Скала альбатросов - Альберони Роза Джанетта

Она приподнялась на кровати.

— Знаешь, — продолжала она, — вчера вечером, когда мы стояли на террасе, я вдруг ощутила какое-то другое измерение, некий трепет вечности. — Она сдвинула прядку волос с его лба. Марио смотрел на нее и слушал с религиозным смирением. — Мы опирались на балюстраду? — Марио кивнул. — И ты ел виноград. — Марио опять кивнул. — Потом еще некоторое время мы стояли, любуясь закатом. Так вот я поняла в тот момент, когда мы ели виноград и смотрели на море, что этот счастливый миг может длиться для нас вечность, может продолжаться и вне нашей жизни, в ином времени. Мы были счастливы, ни в чем не нуждались, все складывается превосходно, но…

ПРАЗДНИК НА МОРЕ

— Объявляю вас мужем и женой, — произнес падре Арнальдо, поднимая руку в знак благословения. Арианна увидела, как лило Марио, светящееся счастьем, нежное, приблизилось к ней, и он поцеловал ее. Чистый, целомудренный поцелуй.

К новобрачной подошла маркиза, поцеловала ее в лоб и произнесла:

— Добро пожаловать в нашу семью и в мое сердце, дорогая. Желаю счастья, дети мои.

А вслед за ней их стали поздравлять братья, Марта, кардинал Руффо, падре Арнальдо и гости — епископ Поццуоли, монсиньор Розини — друг падре Арнальдо, министр юстиции Франческо Рич-чарди — друг Марио и представитель короля Иоахима, Винченцо Куоко, Джузеппе Поэрио, Томмазо Серпьери и его подруга Шарлотта, князь Капече Минутоло, герцоги Карафа ди Андрия, Пиньятелли ди Чериньола, ди Сангро, ди Торремаджоре, князья Сан-Северо, Бранча, Санфеличе, делла Марра, а также множество представителей муниципальных и церковных властей Апулии. Лавина звуков и слов обрушилась на них. Водоворот лиц и образов, которые невозможно запомнить, подумала Арианна.

Марио вывел ее из домашней капеллы. На площади перед виллой Россоманни их ожидала открытая белая карета, запряженная семью белыми лошадьми. За экипажем новобрачных потянулось множество других карет. Кажется, все жители Даунии от мала до велика собрались у дороги, серпантином спускавшейся к озеру Варано. Всем хотелось посмотреть на супругу маркиза — на ту самую загадочную хозяйку островов Тремити, родившуюся на этой земле и вернувшуюся сюда, чтобы стать членом семьи Россоманни, маркизой Термоли и Виесте.

Арианна, чувствуя, как Марио сжимает ее руку, улыбалась всем. Сколько раз в юности она представляла себе подобную сцену. И чем чаще рисовала ее в своем воображении, тем больше добавляла подробностей, которые, как ей казалось, в прошлый раз она забыла, тем грандиознее становилась картина. Однако некоторые реалии оставались неизменными: белые лошади, белое расшитое жемчугом платье, распушенные волосы, переплетенные живыми цветами, ее супруг, красавец, сильный, улыбающийся, горячо любящий ее.

И действительно все происходило именно так, как она когда-то мечтала. Только платье на ней не белого, а другого цвета — медового, с голубой каймой по подолу.

И все же что-то оказалось не совсем таким, как трети лось в юности, а каким-то странным и в то же время вполне естественным. Странным, потому что у нее кружилась голова от великого множества гостей — такого она никак не могла вообразить в своих мечтаниях. А естественным — потому что вполне нормально быть рядом с Марио, сидеть вместе с ним в белой карете и чувствовать, как трепетно он сжимает ее руку. Словно она всегда находилась здесь и здесь ее место.

Однако всем остальным, собравшимся на торжество, подобное бракосочетание представлялось событием исключительным. Должно быть, потому, что новобрачным пришлось преодолеть множество препятствий и произошло немало событий, прежде чем Арианна оказалась рядом с любимым как обожаемая женщина и законная супруга.

Сейчас ей все казалось предопределенным. А прежде в ее фантазиях о будущей свадьбе никогда не возникало ощущения, будто она всегда оставалась рядом с Марио. И теперь для нее действительно все оказалось внове. Когда она представляла себе церемонию бракосочетания с маркизом, то думала, что будет безумно волноваться, растеряется, не сумеет произнести ни слова, а сможет только улыбаться и смотреть на всех глазами, полными слез. И все поймут, как она счастлива, и простят ее.

Конечно, и сейчас она вряд ли сможет держаться лучше, думала Арианна. Попросили бы ее произнести речь — она не смогла бы найти нужных слов, стала бы, наверное, лепетать что-то невнятное. К счастью, церемония не предусматривала каких-либо обращений невесты к гостям.

Это лучше сделает Марио. Он отлично справится, ведь он привык выступать перед публикой. Для собравшихся он — герой. Она же — лишь справедливое вознаграждение, которое Бог послал кумиру. И чем нежнее она станет обращаться с ним, тем больше люди поверят, что их герой поистине велик.

— На нее будут смотреть во все глаза, — повторяла маркиза, когда Арианну одевали к венцу.

Как она оказалась права! Боже, сколько глаз устремлено на нее!

Какая-то девушка приблизилась к карете и протянула невесте букет из цветущих веток оливы. Самый отрадный подарок, какой она когда-либо получала. Множество даров пришло со всех концов Италии, даже от Мельци д’Эрила, но подношение простодушной девушки тронуло Арианну до глубины души. То был дар священный — символ мира, наверное, поэтому она так любила оливы в цвету. В мае оливковая роща источала тонкий и пьянящий аромат. Особый аромат.

И еще один символический жест свершился несколькими часами раньше, в спальне, когда женщины помогали Марте наряжать и причесывать невесту. В комнату неожиданно для всех вошла маркиза, опустилась в кресло и стала наблюдать, как ее готовят к венчанию.

Долгие годы, думая о маркизе Изабелле, Арианна испытывала только гнев и злобу. А теперь маркиза расположилась рядом и улыбалась ей, следила, чтобы подаренное платье сидело прекрасно. «Было бы достойно тебя» — как она сочла необходимым подчеркнуть.

Комната, где Арианну одевали к венчанию, находилась в особняке Россоманни, в крыле, противоположном апартаментам хозяйки. При желании они с Марио могли жить здесь, вообще ни с кем не встречаясь целыми сутками. Маркиза позаботилась буквально обо всем. Спальня была просторная, прямо-таки огромная, и часть ее превращена в гостиную: у широкого окна, выходящего на море, стояли диван и кресла. Мебель обита бело-голубой тканью, стены затянуты парчой, пол покрыт коврами. Букет роз стоял на консоли. Абсолютную тишину нарушала лишь праздничная симфония птичьих голосов.

Да, маркиза продумала все и осуществила свой замысел с большим размахом. Когда-то она жестоко обошлась с ней, зато теперь проявила необыкновенное радушие.

Когда маркиза появилась в комнате, невеста была в нижнем белье с шелковым лифом. Она сидела перед большим зеркалом с распушенными по плечам волосами. Марта только что закончила наносить косметику на ее лицо. Увидев маркизу, Арианна поднялась навстречу. Та внимательно осмотрела ее и одобрительно кивнула.

— А ты и в самом деле необыкновенно хороша! Я рада, что моему сыну доведется наслаждаться всей этой благодатью.

Арианна, несколько смутившись, поблагодарила:

— Спасибо, маркиза, вы слишком снисходительны ко мне.

— Еще краснеешь, когда тебе делают комплименты. Неплохо для невесты, — похвалила маркиза, усаживаясь в кресло.

Появилась Миранда и положила на кровать подвенечное платье.

— Поторопись, Миранда! Ну что ты как улитка сегодня? Хочу поскорее видеть невесту одетой.

— Но у нас еще есть время, синьора, — возразила Миранда. — Позвольте я поправлю вам вот эту шпильку, а не то ваша прическа рассыплется в самый торжественный момент.

— Поторопись. Никто из гостей и не подумает смотреть на меня. Все глаза будут устремлены на невесту. Она должна быть великолепна. К счастью, она от природы необыкновенно хороша. Все будут в восторге от нее — и знать, и простой народ.

Не обращая внимания на ворчание хозяйки, Миранда ловким движением укрепила шпильку с бриллиантами в голубой кружевной наколке, которую носила маркиза.