Вадим Каргалов - Святослав
Каган выехал из ворот Итиля на белом коне. Чаушиар и кендер-каган несли над ним большой шелковый зонт, чтобы ни один луч солнца не упал на божественное лицо. Многокрасочная, как весенний луг, следовала свита Кагана. Шествие замыкали двадцать пять жен Кагана, каждая на отдельном, богато украшенном верблюде. В свите Кагана было так много нарядных всадников, драгоценности вельмож и оружие телохранителей так ослепительно блестели на солнце, что князю Святославу показалось: на помощь хазарам спешит из города новая отборная рать…
Святослав послал гонца к печенегам, оставленным в засаде у реки, чтобы они задержали эту рать. Печенеги высыпали из зарослей и с воинственными криками устремились наперерез Кагану. Тот остановился.
Позади, равнодушно поглядывая на приближавшихся печенегов, застыла свита, как будто Каган был щитом, способным прикрыть от любых опасностей.
– Каган! Это Каган! – вдруг раздались испуганные вопли. Печенежские всадники, мгновение назад свирепые и неудержимые, бросали в траву оружие и поворачивали коней. Слепая вера во всемогущество Кагана, о котором они столько наслышались от хазар, лишила их воли. Так вот на что надеялся царь Иосиф, призывая Кагана!
А Каган продолжал свое неторопливое шествие, и хазары, увидев его, закричали торжествующе и радостно: "Каган! Каган! Божественный Каган!"
Сразу что-то изменилось на поле битвы. Пешие хазары яростней взмахивали саблями и секирами, теснее смыкали ряды. Конница белых хазар собиралась вместе и выравнивалась, готовясь к атаке. И неизвестно, как бы повернулось дело, если бы отчаянный русский конный лучник, подскакав поближе, не сразил Кагана стрелой.
Взмахнув длинными рукавами, Каган вывалился из седла.
Горестно завыли хазарские воины.
Чаушиар и кендер-каган склонились над своим поверженным повелителем.
Каган лежал на спине, черная стрела с непонятными знаками на древке вонзилась между бровей. Божественный Каган был мертв.
Отчаянные крики разносились над полем. "Горе! Горе! Каган ушел от нас! Закатилось солнце Хазарии!" Рассыпались и обратились в бегство телохранители и слуги Кагана. Высоко вскидывая голенастые ноги, затрусили к городским воротам верблюды гарема. Воины хазарской пешей рати начали поспешно отступать. Их окружала русская и печенежская конница. Поражение хазарского войска было полным. Царь Иосиф с конными арсиями бросился на прорыв и, потеряв в сече большинство своих всадников, с немногими телохранителями ускакал в степь. Ночь, покровительница беглецов, спасла его от погони. Иосиф спешил в Саркел, хазарскую крепость на Дону, чтобы пересидеть беду за ее кирпичными стенами. Спустя несколько недель он погибнет вместе с крепостью…
А русское войско, завершив свой ратный труд, осталось ночевать на поле брани. Запылали огромные костры, в которые ратники Святослава швыряли не дрова, а древки копий – так много их побросали бежавшие хазары.
Звенели, расплескивая рубиновое аланское вино, заздравные чаши. Гремели победные песни. Великой была победа, и велика была радость войска.
Жители Итиля в ужасе смотрели с городской стены на пирующих руссов.
Многие думали, что следующего дня им не пережить, и с молитвами готовились к смерти. Горожане, имевшие свои суда или деньги, чтобы заплатить чужим кормчим, покидали Итиль. Как стало известно впоследствии, они искали спасения на пустынных берегах Хвалынского моря. Они готовы были отдать дань, которую потребует князь Святослав, и признать его правителем. Чем язычник Святослав хуже иудея Иосифа? Для купцов родина там, где можно нажить богатство, а лучший правитель тот, кто не мешает этого делать.
Переход Хазарии под власть князя Святослава даже сулил торговым людям немалые выгоды. Открывались пути на необъятную Русь и в приморские города Византии. Нужно только пересидеть в безопасном месте войну, а потом все образуется. Так думали купцы, и в чем-то они были правы…
Утром молчаливые дружины руссов вошли в Итиль. Они миновали глинобитные жилища западной части города, где зимой жили кочевые беки со своими родичами, а летом по пустынным улицам, заросшим скудной пыльной травой, бродили верблюды и овцы. Не здесь было главное богатство Итиля, а на острове, где высился дворец Кагана, и на другом берегу – в Хазаре, который еще называли Сарашек, то есть Желтый город, месте обитания купцов и ремесленников, рынков и складов с товарами.
Возле наплавного моста через протоку уже не было сторожевых арсиев.
Небольшой отряд наемников преградил дорогу руссам только на площади перед дворцом. Не рассудок, но отчаяние вывело их под мечи руссов. Короткая схватка, и последние защитники Итиля полегли на каменные плиты. Руссы изрубили секирами двери дворца и ворвались внутрь.
Целый караван верблюдов, тяжело нагруженных золотом, серебром, драгоценными тканями, дорогим оружием и амфорами с редкостными винами, привел в стан князя Святослава воевода Свенельд, которому было доверено собрать лучшую добычу. Дружинники вывозили товары из купеческих амбаров и караван-сараев, из домов богатых горожан.
А когда руссы покинули город, в Итиль ворвались буйные орды печенегов. Они грабили всех подряд. Всадники в черных шапках рассыпались по улицам, вламывались в жилища, убивали жителей трехгранными кривыми мечами, тащили на волосяных арканах пленников. Город окутался дымом пожаров. Князь Святослав расплатился со своими союзниками хазарским добром.
Потом впереди русского войска полетит добрая молва о том, что князь Святослав беспощаден только к врагам, не убивает мирных жителей и не берет последнее, и другие хазарские города предпочтут сдаваться русским без боя, чтобы их не отдали на растерзание свирепым печенегам…
Глава 6
А поход продолжался. От разоренного печенегами Итиля руссы пошли на юг, к древней столице Хазарии – Семендеру. Здесь, в предгорьях Северного Кавказа, жили оседлые люди, разводили сады и виноградники, сеяли хлеб. В Семендере был свой царь из арабского рода Кахвана, по имени Салифан, исповедовавший мусульманскую веру. Царь подчинялся хазарам, но у него были свои вельможи, свое войско и свои крепости, и хазары не входили в его владения, довольствуясь данью и покорностью.
Царь Салифан дерзнул встретить руссов с оружием в руках и потерпел сокрушительное поражение. Остатки его войска рассеялись по укрепленным поселкам; таких поселков, окруженных каменными стенами, здесь было много, потому что завоеватели множество раз приходили в эту страну. Беззащитный Семендер сдался на милость победителей.
Святославу этот город не понравился. Жалкие постройки в виде шатров из жердей, переплетенных камышом и обмазанных глиной… Хищные минареты мечетей… Бурые караван-сараи… Пыльные вихри на торговых площадях…
Душный зной и зловонье из переполненных нечистотами рвов… Бедно одетые, униженные люди…
Царь Салифан, вельможи и богатые горожане бежали в горы, увозя во вьюках и на двухколесных повозках, запряженных волами, все ценности.
Раздосадованный Святослав отдал Семендер печенегам.
Стремительно пролетали летние дни, но еще стремительнее было движение войска князя Святослава через земли аланов и косогов, жителей предгорий.
Взята копьем сильная крепость Семикара, построенная хазарами для защиты сухопутной дороги к устью реки Дона.
Вперед! Только вперед!
Остатки разгромленных аланских и косожских ратей добивали печенеги, которые шли за русским войском, как стая шакалов за львом.
Нечастые дневки на берегах речек и у степных колодцев почти не задерживали войско. Пока одни дружины отдыхали, другие продолжали двигаться вперед, расчищая путь мечами и захватывая свежих коней для обоза. Потом они останавливались на короткую дневку, а их сменяли отдохнувшие. Близился край коренных хазарских владений. Ночные ветры с закатной стороны уже приносили соленый запах моря.
Когда от жителей прибрежных городов Тмутаракани и Корчева приехали тайные послы, князь Святослав объявил своим воеводам:
– Война окончилась. Впереди земли, жители которых не хотят быть нашими врагами. Пора вложить мечи в ножны и проявить к людям милость…
И это была правда. Разноязыкое и разноплеменное население прибрежных городов лишь вынужденно терпело власть хазарского царя. Хазарские гарнизоны сидели за стенами цитаделей, окруженные морем ненависти. В князе Святославе горожане видели избавителя от хазарского ярма и были готовы подняться с оружием в руках на своих угнетателей. Печенеги, следовавшие за русским войском, превратились в опасную обузу. Пора было избавляться от временных союзников. Однако печенеги рвались к богатым приморским городам, которые, как казалось их вождям, были их законной добычей.
– Осталось всего два дня пути до моря, – настаивали вожди, явившись без зова в шатер Святослава. – Зачем прогоняешь нас? Мы пойдем за тобой, как раньше шли!
