Лунный свет и дочь охотника за жемчугом - Поук Лиззи
Клементина глубоко вздыхает, обдумывая услышанное. Молча встает, подходит к буфету затушить сигарету.
– Если он готов работать в этой индустрии, он уже хуже, чем ты о нем думаешь. – Она натянуто улыбается. – Секреты у него есть, я гарантирую. – Элиза замечает, как женщина переглядывается с Мин. – Даже самым праведным мерзавцам есть что скрывать. Жемчужный промысел – грязный бизнес.
– Мой отец не такой. – Голос Элизы дрожит. – Он правда хороший человек. Я искренне в это верю. – Она говорит все тише, вспоминая о тех временах, когда он отмахивался от ее вопросов, закрывал двери, маскировал молчание неестественной улыбкой.
– Элиза, но это ещё не всё, да? – Мин ободряюще смотрит на неё.
Элиза кивает и сглатывает, борясь с абсурдностью того, что предстоит рассказать.
– Сюдзо Сайондзи, главный водолаз на корабле, человек, которого я знаю как заслуживающего доверия. Он говорит, что видел кое-что в ночь, когда исчез мой отец. – Клементина слушает, наклонив голову, и ждёт. – Он… он описал это что-то как глаза демона. – Элиза заикается от волнения. – Пара светящихся шаров на воде. Они были там всего мгновение, а потом исчезли.
– Вот мы и подумали, не могла бы ты погадать, – спрашивает Мин. – Узнать, не было ли чего-нибудь необычного в ту ночь? Возможно… ты могла бы передать сообщение от капитана Брайтвелла. – Элиза уверена, что видела, как Мин на мгновение округлила глаза, а затем улыбнулась.
Она чувствует, что начинает краснеть. У неё нет времени на духов. Но если нет других зацепок, а двое мужчин в опасности, куда ей ещё обратиться?
– Да, – поднимается Клементина с кровати. – Мне нужно достать зубы.
Дневник Чарльза Дж. Г. Брайтвелла, торговца жемчугом.
Заметки натуралиста: пауки Австралии
В Австралии множество пауков ядовиты, но только два вида из них могут быть смертельны: воронковый паук (обитает в Сиднее и окрестностях в Восточной Австралии) и красноспинный паук, его особей я много видел в заливе Баннин.
Яд красноспинного паука чрезвычайно нейротоксичен, это означает, что он поражает центральную нервную систему организма, вызывая сильнейшую боль, затруднённое дыхание, страшные судороги и в конечном счете смерть. Эти пауки тесно связаны с печально известной чёрной вдовой, которая встречается в Америке и по всему миру – фактически они почти идентичны, за исключением удивительной красной полоски на спине, в честь которой и получили своё название.
Больше всего необычно их поведение при спаривании, поскольку они демонстрируют так называемый сексуальный каннибализм. Во время спаривания самка не только полностью пожирает самца, но и самец фактически помогает ей в этом процессе, придвигаясь своим телом как можно ближе к ее ротовому аппарату. Хоть это и ужасно, но продлевает период спаривания, позволяя оплодотворить большее количество яиц.
Красноспинные пауки предпочитают жить рядом с людьми (хлев – идеальное место для гнездования красноспинного паука), и помимо насекомых и мух они способны захватывать в свою паутину других пауков, и даже мелких рептилий и млекопитающих. Однажды я наткнулся на красноспинного паука, который поймал в паутину небольшую серую мышь. Грызун пронзительно пищал и дрыгался, пытаясь вывернуться из шелковых нитей. Паук просто поджидал в отдалении, пока грызун умрет. Больше суток потребовалось, чтобы он перестал пищать, однако съели его всего за пару часов.
Глава 17
Клементина берет в руки маленькую, изысканно украшенную жестяную баночку. Она расписана изящными узорами в китайском стиле и издаёт ритмичное постукивание при открывании.
– Подойдите! – Она подзывает их к низенькому столику, проводя рукой по шероховатой поверхности и освобождая его от бутылок, флакончиков и мешочков.
– Мисс, мне нужно, чтобы вы положили руки на столик. – Она велит Элизе встать на колени и, взяв ее ладони, кладет их на неполированное дерево. Элиза чувствует под пальцами его зазубрины. Дыхание учащается, оглядевшись вокруг, она видит, как дым в комнате рассеивается, обнажая замызганные лохмотья ткани и стелющийся запах плесени.
Они внимательно наблюдают, как Клементина вытряхивает содержимое баночки, а затем склоняются над столом. Это акульи зубы, сотни зубов, невероятно белых и острых. Клементина поднимается и начинает медленно кружить вокруг, время от времени наклоняясь и рассматривая зубы то с одного, то с другого ракурса. Двигаясь, она оставляет после себя неуловимый шлейф духов, их тошнотворно сладкий привкус прилипает к языку Элизы.
– Вижу мужчину в круглых очках. – Элиза задерживает дыхание. Да нет, в заливе полно торговцев жемчугом, носящих круглые очки. Скорее всего, это удачная догадка. – Добрые глаза, – задумчиво продолжает Клементина. – Огрубевшие от работы руки измазаны чернилами.
У Элизы становится сухо во рту. Она вспоминает об отцовском дневнике с его потрепанными краями и испещрёнными рисунками страницами. И все же это ещё ни о чем не говорит.
– Какое-то необычное кольцо, с двойным ободком вокруг пальца. Хм… – Неожиданно она выпрямляется, заставив Элизу пораженно отшатнуться. Клементина упирает руки в бёдра. – Странно.
– Что такое? – спрашивает Аксель.
Элиза убирает руки со стола.
– Я не вижу никаких повреждений, вижу только…
– Что? – Голос Элизы превращается в шёпот. В комнате воцаряется тишина.
– Я вижу только птиц, – произносит Клементина. – Сотни и сотни птиц.
Плечи Элизы поникают. Она могла бы заметить, что, прежде чем попасть в эту комнату, им пришлось миновать множество птиц, давно убитых.
– Так много белого, – хмурясь, продолжает Клементина. – Какая-то ослепляющая белизна. Больно смотреть на это. – Сжимая пальцами виски, она отворачивается.
– Что бы это значило? – спрашивает Мин.
Мысли Элизы растекаются, как пролитая жидкость. Неужели она действительно во все это верит? Глаза демона в море, послания от старых акульих зубов. Конечно, нет. Отец всегда ее учил, что всему есть логическое объяснение. Проблемы решались благодаря биологии и науке. Точно не с помощью разговоров за деньги в замызганных борделях.
– Вы можете рассказать нам что-нибудь ещё? – спрашивает она.
– Это всё, что сказано в гадании. – Клементина пожимает плечами.
Аксель помогает Элизе подняться с пола.
– Но возможно, у вас есть что рассказать нам о моряках? Что-нибудь, что могли упоминать те, кто… навещал вас? Возможно, был какой-то разговор. Есть у вас ещё что-нибудь, что могло бы помочь раскрыть правду об исчезновении моего отца?
Клементина жеманно потупила взгляд.
– Я не могу…
– Мы щедро вознаградим тебя за сотрудничество, не так ли? – Мин локтем пихает Акселя, но тот выворачивает пустые карманы. Он отдал все свои деньги Мадам. Мин вздыхает, доставая кошелёк. Элиза корит себя за то, что не захватила свой. Позже она рассчитается с Мин.
– Нам очень нужно узнать, что ты слышала, – просит Мин.
Клементина вздергивает бровь.
– Что ж, кое-что немного странное я слышала. – Она подставляет руку, чтобы взять монеты у Мин, говоря все быстрее с каждым пенни, падающим на раскрытую ладонь. – Вряд ли можно считать совпадением, что в тот же день Хардкасл потерял члена своей команды, не так ли?
У Элизы отвисает челюсть.
– Я этого не знала, – шепчет она. Вспоминает, как на берегу столкнулась с мужчиной. Его толстые пальцы на своём подбородке, его самодовольное заявление о том, что он ничего не знает об исчезновении ее отца.
– Это не то, о чем трубят на каждом углу, – говорит Клементина. – Вы не соберёте команду для следующего выхода в море, если все в городе будут считать, что ваш люггер проклят. – Она закуривает ещё одну сигару. – Он об этом не распространяется, но у него тоже исчез человек. – Она выдыхает дым и продолжает: – Он рассказал мне об этом, будучи голым как младенец. – Поморщившись, Элиза трясет головой, чтобы отогнать видение. – Только в отличие от твоего отца, – Клементина глубоко затягивается, – если матрос не возвращается из моря, никто этого не замечает. Ни детей, которые могли бы по нему горевать. Ни жены, что всхлипывала бы украдкой по ночам. Обычные люди просто бесследно пропадают, и о них не вспоминают.
