Василий Веденеев - Дикое поле
— Здесь жемчуг, в других золото, драгоценные камни. — Он бросил мешочек в ларец и захлопнул крышку. — Делай подарки нужным людям, покупай их благорасположение, заставь плясать под твою музыку. Ты знаешь, чего должен добиться. Иди, Гравино, подожди у ворот.
Гравино молча поклонился, запер ларец, взял его под мышку и удалился.
— Не слишком-то он разговорчив, — усмехнулся Джакомо.
— Зато надежен, — заверил монах. — По правде говоря, тебе лучше поскорее покинуть Рим. Даже моего влияния может оказаться недостаточно, чтобы оградить тебя от мщения семьи да Камерино.
Белометти молча расстегнул камзол, развязал ленты кружевного жабо и обнажил грудь. Отец Паоло увидел переливающиеся синеватым блеском кольца обтянувшей тело тонкой кольчуги.
— Я редко снимаю ее, — приводя одежду в порядок, сказал молодой человек. — И потом, нас теперь двое.
— Хорошо, иди! — Иезуит ласково погладил его по плечу и слегка подтолкнул. — О том, как идут дела, сообщай через Рибейру.
Джакомо поцеловал руку монаха и, не оглядываясь, пошел по галерее. Рим уже стал для него частичкой прошлого. Еще несколько часов он будет назойливо напоминать о себе, a потом под ногами закачается палуба корабля, и вскоре перед ним откроется новый мир.
Прощай, вечный город! Прощай, отец Паоло, прощайте, гордые синьоры и прекрасные синьорины! Впереди манящий и загадочный Босфор…
* * *До гостиницы, где остановился Белометти, добрались без происшествий. По дороге Гравино постоянно держался на шаг позади Джакомо, словно прикрывая его со спины. Поднявшись в свою комнату, венецианец отстегнул шпагу и предложил новому знакомому располагаться. Гравино обошел комнату, выглянул в открытое окно, выходившее на оживленную улицу, потом уселся на стул и поставил у ног ларец.
Разглядывая своего неожиданного спутника, Белометти попытался определить его возраст и национальность, но вскоре отказался от этого занятия. Гравино мог быть уроженцем любой страны: темные, но не черные волосы, карие глаза, правильные черты загорелого лица, не имевшего особых примет. Кто он: грек, испанец, француз, итальянец? Или его родина где-то на Балканах?
Сколько ему лет? Явно не юноша, но и не старик, судя по гладкой коже лица и крепким рукам, привычным к оружию и любой работе. Однако его руки не похожи ни на руки крестьянина, ни на руки солдата или моряка. Да, отец Паоло сделал на прощание загадочный подарок. Вдруг Гравино, ко всему прочему, еще и глухонемой?
— Предлагаю отобедать и собираться в путь. Согласны? — Джакомо бросил быстрый взгляд на Гравино.
Тот в ответ согласно кивнул, взял со стола колокольчик и позвонил.
— Принеси жареную пулярку, рыбу, тушеное мясо, паштет, пирог, овощи, красного и белого вина, — велел он появившейся служанке. — И побольше фруктов.
Ел Гравино много и жадно, обильно запивая трапезу вином. Около его тарелки уже громоздилась куча костей, а он все подкладывал и подкладывал себе большие куски нежного паштета, толстые ломти мяса, отрезал пирога, без устали работая крепкими челюстями.
— Я вижу, вы долго постились? — с улыбкой заметил сидевший напротив Джакомо.
— Я? М-м-м… — Гравино отложил обглоданное крылышко пулярки и налил себе еще вина. — Впереди дорога, поэтому стоит поесть впрок. Кстати, здесь прилично готовят.
— Где вы родились? — прямо спросил Белометти.
— Почему это вас интересует? — Гравино оторвался от пирога. — Я же не спрашиваю, откуда вы родом?
— В этом нет секрета, — засмеялся Джакомо. — Я родился в прекрасной Венеции.
— А меня произвели на свет далеко отсюда, среди высоких гор. Вряд ли вам знакомо название этого местечка, — ответил Гравино. — К тому же я давно не был в родных краях.
— У вас там остались близкие?
— Да, жив отец, есть сестра… Кстати, уже смеркается. Кто доставит ваш багаж на набережную?
«Уходит от разговора, — понял Джакомо. — Тертый малый! Нет, голубчик, долго терпеть твое общество я не намерен. У меня достаточно собственных тайн, и я не намерен заниматься разгадыванием чужих».
— Мой слуга, Руфино, — ответил он на вопрос Гравино. — Хозяин гостиницы даст нам тележку, а его племянник заберет ее, когда мы отплывем. А где ваши вещи?
— На корабле, — пояснил шпион.
На набережную отправились уже в темноте. Впереди, освещая путь факелом, шел племянник хозяина гостиницы и вел под уздцы запряженного в тележку ослика. Рядом, придерживая поклажу, семенил Руфино, пожилой слуга Белометти. Замыкали маленькую процессию Джакомо и мрачный Гравино, недовольный тем, что на улицах слишком темно. Несколько раз встревоженно оглянувшись, он шепнул:
— Кажется, за нами кто-то идет.
Джакомо быстро обернулся, но улица была пуста. На мостовой лежали полосы слабого света, падавшего из окон, да покачивались на слабом ветру редкие фонари.
— Вам показалось.
— Нет, — упрямо возразил Гравино. — Я видел одетого в черное человека, который спрятался за углом, как только я оглянулся.
— Какой-нибудь повеса отправился на свидание к красотке — Белометти попытался обратить все в шутку.
— Не думаю, — буркнул шпион.
Звонко цокая копытцами по камням мостовой, ослик миновал слабо освещенный перекресток и потянул тележку в узкую улочку, ведущую к набережной. Свет факела в руке племянника хозяина гостиницы казался линялым куском красной ткани, совершенно не способным разорвать окружающий мрак. И вдруг из этого мрака появилось несколько фигур, закутанных в широкие темные плащи.
— Берегись! — Гравино обнажил шпагу.
Одна из фигур взмахнула рукой, и Джакомо получил такой сильный удар в грудь, что не устоял на ногах и отлетел к стене дома, больно стукнувшись об нее спиной. А рядом уже зазвенела сталь — трое неизвестных наседали на Гравино, едва успевавшего одной рукой отражать яростные атаки, другой он прижимал к себе заветный ларец отца Паоло.
Пытаясь подняться, Белометти увидел, что к нему бросились еще двое закутанных в плащи мужчин. Один был вооружен шпагой, а другой размахивал длинным кинжалом, явно намереваясь всадить его в грудь Джакомо.
— На помощь, убивают! Стража! — В ужасе дребезжащим старческим тенорком вопил Руфино, но вокруг все словно вымерло. Племянник хозяина гостиницы шустро юркнул под тележку и не подавал признаков жизни.
Белометти выхватил из кармана маленький двуствольный пистолет и, почти не целясь, выстрелил. Мужчина со шпагой схватился руками за живот и рухнул на мостовую.
— Свиньи! Подлецы! — выкрикивал Гравино, орудуя шпагой. Из раны на его голове тонкой струйкой стекала по щеке кровь.
Вооруженный кинжалом убийца метнулся в сторону, опасаясь нового выстрела, но пистолет в руках Джакомо дал осечку: сухо щелкнув по кремню, курок не высек искры. Однако тех мгновений, пока нападавший медлил, хватило Белометти, чтобы вскочить и выхватить шпагу. Отбросив бесполезный пистолет, он ринулся на противника и заставил его отступить. Тянуть не имело смысла, поскольку Гравино уже теснили и ларец могли захватить грабители. Джакомо сделал быстрый выпад и пронзил руку убийцы, сжимавшую кинжал. И тут же, молниеносно вскинув клинок, проткнул ему горло.
— Держитесь! — крикнул он Гравино. — Я уже здесь.
Нападавшие на Гравино разделились: один по-прежнему пытался завладеть ларцом, а двое других бросились на Белометти. Подняв шпагу убитого, Джакомо взял ее в левую руку, и смело вступил в бой, фехтуя обеими руками.
— Ну, живей, ребята, живей! — поддразнивал он нападавших. — Вас двое, а я всего один!
Мужчины в черных плащах оказались далеко не новичками, и Белометти подумал, каково же пришлось Гравино, когда тот в одиночку сдерживал натиск трех головорезов. Они беспрестанно кружили возле Джакомо, заставляли его вертеться волчком, отбивая неожиданные атаки то справа, то слева, всячески стремились зайти ему за спину, и приходилось проявлять чудеса изворотливости, чтобы не дать им нанести предательский удар.
Руфино уже осип от крика, но по-прежнему никто не спешил на помощь, ни в одном окне не зажегся свет, нигде не хлопнула дверь.
Джакомо чувствовал, как нарастает боль в груди — там, куда пришелся первый удар. Чем его ударили? Кажется, убийцы были еще недостаточно близко, чтобы достать до него шпагой, а выстрела он не слышал. В любом случае спасла надетая под камзол кольчуга. Но эта пляска смерти тоже не может продолжаться бесконечно! «Черные плащи» стараются измотать его, сделать легкой добычей для своих клинков. Они пришли за жизнью Джакомо и не уйдут, пока не возьму ее или не отдадут свои. Или им нужен ларец? Но откуда они могли узнать, что в нем?
Отбив очередную атаку, Белометти прижался спиной к стене: хватит вертеться, надо заканчивать! Ему не хотелось получить ранение в случайной уличной схватке, ведь впереди такие важные дела. Он уже устал за долгий, полный событий день, начавшийся напряженным поединком. Вращая перед собой клинки, Джакомо сделал выпад и шагнул в сторону. Уловка удалась, обманутые противники качнулись вслед за ним. Этого он только и ждал. Молниеносно скрестив шпаги, он сделал новый выпад и успел достать одного из нападавших, рубанув по руке.
