Маргарет Джордж - Тайная история Марии Магдалины
— О да. — Высокая женщина, одетая в темно-красный шелк, кивнула Марии, глядя на нее так серьезно, словно ее знакомили с какой-то важной персоной и уж во всяком случае со взрослым человеком, а не ребенком. — Я очень рада, что вы с Кассией подружились, — сказала она.
— Добро пожаловать, — произнес отец Кассии Вениамин.
И возрастом, и статью он немного походил на отца Марии, но на его пальцах сверкали золотые перстни, а одежда отличалась куда более яркими тонами, чем простое, непритязательное платье, которое предпочитал Натан.
Круглолицый мальчик, выглядевший чуть помоложе Кассии, подошел к столу и оперся об него.
— Привет! — буркнул он, выдержав паузу.
— Это Омри, — представила женщина. — Омри, почему ты не улыбаешься? Ты говоришь «привет», а сам выглядишь не очень приветливо.
— Ладно — Омри вздохнул, скорчил рожицу и с нарочитым воодушевлением возгласил: — Добро пожаловать!
— Паршивец ты, Омри, вот ты кто, — заявила Кассия.
— Я знаю, — с гордостью отозвался мальчишка, после чего плюхнулся на подушку и ухмыльнулся.
Мария медленно опустилась на сиденье, держась очень скованно. Все здесь совсем не походило на ее дом, и она очень боялась оконфузиться в присутствии этих людей. Ей ведь ни разу не доводилось трапезничать в такой обстановке, за мраморным столом, да еще чтобы еду подавали слуги. Или это рабы?
Она украдкой бросила взгляд на женщин, приносивших блюда. Они не выглядели рабынями, явно не были иностранками, и выговор у них чистый, без акцента. Скорее всего, это здешние жительницы, нанятые хозяйкой, чтобы помогать ей управляться с таким большим домом. Мария несколько успокоилась, а то от мысли о рабах ей стало не по себе.
На стол подали много маленьких блюд с едой, которая была ей незнакома. Миска с каким-то белым сыром с красными прожилками, еще одна с чем-то темно-зеленым и с солеными листьями и фрукты, которых она не знала. А что, если они… нечистые? Разрешено ли их есть?
«Но нет, — убеждала себя девочка, — эти люди ходили в паломничество в Иерусалим, а значит, они соблюдают Закон».
— Кассия говорила нам, что твой отец — Натан. Тот самый Натан, который занимается обработкой рыбы, — промолвил Вениамин. — Я вел с ним дела и должен признать, что он человек честный и порядочный. Не то что другие рыботорговцы, такие же скользкие, как и их рыба.
— Спасибо на добром слове, — улыбнулась Мария.
Похвала отцу польстила ей, но напоминание о нем встревожило. А ну как он уже хватился ее и ищут? Что тогда будет!
— Мой отец золотых дел мастер, — с гордостью объявила Кассия. — У него большая мастерская, и много художников работает на него. Посмотри, посмотри на его перстни! Они сделаны его помощниками.
Так вот почему у него их так много. Теперь это казалось не проявлением тщеславия, а просто способом продемонстрировать искусство мастера за пределами его лавки. Марии нравилась эта семья, ей не хотелось найти в их доме что-либо достойное осуждения, и почему-то казалось, что если она сочтет все здесь хорошим и правильным, то к такому же выводу придут и ее родители.
— Ты когда-нибудь заходила в нашу лавку? — спросил отец Кассии. — Она находится как раз по другую сторону от рынка.
Кажется, Мария никогда там не бывала. Ее родители не покупают золотые украшения, поэтому зачем им заходить с ребенком в ювелирную мастерскую?
— Мы пойдем туда сегодня все вместе, — заявила Кассия. — Отец, ты ведь собирался вернуться туда после обеда, правда?
— Да, попозже я туда вернусь, — ответил Вениамин. — Если хочешь, Мария, я могу показать тебе, как плющат золотые листы для позолоты и как изготавливают филигрань.
Конечно, ей очень хотелось бы на все это посмотреть, но сегодня после обеда ничего не выйдет. Если она будет отсутствовать так долго, ее непременно хватятся. Какая жалость!
— Ну, тогда в другой раз, — пожал плечами Вениамин. — А скажи, ваша семья впервые совершала паломничество в Иерусалим?
— Да.
— Ну и каковы их впечатления? Оправдались ли их ожидания? — поинтересовалась мать Кассии.
— Не знаю, — призналась Мария. — То есть я точно не знаю, чего они ожидали.
— А чего ожидала ты? — Мать Кассии наклонилась к ней, проявляя неподдельный интерес к тому, что она скажет.
— Я ожидала увидеть что-то не от мира сего, — подумав, проговорила девочка. — Я думала, что камни будут сиять как стекло. Я думала, что улицы будут из золота или сапфиров, и я думала, что лишусь чувств, когда увижу храм. А оказалось, что улицы вымощены обычными камнями, а храм хотя и огромный, но вовсе не волшебный.
— Ты ожидала увидеть тот город, который пророк Иезекииль узрел в своем видении, — улыбнулся Вениамин. — Но это было всего лишь обещание, образ грядущего. Именно это и представляют собой видения — обещания Господни.
«Видения! То же самое, что яркие сны или нет?» — промелькнуло в голове у Марии.
Вслух же она спросила другое:
— А в наше время у людей бывают видения?
— Может быть, — ответил Вениамин. — Мы ведь не можем знать, что происходит в каждом доме.
— Думаю, в Иерусалиме на виду маячили наши друзья-римляне, — заметила мать Кассии. — А я сильно сомневаюсь в том, чтобы они присутствовали в видении Иезекииля.
— Наши друзья? — Мария была потрясена, услышав, что римлян назвали друзьями.
— Она пошутила! — пояснил Омри. — Сказала одно, а имела в виду нечто противоположное. — Он важно сложил руки на груди.
— Спасибо, Омри. Ты, я вижу, метишь в дипломаты, — с усмешкой, но без раздражения сказал отец Кассии. — Что касается римлян, то не стоит всех их огульно записывать во враги. Например, некоторые из них являются постоянными и щедрыми заказчиками, благодаря которым процветает моя мастерская. Мне кажется, что мужчина, стремящийся украсить свою жену золотыми бусами и серьгами, не может быть совсем уж плохим человеком.
Мария, привыкшая к тому, что в ее семье постоянно порицают тщеславную тягу к роскоши, не говоря уж о резких обличительных выпадах против римлян, рассмеялась. Да, в этом что-то есть. Наверное, не так уж плохо, если кто-то приведет тебя в мастерскую золотых дел мастера и предложит выбрать украшение.
С открытого внутреннего двора повеял прохладный ветерок, и Мария заметила блики на воде озера Стоявший высоко на склоне дом был расположен весьма удачно, чтобы улавливать прохладу в жаркие дни лета. Но как же зимой, когда дуют холодные штормовые ветра?
Легкий ветерок шевелил стеклянные подвески, издававшие мелодичные звуки — словно бриз перебирал струны арфы.
— Зимой мы перебираемся во внутренние комнаты, — пояснила мать Кассии. — Туда, где стены окрашены в красное и черное, по нынешней заграничной моде. Там тепло и уютно. Но кто сейчас думает о зиме?
За очередным дуновением ветерка вновь последовал перезвон стеклянных колокольчиков.
Ужасная зима вздымающиеся волны, шторма, подвергающие опасности рыбачьи суденышки, пронизывающие ветра, туман, сырость и холод, пробирающийся в каждый уголок дома… И правда что за радость думать об этом сейчас, в дивный летний день, когда озеро дружелюбно и безопасно и усеяно судами всех форм и размеров?
— Мария — такое милое имя, — сказал отец Кассии, — А как зовут твоих братьев и сестер?
Сама девочка не видела ничего особенного в своем распространенном имени, а потому восприняла услышанное как простую любезность.
— У меня два брата. Одного зовут Илий, а другого Самуил. Самые обычные имена. А маму зовут Зебида, — добавила она.
Вот это имя никак нельзя было назвать заурядным — гак звали мать одного древнего царя Иудеи.
— Я никогда не встречала ни одной Зебиды, — сказала мать Кассии.
— Ну а я до сих пор никогда не встречала ни Кассии, ни Омри, — парировала Мария.
— Кассией звали одну из дочерей Иова. Разумеется, рожденную после того, как Господь вернул многострадальному праведнику свое благоволение. Это слово означает пряность, корица. Мы с мужем решили назвать ее так, когда увидели ее рыжие волосы.
— А Омри?
Что Мария слышала об Омри? Ничего хорошего.
— Омри был правителем северного царства Израиль, — пояснил Вениамин. — Он был отцом Ахава.
Она знала это! Он был злым! Единственное, что могла сделать Мария, — это попытаться скрыть свое потрясение.
— О! Я знаю, что он считается дурным человеком, поскольку у нас принято чернить все, имеющее отношение к северному царству, но давай рассмотрим свидетельства, — сказал отец Кассии.
Мария понятия не имела, о чем идет речь, но готова была послушать.
— Он основал величественный город в Самарии, который должен был стать соперником Иерусалима. Он вернул утраченную территорию к востоку от Иордана и завоевал Моав. Он заключил мир с Иудеей, положив конец бесконечным войнам между братскими государствами. Это человек, которым стоит гордиться, кому стоит подражать!
