Скала альбатросов - Альберони Роза Джанетта

Но что-то уже изменилось. Конечно, захоти он, то усилием воли мог бы вновь вызвать оргазм. Только он не понимал, почему непременно должен его вызывать. Элеонора еще не совсем проснулась. Обычно он будил ее своими любовными ласками. А сейчас отодвинулся. Она улыбнулась ему и закрыла глаза. «Почему она никогда не проявляет инициативу?» — подумал Марио. В сущности, она уже очень давно не проявляла желания начать первой. С тех пор как они переселились на виллу, у нее появились отталкивающие привычки. Она долго валялась по утрам в кровати, часами сидела за туалетным столиком и потом бродила по дому в халате, неприбранная. А в постели ждала, пока он проявит инициативу.

Она не отказывалась заниматься любовью. Уже неплохо, конечно. Другие женщины отдавались Марио словно по обязанности, будто для них это тяжкий труд. Элеонора усвоила непременное правило: не следует разочаровывать мужчин в сексуальных играх. Но для того чтобы начать первой, размышлял Марио, нужно очень много энергии и горячего желания. Прежде все это было у Элеоноры. Или это… профессиональная привычка? Почему он подумал о таком? Он считает Элеонору проституткой?

Отчасти да. Сексуальные движения Элеоноры, не сомневался Марио, продиктованы совсем не внутренним побуждением, тем непроизвольным импульсом, что идет от сердца, а ремеслом, опытом, волей. Она осваивала эротические приемы годами. Поначалу, в первый раз, он воспринял ее предприимчивость как проявление пылкого темперамента и неистового желания. А на самом деле все это было лишь результатом практики, точно так же, как уверенны движения хозяйки, замешивающей тесто, готовящей кукурузную кашу, натирающей сыр.

Элеонора, думал Марио, еще в ранней молодости поняла, что ни в коем случае не следует оставлять самца неудовлетворенным. И если она оказывается наедине с мужчиной, который ей нужен или с которым хочет сохранить добрые отношения, то отдается ему. Занятие любовью было для нее простейшим элементом общения, отнюдь не результатом развития каких-то отношений, а всего лишь его начальной точкой. Она знает, что мужчинам нравится ее тело, и предлагает себя с целью что-то получить или для того, чтобы сохранить дружеские отношения, а не восстанавливать их против себя. Подобное поведение стало для нее вполне естественным. Но теперь, когда она ведет жизнь замужней женщины, когда нет оснований сомневаться в расположении мужчины, ее готовность услужить постепенно убывает. Теперь ей хочется, чтобы ухаживали за нею, возбуждали ее. Наверное, впервые в жизни она получает удовольствие от собственной пассивности.

С этого дня в отношениях Марио с Элеонорой наметилась трещинка. Он регулярно занимался с ней любовью, но прежнего удовольствия уже не получал. К тому же ему все чаще приходилось возбуждать себя воспоминаниями о прошлом, воспроизводить в памяти былое, представлять, будто заново переживает прежнее влечение. Даже разговоры их стали скучными. Марио заметил, что Элеонору нисколько не интересуют его экономические замыслы. Она развлекалась, путешествуя с ним, встречаясь с разными людьми, устраивая праздничные приемы. Но она больше не спрашивала его о делах, а если и обращала на что-либо внимание, то лишь невзначай.

Их отношения стали заметно хуже с началом больших перемен в политике.

Вернувшись из Египта, Наполеон распустил Директорию, а в июне 1800 года разгромил в битве при Маренго австрийцев и их союзников неаполитанцев. Флорентийский мир обязал короля Неаполя вернуть на родину якобинцев-эмигрантов и разместить французские войска в Абруици. Когда известие об этом дошло до Торре ди Милето, счастью Элеоноры не было границ. Первым ее порывом было немедленно вернуться в Неаполь. Потом, поразмыслив, она спросила Марио, может ли она пригласить кого-нибудь в Термоли.

Командующий французскими войсками в Пескаре оказался тем офицером, с которым она однажды познакомилась на балу в Неаполе. Они устроили большой праздник в замке Термоли. Марио в парадной форме и Элеонора встречали гостей у ворот замка. Французских офицеров возглавлял полковник Межо, мужчина средних лет, высокий, крепкий. Марио заметил, что французы смотрят на него с явным любопытством.

— Добро пожаловать, полковник, вы уже знакомы с Элеонорой де Кристофорис?

Элеонора, которую Межо пригласил на танец, охотно приняла приглашение. Впрочем, она заботилась о том, чтобы со всей ответственностью исполнять роль хозяйки дома. Отчего же у Марио мелькнула мысль, что рано или поздно она заберется в постель к полковнику? Он практически не сомневался в том, что в ней возьмет верх сложившийся навык. Элеонора сделает все, чтобы расположить полковника к себе, превратить его в друга. Если только она не поняла, что ее положение изменилось и теперь уже нет нужды в подобных связях.

Размышления Марио прервал сам Межо.

— Для меня высокая честь познакомиться с вами, генерал, — сказал он. — У вас много поклонников во Франции. — Марио смутился. — Генерал Бонапарт восхищался вашей с кардиналом Руффо военной кампанией, — продолжал Межо.

Марио ощутил гордость.

— Вы говорите, что Бонапарт интересовался нашей кампанией? — Мало того, он изучил ее и учел ее уроки, воюя в Италии. Вы заметили, что мы заключили мир с Неаполем не как оккупанты, а как друзья?

В последующие недели Элеонора несколько раз ездила в Термоли, и очень скоро Марио узнал, что она виделась там с полковником Межо. Она была достаточно осмотрительна, принимала и других гостей, но все равно находила возможность проводить время наедине с полковником. Обо всем этом Марио доложили двое слуг.

— Да что такое ты вообразил? — удивилась Элеонора. — Межо — только друг. К тому же нам надо поддерживать хорошие отношения с французами. Здесь командуют они. Ты хоть и маркиз и генерал, но уже ничего не значишь. Разве ты не заметил этого?

Марио вскипел гневом. Она, как и жена, желала спасти его от опасности, которой не было. Обе бесстыдно лгали.

— Я не нуждаюсь в твоих дипломатических ухищрениях, Элеонора, — заявил он. — И прекрасно знаю, как следует обходиться с французами. Я хорошо знаю их, и они — меня. Мы были врагами, но теперь у нас с ними мир.

— А знаешь, — сказала Элеонора, переводя разговор на другую тему, — Наполеон, говорят, необыкновенно привлекательный мужчина.

— Ты и ему хотела бы отдаться?

— Ну конечно, это было бы очень волнующе.

— А Межо?

— Неплох. Тебе ведь известно, что он участвовал в битве при Маренго? Вот там действительно была настоящая военная кампания!

Марио нужно было съездить в Виесте по делам, связанным со строительством порта и рыбным промыслом, поэтому он прекратил разговор о Маренго и спросил, поедет ли она с ним.

— Нет, — ответила Элеонора, — я решила съездить в Неаполь, навестить родных.

— Хочешь, тебя будет сопровождать Анджело?

— Нет нужды. Полковник Межо тоже должен отправиться в Неаполь. Он настолько любезен, что пригласил меня ехать вместе с ним. Ты ничего не имеешь против, верно?

Так они и расстались. Марио направился в Виесте морем. Еще в пути он понял, что его отношения с Элеонорой окончены. Он спас ее от смерти и предложил убежище. А когда вернулись ее друзья, она перестала нуждаться в его помощи. Вновь пошла прежняя жизнь.

В Виесте он был очень занят. Но в последний вечер накануне отъезда, прогуливаясь на террасе крепости вдоль восточной стены, той, что смотрит на Адриатическое море, он почувствовал немыслимую тоску. Кто знает, почему море здесь кажется просторнее, необъятнее?

Ему захотелось уехать. Но куда? На поиски чего?

«Я трижды ошибался в женщинах. — подумал он, — Арианна обманула меня, Мария Луиза мне чужая, и Элеонора тоже».

Люди обычно расстаются, когда не созданы друг для друга. Что бы жить постоянно вместе, нужно очень многое. Прежде всего — большая любовь, а еще взаимопонимание, близость интересов. Ему тридцать два года, и он не нашел женщину, которая во всем подходила бы ему.

Маркиз медленно направился к судну, которое доставит его в Роди-Гарганико. В дом, где живет его матушка.