другими лошадьми. Их тела быстро превратились в бесформенное кровавое месиво…
Нехези первой стрелой сумел сразить того самого офицера, что представился ему как Сабар. Его стрела угодила хетту в глаз, и он упал с колесницы. Вторая стрела сразила возницу, и колесница понеслась вперед уже никем не управляемая.
Нехези ловко обминул её и снова взялся за лук. Но на это раз в цель он не попал. Приблизились тяжелые колесницы хеттов. Египтянин убрал лук и схватился за кривой серпообразный египетский меч.
Теперь он взял одной рукой поводья. А второй крутанул в воздухе мечом. Мимо него пролетала стрела и едва не впилась в левое плечо. Острие только немного оцарапало его кожу.
Хеттские воины дико орали свои воинственные кличи, но на Нехези шумовые эффекты не действовали. Он уклонился от столкновения и его колесница пронеслась мимо хеттской ось с осью. Египтянин взмахнул своим клинком, и голова возницы хетта слетела с плеч.
Обезглавленный всадник продолжал сжимать поводья и править лошадьми. Возницу обдало фонтаном крови, и он инстинктивно прикрылся рукой. При этом он потерял равновесие и вылетел из колесницы под копыта лошадей своих же товарищей…
Воины Пэнтоэра не смотря на храбрость и удачное начало атаки, быстро потеряли 15 человек и хетты стали донимать их числом. Атака явно захлебывалась и хеттские колесницы сковали своей численностью египетские, лишая их возможности маневрировать.
Пэнтоэр уже лично убил троих врагов и наконечник его копья окрасился кровью. Его возница был убит в самом начале схватки, и теперь он сам правил колесницей.
Прямо перед ним появилась колесница богато одетого хетта в остроконечном золотом шлеме. Хетт ловко метнул дротик, и одна из лошадей Пэнтоэра споткнулась. Она была поражена в шею.
Воин ловко соскочил с колесницы и откатился в сторону. Копыта вражеских лошадей его не задели. Недалеко раздался истошный крик и треск ломаемого дерева и лошадиное ржание. Кто-то столкнулся с его разбившейся колесницей.
Хетт в золотом шлеме приказал развернуть лошадей и снова атаковал его. Пэнтоэр подобрал с земли свой дротик, единственное оружие, что у него осталось, и метнул его.
Острие пробило шейную защитную пластину и воин в золотом шлеме нелепо взмахнув руками выпал из колесницы. Возница при этом истошно закричал, словно убили его самого…
Хетты яростно набросились на оставшихся египтян и доконали бы их, но в бой вступила пехота Небра. Они появились неожиданно с двух сторон и осыпали врагов стрелами, а затем бросились в атаку с копьями и мечами. Они убивали всех без разбора. Им было без разницы был ли пред ними воин, или слуга, или обозный раб.
Битва стала клониться в сторону египтян. После смерти царевича, которого убил Пэнтоэр даже не зная, кто он, воля к победе у хеттов пропала, но они яростно защищали свои жизни…
Нехези уже на хеттской колеснице преследовал Ану, что пытался удрать от него. Но правил он на сей раз неумело, явно сказывался страх молодого жреца пред битвой и кровью, которые он видел впервые в таком количестве.
Нехези снова взялся за лук и подстрелил одну из лошадей своего двоюродного брата. Тот вылетел из колесницы и покатился по песку. Слуга Эйе последовал за ним и спрыгнул на ходу со своей колесницы.
Он побежал к распростертому телу и перевернул его на спину. Жрец был жив и даже ничего себе не сломал. Он просто обомлел от удара.
— Ана! Ты жив! Мне все таки не хотеться убивать тебя своей рукой, хотя я только что пылал жаждой мести! — проговорил Нехези.
— Нехези… — прошептал жрец. — Мы с тобой братья. Мы росли вместе, и ты клялся моему отцу, что станешь нам с братом помогать.
— Но тогда почему ты предал меня, брат? — спросил он.
— У меня приказ самой царицы Анхесенамон, довезти её жениха живым. Я выполнял приказ царицы и не мог поступить иначе. Ты меня за это убьешь?
— Нет, но тебе стоит притвориться мертвым, Ана. Мы с тобой отъехали на солидное расстояние от места боя. Лежи здесь и не двигайся.
— Но почему? — спросил Ана. — Возьми меня под свое покровительство…
— Ты не понимаешь. Нам приказано убить всех. И если я тебя не прикончу, то тебя убьют другие. Твой шанс притвориться мертвым — единственный.
— А что мене делать потом?
— Дождешься ночи и когда вокруг никого не будет доберешься до пограничной крепости и попросишь помощи у её коменданта. Пусть он даст тебе колесницу и сопровождение. И после этого скачи к Хоремхебу. Там в его стане твой брат Рахотеп. Он сумет тебе помочь. Но тебе стоит молчать обо всем, что ты видел здесь. Эйе станет фараоном, и он не прости тебе того, что ты узнал.
— Спасибо, брат. Я сделаю, как ты сказал. Спасибо.
Нехези поднялся и, не взглянув на брата, пошел обратно к своим. Он просто не мог убить его. Но не сделал он и пяти шагов, как позади послышался крик. Незези резко обернулся.
Над телом его брата стоял Небра с окровавленным копьем.
— Что ты наделал?! — вскричал он. — Ты убил его!
— Я исполнил приказ нашего господина Эйе. Он приказал никого не выпустить отсюда живым. Я слышал твой разговор с братом, Нехези. И это прямое предательство. Но я никому не скажу о том, что слышал.
— Ты убил его! — Нехези упал на колени. — Ты убил моего брата! Бата не переживет его смерти!
— Неужели ты се еще такой мягкотелый, Нехези? — спросил Небра отбрасывая копье в сторону. — Ведь ты так долго уже на службе у Эйе. Неужели ты не понял, что в борьбе за власть нет братьев и родственников? Или ты думаешь, что сам Эйе остановиться перед убийством своей родной внучки Анхесенамон? Можешь мне поверить, что теперь наша царица недолго проживет на свете. Скоро она встретиться на полях Илару со своим мужем Тутанхамоном, которого также убил Эйе. Но это тебе и самому хорошо известно.
— Я много убивал, но всегда считал, что делаю это во благо Египта. А вот теперь не уверен в этом, Небра. Посмотри сколько крови и изуродованных трупов вон там. Ради чего они умерли? Ты не видел всей ярости битвы и всех ужасов, что там происходили. Бессмысленная и глупая бойня.
— Сама борьба за власть та же самая бойня, Нехези. И не стоит тебе распускать слезы как женщине. Или ты не видел, кто нас сопровождает в этом походе? Разве там на корабле, когда ты шутил надо мной, ты не знал что рядом с нами убийцы и редкие негодяи, что могут изнасиловать собственную мать? А сейчас они исполняют приказ Эйе, который, скорее всего, станет нашим новым фараоном. Еще вчера я сам в этом сомневался. Но теперь верю, что все так и будет…
1336 год до новой эры. Междуцарствие. Эйе достигает цели
Месяц Фармути
Мемфис гудел как растревоженный улей. По городу пронесся слух, что царица Анхесенамон задумала продать свое царство хеттам и призвать в город войска царя Суппилулиумаса.
Говорили, что передовой отряд хеттов даже вторгся в пределы Дельты со стороны Синая, но был встречен втрое меньшим по численности отрядом Пэнтоэра и полностью разгромлен. Жители столицы прославляли офицера-египтянина и хвалили Эйе за бдительность и заботу о стране. Ведь это он послал Пэнтоэра охранять границу.
Недавно, опять же благодаря Эйе, были схвачены на месте преступления около сорока грабителей могил и казнены. Верховный части Египта таки сумел нанести братству чувствительный удар от которого они не скоро оправятся.
— Пусть он и будет фараоном нашей страны! — говорили на рыках и в храмах простые египтяне.
— Верно! Он родственник фараонов 18-й династии и кому как не ему вручать корону?
— Он опытный правитель и знает что нужно стране!
— Он также угоден богам!
— Боги станут помогать такому фараону и станут заботиться о стране. Они престанут на нас гневаться. И снова наступит время процветания.
— Верно!
— Пусть Эйе будет фараоном!
— Сколько можно жить без повелителя?
