В тени престола. Компиляция 1-12 книга (СИ) - Бушмин Виктор
– Молодец, де Немур! Вот так, прямо в глаза своему сюзерену! Молодец! Тогда. А! тогда мы «поможем» Гильому Рыжему и осуществим вторую часть пророчества!
– Но, сир… – смутился де Немур.
– Когда время придет, де Немур, не раньше…
Филипп замолчал и стал сосредоточенно, словно он не кушал долго, есть утку. Он оторвался от еды и кивнул советникам, чтобы они не стеснялись. Немур и Рено де Вилльбеон присоединились к королю, разделив с ним ужин. Слуги принесли еще жареного кабанчика, три кувшина с вином, оленину и фрукты. Филипп веселился, шутил, подначивая своих подданных. Его острые шуточки, к которым привыкли де Немур и де Вилльбеон, были сальные и острые. Филипп был сегодня в прекрасном расположении духа, он, словно, сбросил с десяток лет, снова став молодым, задорным и горячим юношей.
«Да. Воистину, наш король – удивительный человек. – Подумал Рено де Вилльбеон, глядя на Филиппа. – С виду – обычный обжора, бабник и самодур. Брюзга, циничный, до идиотизма, любит издеваться над людьми, высмеивая их ошибки и пороки. Но, вместе с этим, любит безумно своего семилетнего сынишку Людовика. Просто души в нем не чает! Но, вместе с этим, страшный человек, абсолютно бессердечный, отталкивающий своим поведением, пренебрежением к людям, завистливый и нежный одновременно! Как, столько всего – абсолютно разного, могло уместиться в одной душе?»
Гильом Рыжий стоял на холме и смотрел на горящий Рочестер. Английское ополчение «фирд» прорвало внешние укрепления и ворвалось в гнездо мятежа. Нормандцы укрылись в цитадели города – большом и хорошо укрепленном замке Рочестер, донжон и куртины которого недавно отстроил сам Гильом Завоеватель. Сеньор Гуго де Рочестер, Гильом де Эстонвилль – граф Дэдхэм и Экингтон, Рожэ де Монбрэй – граф Эксхолм и сеньор Мишель де Сэ стояли возле главных ворот замка, пропуская внутрь отступающих нормандских рыцарей. Несколько рыцарей, среди которых были сеньор Годфруа де Сент-Лежэ, Робер де Ландэ, Ришар де Курси и Николя де Мальмон со своими воинами прикрывали отход повстанцев, рискуя своими жизнями. Они прекрасно видели, как саксы в пылу боя не щадили нормандцев, мстя им за старое поражение при Гастингсе и вымещая на них накопившуюся злобу.
Гуго де Рочестер, крепкий и высокий нормандец пятидесяти лет, был одет в крепкую кожаную двухслойную броню, в прошитых квадратах которой находились стальные пластинки. Такой же, но немного полегче, кожаный подшлемник был надет на его голову и спускался на плечи, широкие, как у быка. Голову Гуго де Рочестера украшал конический шлем с большим наносником, прикрывавшим половину лица. Большой нормандский щит в виде обратной капли был украшен гербом графства, грубо намалеванный его слугой-саксом. Гуго положил на плечо большой длинный меч, явно германской работы, ожидая подхода соратников. Понимая, что враги уже приближаются к замку и можно не успеть закрыть ворота и поднять мостик, Гуго де Рочестер крикнул:
– Все, мессиры! Отступаем в шато! Видимо, так решил Господь! Наши товарищи уже не успеют! Враги крепко «сидят» на их шее! Надо укрываться в шато!
Мишель де Сэ, одетый в практически похожие кожаные доспехи, крикнул Гуго:
– Граф! Может быть, мы пойдем в контратаку и отобьем товарищей, вырвав их из рук кровожадных саксов?
Гуго кисло кивнул головой:
– Нет, Мишель, это бесполезно! Мы можем потерять замок! Отходим внутрь! За ворота, сеньоры! Эй, наверху! – Гуго поднял голову, посмотрев на надвратную башню. – Поднимайте мост, бездельники!
– Послушай, Гуго! Неужели мы бросим принца Анри одного, среди разъяренных саксов? – Вскрикнул Ришар де Курси.
Буквально, несколько дней назад, к ним в Рочестер приехал младший сын покойного короля – принц Генрих, которого все по привычке называли на французский лад «Анри». Сегодня же, в пылу боя, принц затерялся среди рыцарей, прикрывавших отход основных сил нормандцев в замок.
– Бесполезно! В этой суматохе боя трудно будет найти принца крови! К тому же, мы потеряем время, позволив врагам ворваться через ворота, открытые настежь! Всем в замок! – Ответил Гуго де Рочестер.
Рыцари и их воины, ощетинившиеся копьями, отступили внутрь замка, закрыв ворота и подняв мост. Они это сделали во время, так как саксы уже приближались и начали издали обстреливать нормандцев из луков. Несколько воинов из отряда Гуго де Рочестера упали в ров, раненые или убитые стрелами.
– Вот, как раз, вовремя успели! – Переведя дух, произнес Ришар де Курси, вытирая пот, текущий по его лицу. – Еще пару минут – «привет родителям» могли лично передать, но пронесло, слава тебе Господи!
Сеньоры засмеялись образному выражению мессира Ришара, и пошли на стены…
Гильом Рыжий стоял на холме. Он широко расставил ноги, обутые в крепкие сапоги, сшитые из толстой буйволиной кожи. Голенища сапог были проклепаны металлическими пластинками. Такие же пластинки, только меньше размером, прикрывали носки его сапог, защищая пальцы ног. Длинная, почти до середины икр, кольчуга была сплетена из трех слоев тонких стальных колечек, переливаясь отполированной сталью в лучах заката. Гильом был буквально обагрен кровью заката, багровый цвет которого окрасил его шлем и меч, искрился на звеньях кольчуги. Он, словно, купался в крови, смотря на смерть многих нормандцев, верой и правдой служивших его отцу, завоевавших для него Англию. Теперь же, эти несчастные рыцари подверглись страшной и беспощадной резне разъяренных англосаксов, бившихся с ними на узких улочках Рочестера. Свой большой нормандский щит с львами Завоевателя Гильом прислонил к левой ноге. Меч король Гильом не вынимал – он висел в богатых ножнах. Его шлем украшала маленькая корона, которую ему успели изготовить местные ювелиры.
В это время, возле главных ворот города произошла какая-то заминка, похожая скорее на панику, чем на заминку. Гильом присмотрелся и увидел, как с десяток рыцарей верхом на конях и в полном боевом вооружении с остервенением и обреченностью пытались пробиться сквозь плотные ряды пехоты саксов, рвущихся через мост в город. Его глаза сузились, руки сжались в кулаки. Гильом смотрел, как отважные рыцари пытались вырваться из окружения. Они прекрасно понимали, что у них не было практически ни единого шанса выйти живыми из пылающего Рочестера. Но, они решились на красивую и мужественную смерть. Гильом Рыжий, сын великого Завоевателя сам был хорошим воином, он ценил мужество, доблесть и рыцарскую честь. Сегодня же, он стал свидетелем неописуемого – он смотрел на смерть своих подданных, своих земляков, своих знакомых, с многими из которых он бился плечом к плечу в походах своего отца.
Гильом не выдержал. Он вскочил на своего боевого коня белой масти и, выхватив свое родовое знамя из рук знаменосца, находившегося неподалеку от него, поскакал к рыцарям.
Нормандцы медленно, но неуклонно продвигались вперед, давя и топча саксов. Противник пытался копьями задеть или приостановить рыцарей – этих железных машин убийства, с детства учившихся только одному делу – войне. Неопытным пехотинцам, многие из которых были оторваны решением Витенагемота от сохи, было нелегко сражаться с профессиональными воинами. Но, количество, в конце концов, может и одолеть качество. Рыцари, теряя одного за другим, стали медленно пятиться на своих конях…
Саксы приободрились и с криками бросились на рыцарей, как стая охотничьих собак на вепрей. Гильом прискакал как раз в то самое время, когда силы уже практически оставили рыцарей. Он выскочил на мост и, высоко подняв родовое знамя над собой, крикнул:
– Остановитесь! Именем вашего покойного короля-герцога и моего отца, Гильома Завоевателя! Остановитесь!
Рыцари, услышав эти слова, остановились. Саксы, увлекшись азартом боя, накинулись на них, свалив многих с коней.
Гильом выхватил меч и стал рубить им саксов, не выполнивших его приказ. Вокруг Гильома образовалась пустота – саксы отступили. Гильом подъехал к рыцарям, соскочил с коня и подал руку одному из них, лежащему на мосту:
