Милослав Стингл - Индейцы без томагавков
Управление городом требовало хорошей организации. Для строительства гигантских маундов, безусловно, нужно было собрать тысячи, а возможно - и десятки тысяч рабочих и целенаправленно руководить их трудом. В обществе тут уже явственно выделилась знать - светская и духовная, - селившаяся в буквальном смысле слова выше, чем простой люд, который ютился у подножия господских маундов. Это уже собственно классовое расслоение миссисипского общества распространялось и на загробную жизнь. В одном из маундов Кахокии был найден скелет какого-то высокопоставленного умершего, покоившегося на подстилке из 12 000 жемчужин и ракушек. Мертвого сопровождали в последний путь бесчисленные дары, в особенности прекрасно отполированные камни, а кроме того - шесть мужчин, очевидно его слуги. Они были убиты, когда умер их господин. Неподалеку от могилы этой высокопоставленной особы в общей яме лежали скелеты пятидесяти трех женщин, вероятно жен похороненного, тоже, видимо, убитых, когда умер их муж.
Жители Кахокии и других подобных «маундовых городов» центра, востока и особенно юго-востока Северной Америки, по всей вероятности, очень скоро подошли бы к созданию настоящих городов-государств. Появление белых и другие причины, которых мы пока точно не знаем, воспрепятствовали этому. Во всяком случае, эти города и вся культура Миссисипи - самые высокие ступени культурного развития, достигнутые в доколумбовы времена в этой части Северной Америки.
И вновь возникает вопрос. Кто они - эти строители Кахокии? И шире - кто они, строители североамериканских маундов? Надо учесть, что маундами в Соединенных Штатах интересуются уже более 150 лет. Еще в ту пору, когда даже среди самых образованных североамериканцев господствовало убеждение, что истинный археолог может работать исключительно в классических областях Старого Света - Греции, Египте или Месопотамии - и что доколумбова Америка не создала в этом отношении ничего достопримечательного, для маундов делалось исключение. Кроме того, именно маунды направили исследовательскую мысль на изучение истории доколумбовой Америки.
Впрочем, самих творцов этой истории и создателей этих удивительных маундов еще долгое время искали в Старом Свете. Строительство маундов - на основании все того же упоминания библии о десяти изгнанных израильских племенах - опять-таки приписывалось евреям. Другие авторы той поры утверждали, что создателями маундов были вавилоняне - потомки строителей легендарной Вавилонской башни. Самые эрудированные вспоминали то место из Гомера, где рассказывается, как Ахиллес воздвиг могильный холм над прахом своего умершего друга Патрокла. Найденные во время раскопок обломки бронзового оружия еще более укрепили их в мысли о троянском или греческом происхождении маундов.
Но бронзовые орудия труда и оружие мы находим в маундах лишь как исключение. В более же древних маундах-гробницах чаще встречаются каменные орудия (наконечники стрел, каменные топорики, палицы, молоты). Керамика, которую мы обнаруживаем в отдельных маундах, в каждом из них своеобразна. Но нигде она не достигает уровня, известного нам по доколумбовым пуэбло или по изделиям жителей скальных городов.
Из металлов строители маундов пользовались медью, а позже изредка и золотом. Типичными находками в маундах являются также каменные, а иной раз и глиняные трубки, весьма похожие на современные. В каждой группе маундов столь же часто попадаются диски из крупных раковин и украшенные ракушками мемориальные доски. На этих досках, а также на редких медных мемориальных досках (относящихся к так называемой культуре этова в Джорджии) мы находим стилизованные изображения, очень напоминающие мексиканские.
То обстоятельство, что в значительном отдалении от морского побережья мы встречаем в маундах раковины, а в областях североамериканского востока, где не было залежей меди, обнаруживаем медные предметы, доказывает, что три тысячи лет назад на востоке нынешних Соединенных Штатов уже существовали индейские торговые пути чрезвычайно большой протяженности. Так, например, из богатейшего источника почти чистой меди - Айл-Роуэл в нынешнем Мичигане - переправляли тогда медь к индейцам, жившим у самого Мексиканского залива. Такого рода находки доколумбовой «индустрии» должны были подсказать ученым, занимавшимся проблемой происхождения маундов, принципиальный ответ. Но для этого необходимо было провести широкое обследование маундов. И поскольку в первой половине XIX века изучение их стало, так сказать, патриотическим долгом каждого культурного североамериканца, вскоре были перекопаны сотни маундов. Многие из этих исследователей, в своем большинстве дилетанты в науке, навеки вписали свои имена в историю американистики. Например, Сайрус Мур. Мур был владельцем хлопковых плантации. Каждую зиму, когда заканчивались полевые работы, он вместе с рабочими отправлялся вверх по Миссисипи или Огайо и перекапывал маунд за маундом. А весной, на обратном пути, его судно останавливалось в каждом городе, и Мур демонстрировал местной верхушке свои многочисленные находки, сопровождая объяснения игрой на банджо.
Некоторым из американских плантаторов ради изучения маундов даже не надо было покидать своих владений, поскольку маунды находились на принадлежащей им земле. Многие известнейшие группы маундов и сейчас носят имена этих землевладельцев. Так, едва ли не крупнейшая из известных науке земляных гробниц, обнаруженная неподалеку от города Чилликота в штате Огайо, носит имя владельца этой территории. А древнейший культурный слой, установленный в маундах, назван хоупвеллским в честь фермера Хоупвелла, на землях которого археолог Миллз впервые обнаружил соответствующую культуру.
Интерее к маундам в США проявляли и высшие представители государственной власти. Достаточно сказать, что один из наиболее выдающихся американских президентов, Томас Джефферсон, весьма серьезно занимался их изучением. Кстати, один маунд находился на территории его собственного сада в Вирджинии. Еще до того, как Джефферсон стал президентом, он произвел раскопки нескольких маундов и даже написал о своих находках книгу «Вирджинские заметки» («Notes of Virginia») опубликованную в 1801 году. Упоминания о маундах мы находим и в переписке Джорджа Вашингтона. А один из его преемников, президент» ильям Генри Гаррисон, посвятил им свою работу «Рассуждение об аборигенах долины Огайо» («Discource on the aborigines of the Valley of the Ohio»), в которой ставит все тот же вопрос: кто такие строители маундов и куда они делись?
Безусловно, однозначного ответа на этот вопрос дать нельзя. С полным основанием мы можем, однако, утверждать, что строители разных видов маундов и сами отличались друг от друга. Наиболее древние маунды-гробницы, а также фигурные маунды, обнаруженные в северных районах США, относят сейчас к хоупвеллской культуре. Эта культура занимает немаловажное место и в истории востока Северной Америки. Наряду с более ярко выраженной хоупвеллской культурой многие американисты пытались выделить при раскопках маундов и другие культуры, иногда лишь локального значения, называемые обычно по имени места, где чаще всего встречаются соответствующие археологические памятники (например, культура маундвилл).
Вместе с тем затруднительно назвать конкретные племена, которые могли быть их строителями. Еще 130 лет назад президент Гаррисон высказал предположение, что эти маунды были построены мексиканцами (точнее, древними мексиканцами, то есть ацтеками). Его точка зрения получает сейчас все большее признание, хотя об этнической принадлежности этих пришельцев из Центральной Америки до сих пор идут споры. Так, например, известный американист Поль Рэдин приписывает строительство самых крупных маундов майя. Практически юг и юго-запад Северной Америки были вполне достижимы для жителей Центральной Америки. В их распоряжении было два пути туда: они могли двигаться пешком через северную часть нынешней Мексики в Аризону, а оттуда в бассейн Огайо и Миссисипи или же из нынешних портов Табаско и Веракрус на челнах пробираться вдоль побережья Мексиканского залива к устью Миссисипи, а затем вверх по этой реке на север. Медные мемориальные доски, найденные в храмовых маундах Джорджии, имеют сходство с мексиканскими изделиями. Золотые украшения из тех же маундов тоже скорее соответствуют вкусам мексиканцев, чем «моде» тогдашних индейцев Северной Америки. О многом говорит и общий вид этих маундов. Пирамиды с возведенными на них храмами были весьма распространенным явлением в Мексике. А поскольку на алтари этих храмов жители Мексики приносили ритуальные человеческие жертвы, мы можем предположить, что строители первых «плоских» маундов и в этом подражали мексиканцам. Учтем также, что мексиканцы имели гораздо больше опыта в создании таких монументальных сооружений, требовавших участия десятков тысяч людей. К тому, чтобы считать родиной строителей этих южных маундов именно Мексику, склоняет нас и следующее соображение: в ту же пору, когда на юго-востоке Северной Америки появились первые храмовые маунды, здесь возникает и земледелие, известное до тех пор лишь на юго-западе Северной Америки, на противоположной части континента, с которой тогда практически не существовало контактов.
