Фиона Карнарвон - Леди Альмина и аббатство Даунтон
Существовали правила, регулирующие взаимоотношения в цокольном этаже, столь же хитроумные, как и наверху. Стритфилд обедал с миссис Бриджлэнд и мистером Фернсайдом, личным камердинером лорда, в комнате дворецкого. Их обслуживал младший лакей. Мистер Робертс, камердинер при покоях, и мисс Адамс восседали во главе стола для горничных и лакеев в людской, женщины – на одной стороне стола, мужчины – на другой. Иерархия тщательно соблюдалась, старшая горничная сидела по правую руку от Робертса, в то время как дворецкий и помощник дворецкого сидели по обе стороны от камеристки леди Карнарвон. Владения шеф-повара существовали совершенно отдельно. Горничные и лакеи гостей размещались в соответствии со степенью приоритетности: ранг титула приглашенной семьи и размер ее собственности изучался столь же тщательно миссис Бриджлэнд, корпевшей над «Дебреттом»[21] в своей комнате, как и Альминой, составлявшей план размещения за столом в парадной столовой.
Во времена Альмины существовало по меньшей мере восемнадцать человек внутреннего персонала мужского пола, подчинявшихся по строго иерархической структуре мистеру Стритфилду. Даже одежда отражала их положение. Стритфилд менял галстук на белый, когда лорд Карнарвон переодевался для ужина, поскольку именно кастелян прислуживал в столовой. Лакеи равным образом должны были сменить свои ливреи на короткие белые панталоны с темно-синими сюртуками и надеть пудреные парики. Женский персонал был обряжен в синие платья с белыми передниками и чепчики с небольшими оборками: чем более ответственная задача возлагалась на служанку, тем замысловатее выглядел ее чепец. На самом верху служебной лестницы миссис Бриджлэнд могла распрощаться с передником, в самом же низу девушка-посудомойка имела только одно рабочее платье и огромное количество фартуков, которые была обязана постоянно менять.
Хозяйство замка работало как часы, новоприбывшие ставились на низшие должности, чтобы овладеть соответствующими навыками. Каждый слуга в замке имел задания для различного времени суток. Самая низшая по званию из всех слуг, посудомойка, вставала в шесть часов, чтобы разжечь огонь на кухне, дабы старший персонал мог выпить по чашке чая. Она яростно мыла посуду во время приготовления и принятия пищи, а потому была по локти в мыльной пене и жире с завтрака и еще долго после того, как семья закончит ужин. Горничная могла урвать час относительного отдыха в середине дня. С другой стороны, горничные поднимались ни свет ни заря, чтобы начать огромную и жизненно важную работу по растапливанию каминов по всему зданию. Младшая горничная начинала с чистки решетки в камине экономки и практиковалась в этом занятии ежедневно до тех пор, пока не обретет сноровку и можно было не сомневаться, что она не запачкает ковры в парадных комнатах.
Камины следовало очищать от золы предыдущего дня и затем наполнять чистой белой бумагой к приходу лакея, который принесет горячие уголья для растопки. После завтрака горничные начинали убирать комнаты и застилать постели, на эту работу уходило время до обеда, если семья принимала гостей. Тогда персонал обедал в полдень в людской, за час до обеда семьи в час пополудни. Послеобеденное время приносило еще целый ряд обязанностей. Как только Карнарвоны и их гости напьются чая и удалятся в библиотеку поиграть в безик[22] или отправятся на прогулку в парк, горничные должны были устранить все признаки пребывания в опустевших комнатах, взбивая подушки, опустошая пепельницы и подметая ковры, дабы удалить следы обуви. Задача первостепенной готовности в парадных комнатах могла быть завершена, когда присутствующие в доме отправлялись переодеться для ужина, но, конечно же, это означало только новую работу в спальнях. Надлежало растопить камины и поднять наверх бесчисленные ведра горячей воды. Ванные комнаты были оборудованы в Хайклире только в 1897 году, так что до этого омовения совершались в ванных, установленных перед каминами в спальнях. Если в замке гостили тридцать человек, это означало тридцать каминов и тридцать ванн, подлежащих наполнению. Поэтому приходилось бегать вверх и вниз по черным лестницам, стараясь не разлить воду, подаваемую лакеями. Даже когда провели водопровод, определенное количество горячей воды все равно поднималось наверх. Старые обычаи отмирали неохотно, и многие гости предпочитали пользоваться скорее кувшином и тазиком, нежели мраморными ваннами.
Главная кухня в Хайклире была большим помещением с высоким потолком, со стенами, выложенными плиткой выше человеческого роста. На одной стене висели огромные изящные часы в деревянном корпусе, чтобы все могли соблюдать жесткий график, требуемый поваром, а в середине комнаты стоял громадный стол. Гвендолен Грей, которая начинала посудомойкой, а затем стала кухонной девушкой, впоследствии припоминала «гигантскую плиту, сжиравшую пять ведер угля поутру и пять после обеда, длинный, выскобленный добела стол, полки со сверкающей медной утварью – и, будучи посудомойкой, как же я гордилась этими медными кастрюлями!»
Эрл и графиня ели четыре раза в день: завтрак, обед, пятичасовой чай и ужин; от каждого приема пищи оставалось огромное количество «объедков», особенно от званых ужинов. Проживая в замке, лорд и леди Карнарвон редко пребывали без общества гостей, но даже в будний день рабочая нагрузка была безжалостной. Время от времени не обходилось без погрешностей. Дороти Уикс во времена Альмины служила кухонной девушкой и через много лет рассказала, как ее светлость пожаловалась на попавшиеся ей в капусте листья дуба. На следующий вечер Альмина приготовила капусту сама, но озорная Дороти подбросила в блюдо пару листков. Жалоб не последовало.
Повариха имела свою собственную комнату, признак ее высокого статуса, и еда в Хайклире воспринималась очень серьезно. Ей помогали три девушки и посудомойка. Вдобавок к главной кухне и двум посудомойным помещениям имелась тихая комната для дополнительной кладовой и работ типа домашнего консервирования, которые не были непосредственно связаны с повседневными требованиями кухни. Надлежало иметь под рукой множество утвари: от кастрюль для тушения до кастрюль для консервирования – и не просто котлы для рыбы, но и емкости для лосося и тюрбо. Формы различных размеров и видов использовались для первых холодных блюд, таких, как заливные, mousselines[23], а также фруктовые желе и пудинги, подававшиеся красиво украшенными.
Ужин объявлялся Стритфилдом точно в восемь вечера. В обычные дни ужин подавали два лакея, но если присутствовали десять или более гостей, дежурили четыре лакея, и им надлежало пудрить волосы, – обычай, от которого отказались только в 1918 году. Посудомойка вспоминала: «Как же далеко приходилось идти второму лакею, чтобы принести блюда в столовую! Если в меню было суфле, я до сих пор слышу миссис Мэки, стоящую у раздаточного окошка с мольбой к лакею: “Беги, беги, беги пошустрей!”» Иногда дворецкий приносил записку на серебряном подносе от его светлости по поводу чего-то, связанного с обедом. Миссис Мэки называла эти послания своими «полюбовными записками»[24].
Как эрл, так и леди Карнарвон ели немного. Лорд Карнарвон неторопливо наслаждался турецкими сигаретами, выкуриваемыми за бренди вместе с гостями в столовой. Дамы пили кофе в гостиной. Альмина не любила уделять слишком много времени ужину, поскольку прислуге еще предстояло все убрать и помыть, готовясь к следующему дню.
На кухне всегда оставалось большое количество отходов от жарки и варки, так что местные жители приносили судки, и Минни Уиллс, в 1902 году поступившая в Хайклир посудомойкой, отдавала им некоторое количество еды в обмен на один или два пенни, опускаемых в прорезь аккуратного деревянного ящичка; на Рождество эти монеты делились между слугами.
В конце концов челядь садилась за горячий ужин в людской, расположенной прямо под парадной столовой. Это было просторное помещение, большую часть которого занимал массивный трапезный стол из дуба. «Наши харчи были такими же хорошими, как и в господской столовой», – поведала миссис Харт, давнишняя обитательница Хайклира, начинавшая четвертой горничной. Она вспоминала, как обучалась танцам в людской, где часто пели хором, собравшись вокруг пианино. Горничные завершали рабочий день горячим какао под надзором старшей горничной в гостиной для прислуги, отдельном от людской помещении, намного уютнее ее – полной кресел и украшенной репродукциями в рамках.
Безусловно, глупо притворяться, что жизнь домашней прислуги была столь уж идиллической. В некоторых знатных домах любая прислуга женского пола, у которой появлялся «ухажер», то есть поклонник, немедленно увольнялась – такая практика сегодня показалась бы варварской, – хотя Хайклир в этом отношении более либерален, поскольку среди персонала поместья заключались многочисленные браки. Жалованье нельзя было назвать щедрым, но, безусловно, включались стол и жилье, так что деньги удавалось экономить, и служба в таком хозяйстве, как у Карнарвонов, обычно считалась хорошим местом с возможностями для продвижения. К 1890-м изменения в законодательстве позволили слугам получать недельный оплаченный отпуск один раз в год, а также половину нерабочего дня в воскресенье и иногда – свободный вечер в течение недели. Во время званых приемов работа изматывала, но, когда семья пребывала в Лондоне или заграницей, благоприятных возможностей расслабиться было больше.
