Николай Дубов - Колесо Фортуны
Сен-Жермен, повторяю, самый значительный и самый загадочный герой "Колеса Фортуны". Он явно находится в особых отношениях с Фортуной, может быть, даже в некотором смысле представляет ее в романе. Ибо Сен-Жермен, как пишет Дубов, жил и при римских императорах (он, например, встречался с Марком Аврелием), он, вероятно, бессмертен, но это не бессмертие отдельного человека, а бессмертие истины, которая и в самом деле жила до нас и будет жить после нас. Надеяться на смертность высшего знания о человеке бессмысленно. Оно и есть высший суд, перед лицом которого равны и малые, и великие. Как сказал Лермонтов, "он недоступен звону злата, и мысли и дела он знает наперед".
Сен-Жермен соединяет события романа, относящиеся к восемнадцатому веку, с историей, уже переходящей в двадцатый век: уезжая из России, он встречает вблизи польской границы корнета Ганыку, который спасает его от руки убийцы. В награду за это спасение Сен-Жермен устраивает судьбу корнета, тот поселяется в будущем селе Ганыши и становится его владельцем. Род Ганык, осчастливленный этим историческим случаем, доживает до 1917 года, потомки Ганыки бегут из революционной России на запад, оказываются в Америке и, наконец, уже в семидесятые годы один из них приезжает на Украину, чтоб посмотреть на землю отцов и заодно выручить печатку с изображением колеса Фортуны, которую подарил когда-то храброму корнету граф Сен-Жермен.
Такова нить романа. Но это только нить, тонкий пунктир, по следу которого идет читатель. Дубов, нимало не смущаясь контрастностью материала, перебрасывает его из одного столетия в другое, не делая никаких пояснений, не вводя в действие никаких переходных связок. Кончается глава о селе Ганыши со всеми атрибутами жизни двадцатого века и начинается глава о смерти императрицы Елизаветы — предвестие истории Екатерины, обрывается рассказ о заговоре против Петра Третьего, и на сцену опять выступают школьники Юка и Толя, участковый уполномоченный Кологойда, председатель сельсовета Иван Опанасович и американский турист Ган (он же Ганыка).
Дубов вовсе не собирается объяснять это фантастическими прихотями своего воображения, он твердо считает, что так и должно быть — перерыва во времени нет, расстояние, отделяющее одни события от других — не препятствие, главное даже не то, что Сен-Жермен знал одного из Ганык, а Ганыки так или иначе связаны с нынешними Ганышами, а то, что между теми и другими сохранена непрерывающаяся связь. История наследует историю. Она наследует не факты, не исторические деяния, а добро и зло, добрые чувства, совестливость, сострадание, так же как и алчность, предательство и обман. Передается и остается (точней, продлевается) именно это, а не то, что дошло до нас в виде реляций и указов. По невидимому телеграфу передается душевное состояние и душевные намерения живших до нас людей — и, как говорит Дубов, "хотим мы этого или не хотим, а приходится нам отвечать за своих предков и иной раз тяжело платить за грехи своих отцов".
Слова эти как будто относятся прежде всего к Ганыке, потерявшему родину, но они относятся и к другим современным героям романа, которым Дубов (как и нам, читателям) дает урок иронического прочтения одного из отрезков русской истории. Дубов вовсе не настаивает при этом на своей трактовке, он не озабочен тем, чтоб мы поверили его расстановке фактов, его вдохновляет нравственная сверхзадача — дать нам почувствовать, что ничто не пропадает на долгом историческом пути — ни плохое, ни хорошее. Падет в землю доброе семя — взойдет доброе, будет брошено дурное — дурное и вырастет.
Он беспокоится о добрых всходах.
Игорь 3олотусский
Иллюстрации
Примечания
1
Прекрасно! Изумительно! (англ.)
2
Что это? (англ.)
3
А где? (англ.)
4
Это очень хорошо! (англ.)
5
Спятили (укр.)
6
Прощайте, моя прекрасная леди! (англ.)
7
Вы понимаете? (англ.)
8
Россия. Это изумительно! (англ.)
9
Пора идти домой. Спать (англ.)
10
Есть здесь кто-нибудь? (англ.)
11
Идите сюда! Позовите доктора (англ.)
12
Давай действуй! (англ.)
13
С удовольствием заменю вас (англ.)
14
Чудесно! Не правда ли? (англ.)
15
Нет! Нет! Мне бы очень хотелось… здесь… (англ.)
16
Обед! И спать… (англ.)
17
Огромное вам спасибо! (англ.)
18
Эй, ребята! (англ.)
19
Берите, пожалуйста! (англ.)
20
Где здесь черви? (англ.)
21
Спасибо (англ.)
22
Ребята! Привет! Как поживаете? (англ.)
23
Здравствуйте! (англ.)
24
Вы говорите по-английски? (англ.)
25
Да, но я мало знаю английский (англ.)
26
Очень хорошо. Это известие меня так обрадовало — для меня это просто замечательно (англ.)
27
Я рад. Очень рад (англ.)
28
Потрясающе! Огромная собака! Это Лабрадор? (англ.)
29
Нет, это ньюфаундленд (англ.)
30
Ребята! Что вы… (англ.)
31
Что случилось? (англ.)
32
Простите, пожалуйста. Пустяки, не стоит говорить об этом.
Девочка ваша дочь? (англ.)
33
Нет (англ.)
34
Прекрасно… Если вы ничего не имеете против… Берите, пожалуйста (англ.)
35
Садитесь! (англ.)
36
Могу ли я дать ему? (англ.)
37
Пожалуйста, только он не возьмет! (англ.)
38
Очень хорошо (англ.)
39
Могу ли я узнать ваше имя? (англ.)
40
Мое имя Юля (англ.)
41
О, Юлия! Прекрасное имя! Но где же ваш Ромео? (англ.)
42
Будет! Пусть осуществятся все ваши мечты! (англ.)
43
Выпьем? (англ.)
44
Нет, спасибо. Слишком рано (англ.)
45
Это правда. Все хорошо… Как это по-русски? (англ.)
46
О, нет! Это очень трудный язык. Но и прекрасный язык, как и страна, как и народ! Великий народ и великая страна! (англ.)
47
Послушайте, мистер Ган. Простите, но я должен сделать это. У меня есть вопрос, который я хотел бы задать вам. Кто вы?
(англ.)
48
Американский гражданин, турист (англ.)
49
Я знаю это. И я спрашиваю — кто вы? (англ.)
50
Не понимаю вас. Что вы имеете в виду? (англ.)
51
Опустить руки в тесто… (франц.)
52
Секрет короля (франц.)
53
Неспешно, полегоньку.
54
Меткое выражение (франц.)
55
Императрица умерла! (нем.)
56
Отныне (нем.)
57
Рубец (франц.)
58
Желаете карту? (нем.)
59
Пожалуйста! (нем.)
60
Конец! Ваша карта бита! (нем.)
61
