Джеймс Клавелл - Тай-Пэн
– Я просто зашел повидать… э… вашего постояльца.
Она сладко улыбнулась:
– Этот старый плут уже пересидел тот срок, когда был здесь желанным гостем.
В гостиную неторопливо протрусили четыре девицы. На их украшенных перьями просторных шерстяных кимоно темнели влажные пятна, и от них исходил тяжелый запах духов и застарелого пота. Все девушки были моложе двадцати – грубые, крепкие, привыкшие к той жизни, которую вели. Они ждали, кого из них выберет Струан.
– Вам, без сомнения, нужна Нелли, Тай-Пэн, – сказала миссис Фортерингилл. – Восемнадцать лет, здорова телом и темпераментна.
– Благодарю вас, мадам. – Нелли сделала книксен, и ее полные груди вывалились из халата. Это была тяжелая блондинка с глазами древними и холодными, как лед. – Хочешь пойти со мной, Тай-Пэн, милый?
Струан дал каждой из них по гинее и отослал из гостиной.
– Где мистер Квэнс?
– Второй этаж до конца, налево. Голубая комната. – Миссис Фортерингилл посмотрела на него поверх очков: – Времена нынче очень тяжелые, Тай-Пэн. Ваш мистер Квэнс ест как лошадь, а как он сквернословит – это что-то ужасное. Юные леди шокированы. Его счет уже давно просрочен.
– Скажите, откуда вы набираете своих девушек?
Глаза старухи тускло блеснули, как мокрая галька.
– Там, где есть рынок, всегда отыщутся и девушки, чтобы обслуживать его, разве нет? Из Англии. Иногда из Австралии. Откуда придется. Почему вы спрашиваете?
– Во что вам обходится каждая?
– Коммерческая тайна, Тай-Пэн. У вас свои секреты, у нас – свои. – Она кивнула головой в сторону стола и сменила тему: – Не желаете перекусить? Селедка прямо из дома, по специальному заказу. Прибыла с пакетботом на этой неделе.
– Благодарю вас, но я уже поел.
– Кто оплатит счет дорогого мистера Квэнса?
– Какая там сумма?
– Счет у него. Я слышала, миссис Квэнс не на шутку расстроена по поводу своего супруга.
– Я обговорю с ним сумму счета.
– Вам мы всегда откроем кредит, Тай-Пэн.
– Девушка Горта умерла? – неожиданно спросил Струан. Старуха вновь превратилась в образец добропорядочности:
– Что? Я не понимаю, о чем вы говорите. В моем учреждении ничего недозволенного не происходит!
В руке Струана блеснул нож, его кончик коснулся дряблых морщинистых складок на шее миссис Фортерингилл.
– Умерла?
– Не здесь, здесь она не умирала. Ее забрали. Ради Создателя, не…
– Так умерла она или нет?
– Я слышала, что умерла, но я тут совершенно ни при чем, я…
– Сколько заплатил Горт, чтобы закрыть вам рот?
– Двести гиней.
– Что случилось с девушкой?
– Не знаю. Клянусь Господом, это святая правда, чтоб мне провалиться! За ней пришли родственники. Он заплатил им сто монет, и они остались довольны. Они забрали ее с собой. Это была всего лишь язычница.
Струан убрал нож.
– Возможно, вам придется повторить эти слова еще раз, в суде.
– Но этот мерзавец мертв, как я слышала, так что теперь и говорить, как будто, нечего. Да и как я могу что-нибудь сказать? Имени ее я не знаю, и трупа ее никогда не видела. Вы сами понимаете, как это бывает, Тай-Пэн. Но я поклянусь на Библии перед Броком, если вы это имеете в виду.
– Благодарю вас, миссис Фортерингилл.
Он поднялся по лестнице в Голубую комнату. Ее беленые известью стены приобрели грязно-серый оттенок, в щели задувал ветер. На одной из стен висело огромное зеркало, балдахин большой кровати был украшен малиновым рюшем. На полу рядами стояли картины, они же покрывали оставшееся на стенах пространство; пол пестрел пятнами масляной и акварельной краски. Посреди комнаты стоял мольберт, кругом валялись десятки кистей и баночек с краской.
Аристотель Квэнс храпел в постели. Были видны только его нос и ночной колпак.
Струан подобрал с пола треснувший кувшин без ручки и швырнул его в стену. Кувшин с грохотом разлетелся на крошечные черепки, но Аристотель только глубже забрался под одеяло. Струан взял кувшин побольше и отправил его вслед за первым.
Квэис приподнялся на кровати и открыл глаза:
– Господи, помилуй! Дьявол собственной персоной, клянусь всеми святыми!
Он выбрался из постели и обнял Струана.
– Тай-Пэн, мой любимый покровитель! Я боготворю тебя! Когда ты вернулся?
– Ну, полно, Аристотель, хватит, – сказал Струан. – Я приехал сегодня.
– Говорят, Горт мертв.
– Да.
– Хвала Создателю за это. Три дня назад этот мерзопакостник появился здесь и поклялся, что перережет мне горло, если хоть одна душа узнает от меня про девушку.
– Сколько он дал тебе за молчание?
– Ни единого пенни, гнусный скупердяй! Разрази меня Бог, я и просил-то всего сотню.
– Как твои дела?
– Ужасно печально, мой дорогой друг. Сама все еще здесь. О Боже, защити меня! Так что приходится торчать в своей берлоге. Носа не могу высунуть – страшно. – Квэнс вспрыгнул на кровать и, взяв в руки огромную палку, трижды сильно стукнул ею в пол. – Заказываю завтрак, – пояснил он. – Хочешь присоединиться? Ну, а теперь расскажи мне все новости.
– Ты завтракаешь в девять часов вечера?
– Видишь ли, мой милый, когда живешь в борделе, поневоле все начинаешь делать, как шлюха! – Он громко захохотал, потом схватился за грудь. – Кровь Христова, Тай-Пэн, как я ослабел! Ты видишь перед собой лишь тень живого человека, настоящий призрак бессмертного Квэнса.
Струан сел на кровать.
– Миссис Фортерингилл говорила о каком-то счете. Клянусь Богом, я же дал тебе мешок золота!
– Счете? – Квэнс пошарил под подушкой, отшвырнул в сторону недоеденный бутерброд, две книжки, три-четыре кисточки, несколько интимных предметов женского туалета и достал бумагу. Тяжело дыша, он сунул ее в руки Струану: – Посмотри, сколько эта ростовщица требует с тебя.
– Требует с тебя, ты хочешь сказать. – Струан взглянул на сумму: – Господи всеблагой и милосердный! – В счете значилось четыреста шестнадцать фунтов четыре шиллинга четыре пенса и фартинг. Семь с половиной шиллингов в день за стол и постель. Сто семь фунтов за краски, кисти, холст. Самая крупная цифра стояла напротив слов «Различные услуги». – Что, черт возьми, означает эта статья?
Квэнс поджал губы.
– Чес-с-слово, как раз это я сам безуспешно пытался вытянуть из старой карги.
Струан подошел к двери и крикнул вниз:
– Миссис Фортерингилл!
– Вы звали меня, Тай-Пэн? – сладким голосом спросила она, стоя внизу у лестницы.
– Да. Вы не будете добры подняться сюда?
– Я вам понадобилась? – спросила она еще более любезно, входя в комнату.
– Объясните мне, что это за чертовщина? – Струан зло ткнул пальцем в счет: – «Различные услуги» – без малого триста двадцать фунтов!
– А, это… – лукаво ответила она, – Бизнес, Тай-Пэн.
– Что?
– Мистер Квэнс совершенно не выносит одиночества, и эта цифра отражает услуги, оказанные ему как клиенту заведения с тех пор, как он был поручен нашим заботам. – Она презрительно фыркнула носом: – Мы ведем здесь строгий учет. Тут все правильно до минуты.
– Ложь! – взвыл Квэнс. – Она приписала лишнего, Тай-Пэн. Это шантаж!
– Шантаж! – взвизгнула миссис Фортерингилл. – Ах, ты… ты… а я и мои юные леди еще спасали тебя хуже, чем от смерти, да к тому же во второй раз!
– Но триста с лишним фунтов? – изумленно проговорил Струан.
– Все верно до минуты – Господь свидетель. Ему еще нравится рисовать их, а не только… у меня лучший бухгалтер в Азии. Другого бы я и не взяла на работу!
– Это невозможно, – настаивал Струан. Квэнс встал на постели, приложил одну руку к сердцу, а другой указал на женщину.
– От вашего имени, Тай-Пэн, я отказываюсь принимать этот счет! – Он выпятил грудь, как павлин. – Это ростовщичество!
– А-а, вон ты как заговорил? Ну что ж, тогда и я скажу, скажу тебе прямо в лицо, навозная ты куча, старый вонючий прыщ – вон отсюда! И я сегодня же все расскажу твоей жене! – Она круто повернулась и пронзительно крикнула: – Леди!
– Право, миссис Фортерингилл, – осторожно начал Аристотель, – не нужно так горячиться.
Девушки прибежали бегом. На этот раз их было восемь.
– Заберите это и отнесите в мою комнату, – приказала мадам, махнув рукой на краски, кисти и картины. – Никакого кредита, и все это останется у меня, пока счет не будет оплачен до последнего пенни! – Оскорбленно вздернув голову, она вышла.
Квэнс выбрался из постели, путаясь в ночной рубашке:
– Леди! Клянусь Богом, вы ни к чему не притронетесь!
– Ну, будь паинькой, – спокойно сказала Нелли. – Если мадам говорит, что их нужно вынести, значит мы их вынесем, даже если бы тут стоял сам Господь Бог!
– Вот именно, разлюбезный ты наш, – добавила другая. – Наша Нелли сказала все как надо, честь по чести.
– Одну минуту, леди, – вмешался Струан. – Мистеру Квэнсу вручили счет. Это и явилось причиной всего беспокойства. Мисс Нелли, вы… э… ну, вы проводили с ним время?
Нелли уставилась на Струана:
