Юлия Галанина - Волчий замок
– Ну если Вы настаиваете, дорогая госпожа Жанна… – с неохотой отказался от этой мысли благодетель. – То я вынужден подчиниться. Как Вы находите наше скромное общество?
– О, оно великолепно! Я думаю, что наше путешествие пройдет очень приятно и интересно. В окружении таких галантных кавалеров иного быть не может.
Пока они обменивались взаимными любезностями, Жаккетта невозмутимо принимала комплименты в свой адрес со всех сторон.
Между делом зашел разговор об охоте.
Благодетель вспомнил утренний визит к дамам и попросил госпожу Нарджис рассказать, как охотятся в Северной Африке.
Жаккетта с удовольствием вспомнила охоту шейха.
– У Господина было много борзых собак, но одну из них он любил больше всех. В жаркие дни для нее на крышу выносили ложе и устраивали над ним навес, чтобы она могла спокойно отдыхать. А если было совсем душно, невольники обмахивали ее опахалами. Кормили Зухру финиками, смешанными с верблюжьим молоком, чтобы бег ее был быстрым, а хватка стальной.
– Мы тоже любим своих собак, – заметил один из кавалеров. – Но на балконах они у нас еще не прохлаждаются и вееров не имеют.
– И что Вы хотите этим сказать? – заметил виконт. – То, что нам до них далеко?
– Господин виконт, всем известна Ваша несколько странная страсть к Востоку, – с легким вызовом, но очень сдержанно сказал кавалер. – Поэтому я не буду с Вами спорить.
Жаккетта ждала больше.
Поединка, или на худой конец ссоры.
Слишком язвительным был тон виконта и стремительное отступление кавалера удивило Жаккетту.
«А сосед справа – штучка непростая» – мельком подумала она и продолжала рассказывать:
– Охотится Господин выезжал в припустынные земли. Там много антилоп и другой дичи. Его люди разбивали лагерь и устанавливали для нас шатры.
– Страсть к шатрам у арабов просто поразительна! – вклинилась в ее рассказ Жанна. – Сам шейх очень не любил дома. Так и жил в простом черном шатре во дворе своего дворца, словно привратник.
Раздался дружный смех.
Жаккетта нахмурилась.
С госпожи спроса никакого, господин ее не замечал, вот она и злиться, до сих пор не успокоилась, но как смеют эти люди смеяться над привычками шейха Али?
Он жил так, как считал нужным и не этим надушенным щеголям его осмеивать!
Она тихо, но отчетливо сказала:
– Господин делал это для того, чтобы тело не изнеживалось под крышей и всегда было готово к сражениям и походам. Он считал, что домашний уют – удел купцов и евнухов, а мужчине позорно лежать на мягком ковре пока живы его враги.
Что-то было в ее голосе, отчего смех резко стих.
– А охотились господин и его свита на верблюдах. В песках так удобнее, – спокойно продолжала рассказывать Жаккетта. – Управляющий гаремом говорил мне, что такая охота хороша еще, когда вместо собак используют ручных пардусов[8]. Они тоже хорошо берут дичь.
Виконт внимательно смотрел на Жаккетту.
– Судя по Вашим речам, Вы, дорогая госпожа Нарджис, относились к Вашему господину очень даже неплохо. В рассказах графини де Монпезá он предстает совершенно другим, – негромко заметил он.
«Так и он ко мне неплохо относился…» – чуть не вырвалось у Жаккетты. Но она упрямо решила улыбаться и все.
Виконт ждал ответа.
Не дождавшись, он требовательно спросил:
– Так почему же Вы сбежали?
– Я христианка! – отрезала Жаккетта.
Ее начал пугать этот человек с его неприятными вопросами.
Для себя Жаккетта решила всеми силами держаться от виконта подальше.
К счастью подоспел подвыпивший благодетель:
– Прелестнейшая госпожа Нарджис, откройте нам пожалуйста, главный секрет Востока. Сколько женщин может быть в гареме у мусульманина?
– У уважаемого человека и гарем солидный! – засмеялась Жаккетта. – Столько, сколько он сможет.
– И могут?! – заговорщицким шепотом спросил благодетель.
– Могут, – подтвердила Жаккетта. – А если не могут, то есть специальное зелье довада.
Жанна поняла, что невозможная Нарджис опять вышла за самые широкие рамки приличной беседы и кавалеры, того и гляди, начнут записывать с ее слов рецепт.
– Дорогой господин маркиз! – сказала она, мягко вцепившись Жаккетте в локоть. – Я думаю, нам пора удалиться на покой.
– Очень жаль! – по-детски обиделся благодетель. – Общение с Вами бесподобно! А Вы, дорогая госпожа Нарджис, такой умный собеседник, что я просто поражен!
– Доброй Вам ночи, господа! – распрощалась с обществом Жанна и беспощадно повела Жаккетту к выходу.
Жаккетта надулась.
Она только-только вошла во вкус общения с благородными кавалерами, оказывается, они немногим отличаются от обычных людей, да и костюм ее оценили по достоинству, на госпожу Жанну вполовину меньше смотрели, веселье только-только началось и вот на тебе!
Из вредности она сделала вид, что запнулась, и стряхнула с ноги шлепанец.
По мраморному полу он проскользил, как кораблик по волнам и отлетел от хозяйки на приличное расстояние.
Жаккетта остановилась и замерла, подняв босую ногу. И вопросительно посмотрела на мужчин.
Кавалеры всем скопом кинулись на одинокую туфельку, остановившуюся прямо в центре мозаичного круга. Такими кругами был украшен весь пол, выполненный в стиле «коматеско».
Победила молодость и наиболее проворный кавалер удостоился неземного счастья надеть туфельку на очаровательную ножку пленительной Нарджис.
Жаккетта поблагодарила его поклоном головы и улыбкой.
Жанна тоже ласково улыбалась, думая, что за дверью придушит мерзавку с ее отвратительными красными тапками.
– Пойдем, дорогая! – сказала она.
– Одну минуточку! – неожиданно вмешался виконт. – Разрешите, прекрасные дамы, преподнести Вам небольшой подарок. Путь впереди предстоит долгий, в горах всегда холодно, а Ваши наряды слишком воздушны. Примите, пожалуйста, эти шубки, они согреют вас в альпийских снегах!
Слуги виконта внесли на подносах бархатные, подбитые мехом куницы одежды. Меховые отвороты украшали широкие рукава и отложные воротники.
– Я, от имени всех присутствующих здесь кавалеров выражаю надежду, что под защитой теплой шубки госпожа Нарджис всегда будет радовать нас своим великолепным, просто сказочным нарядом!
Кавалеры были полностью с ним солидарны.
* * *Утром Жанна с приятным удивлением узнала, что ее гардероб, как и гардероб Жаккетты пополнился по крайней мере, еще на пять меховых накидок и специальную рысью полость, чтобы дамы могли закрывать ножки.
И теперь, как бы они не старались, смерть от холода им не грозит.
* * *Жаккетта же сделала свои выводы из вчерашнего.
Оказывается, одежда способна творить чудеса. То, что никогда не простилось бы ей, будь она в обычном платье, не только сошло с рук, но и вызвало бурю восхищения, а всему причиной восточный наряд.
И самое главное, оказывается советы госпожи Фатимы универсальны. Прекрасно действуют как на Востоке, так и на Западе.
Только непонятно, почему она, Жаккетта, в последнее время совсем перестала молиться св. Екатерине. А почему – непонятно.
Наверное потому, что все так запуталось и перепуталось. Шейх погиб. Рыжий пират неизвестно где и тоже неясно, жив ли он.
А у них с госпожой все дорога и дорога, и то, что было вчера уже не будет никогда.
«Ладно!» – решила не ломать себе голову Жаккетта. – «Доберемся до Ренна, а там посмотрим!»
ГЛАВА XII
Караван господина дю Моншов, де ла Грангренуйер де ла Жавель начал долгий путь во Францию.
Ранг благодетеля и, соответственно, размах путешествия позволял путникам не делать остановок на постоялых дворах с их скученностью и дороговизной.
Маршрут маркиза был отлажен, на ночлег останавливались либо в монастырях или знакомых поместьях, либо ночевали в экипажах.
Как-то утром Жанну и Жаккетту навестил секретарь благодетеля, довольно унылого вида человек. Он предложил Жанне прогулку верхом.
Жанна засиделась в экипаже, поэтому с удовольствием согласилась, хотя и немного удивилась.
Она заняла место в седле подведенного секретарем скакуна и они пустились вскачь по дороге, оставив далеко позади неторопливо тянущиеся повозки.
Как только Жанна исчезла, в экипаж золотым дождем просочился благодетель.
– Приветствую Вас, драгоценная госпожа Нарджис! – припал он к руке Жаккетты.
– Доброе утро, господин бла… маркиз! – без строгого надзора Жанны Жаккетта чуть не сделала с маху ляп.
Благодетель ничего не заметил.
– Госпожа Нарджис, общение с Вами для меня драгоценно! – затянул он хвалебную песнь. – Ваша простота и искренность просто бесподобны! Во многих дамах кокетство и жеманство настолько закрывают их истинную душу, что можно бесконечно вести с ними беседы, но разговор будет пустым и никчемным, словно жужжание шмеля. Ваше же слова всегда отличаются глубоким смыслом и из бесед с Вами мне открывается совершено новый мир…
