Айван Моррис - Благородство поражения. Трагический герой в японской истории
Из самых способных студентов Митидзанэ, окончивших Бунсёин (частная школа семейства Сугавара), многие заняли в правительстве важные посты; именно они, по легенде, первые приложили усилия для упрочения его посмертной репутации. С точки зрения Фудзивара, поддержка этих бывших учеников своего старого учителя являлась потенциальным источником опасности, и некоторых из них отправили в ссылку после того, как в 901 году Митидзанэ отстранили от власти.
126
По профессору Куроита (Кокуси-но кэнкю, Токио, 1936, 1:255), императору Уда пришлось поспешить в назначении принца Ацухито своим преемником, поскольку он не мог рисковать, допуская возможность появления у другой своей наложницы — Ацуко (дочери Фудзивара-но Мотоцунэ) сына, который бы, в соответствии со «свадебной политикой» Фудзивара, автоматически получил бы преимущество перед любым другим потенциальным преемником; он также пожелал назвать своего наследника до того, как Токихира — новый лидер Фудзивара — получит достаточно времени для окончательного упрочения. Это позволяет понять, почему император Уда столь «резко» отрекся от престола, когда ему был всего 31 год, а наследнику — только 13 лет.
127
По одной из легенд, однако, Митидзанэ действительно бывал в Китае, где воспринял учение Дзэн. Некоторые монахи XV века заявляли, что в период правления Сунской династии Митидзанэ побывал в Китае для того, чтобы занижаться у дззнского мастера — и это несмотря на тот факт, что Сунская династия возникла много лет спустя после кончины Митидзанэ. На знаменитой картине с изображением Митидзанэ, названной «Небесное божество, перешедшее в Китай» (Тото Тэндзин), изображен великий ученый в одеждах дзэнского монаха, держащий в руках пучок цветущих сливовых веток, которые стали по легенде символически с ним ассоциироваться. (Сакамото Таро, Сугавара-но Митидзанэ, Токио, 1956, с. 162–163.)
128
Примечательным исключением является Киби-но Макиби (693–775) — блестящий, энергичный ученый, который, помимо всего прочего, изобрел фонетическую азбуку катакана. Он был в Китае с 716 по 735 годы и по возвращении в Японию, привез с собой и, как считается, распространил лютню бива, искусство вышивки и игру го. В 766 году Макиби был назначен Великим Министром Правой стороны и оказывал значительное влияние на двор до тех пор, пока его не вытеснили Фудзивара, которые к тому времени начали свой медленный подъем к кормилу власти. В целом, вклад Макиби в развитие японской культуры намного превосходит соответствующий у Митидзанэ, однако, поскольку ему не посчастливилось умереть в ссылке, он так никогда и не обрел статуса героя.
129
Куроита, Кокуси-но кэнкю, с. 255.
130
Фудзивара стали рассматривать клан Минамото в качестве своих «когтей и зубов», которые должны были обеспечивать их необходимой военной силой, когда все остальные ненасильственные методы были исчерпаны.
131
К концу 900 года Киёцура прочитал при дворе лекцию об опасностях грядущего года (901-го), который был каното тори, 58-м в китайском шестидесятиричном цикле, а, следовательно, годом кризисов и изменений. Киёцура предостерег Митидзанэ, что, поскольку тот так стремительно поднялся по иерархической лестнице, его положение будет особенно шатким в будущем кризисном году, поэтому ему следует подавать в отставку, пока еще есть время. Его предсказание, чем бы оно ни было мотивировано, оказалось полностью оправданным.
132
Сугавара-но Митидзанэ Фудзивара-но Мотоцунэ Фудзивара-но Такафудзи
Hoбyкo=======УДA========Aцyкo
(Энси) (59-й император
Японии)==========================Танэко
(Инси)
принц Токиё принц Ацухито
(стал ДАЙГО, 60-м императором Японии)
133
Фр. «крик души».
134
Говорят, что правительство сделало все возможное, чтобы путешествие стало для Митизданэ как можно более трудным, запретив местным властям предоставлять ему пищу, жилье и другие необходимые услуги. В одном случае, когда он не мог найти пристанища на ночь, ему пришлось просидеть на мотке веревки. Это — источник сюжета знаменитей картины Цунадза Тэндзин («Божество, сидящее на веревке»), где нарисован старый министр, сидящий на веревочных петлях с выражением гнева на лице и с жезлом в руке. В начальный период своей «божественности» подобные яростные выражения лица были для него обычны, что связано с его ролью божества грома, которого опасно не почитать.
135
Перевод в: Burton Watson & Donald Keen, Anthology of Japanese Literature, New York, 1955, p.165.
136
Это дерево — primus mume, известно, как японский абрикос, что неверно. Его маленькие цветки умэ (или мумэ) традиционно почитаются на Дальнем Востоке как символ крепости, поскольку они появляются зимой, когда никаких других цветов еще нет. Burton Watson, Michizane and the Plums, «Japan Quarterly» XI, No.2 (1964): 217-20.
137
«Китано тэндзин энги эмаки», — первый из множества иллюстрированных свитков с описанием жизни Митидзанэ, был исполнен в 1215 году. Это — прежде всего религиозный труд, призванный объяснить возникновение и необходимость святилища Китано, где поселился его дух приблизительно через полвека после смерти хозяина. Первый раздел — биография знаменитого ученого в картинках; второй, самый главный, рассказывает о процессе его становления героем-божеством. Головокружительная карьера Митидзанэ была популярной темой для художников школы Тоса с XIV по XVII век. Самые доступные репродукции свитков XIII века можно найти в книге Bradley Smith, Japan: A History In Art, New York, 1964, pp. 67–71.
138
Сугавара-но Митидзанэ. Сёсайки, цитируется в кн.; Икэда Кикан, Хэйан дзидай-но бунгаку то сэйкацу, Токио, 1967, с. 72.
139
Местонахождение бывшей ставки губернатора Кюсю — где-то в часе езды от современного индустриального города Фукуока.
140
Из Канкэ косо, цитируемого Китаяма Сигэо в кн. Хэйан-кё, Токио, 1965, с. 352–353. Третья поэма переведена в кн. Burton Watson, Michizane…, p.219.
141
Однако Токихира не принял во внимание летальный эффект от встречи с духом Митидзанэ.
142
В 1240 и 1241 годах — годовщинах смерти Thomas a Becket в Лондоне разрушилась башня, построенная Генри III, и, как сообщалось, видели Сэра Томаса, стоявшего на ней и сталкивавшего вниз камни посохом. В 1242 году король приказал выстроить башню заново, но на этот раз он назвал ее именем мученика, и она осталась спокойно стоять. Башня Сэра Томаса даже смогла пережить сильные бомбежки.
143
Китаяма, Хэйан-кё, Токио, 1965 с. 354. Благодаря его чудесному появлению, Митидзанэ с самого начала стали почитать в качестве божества грома (Райдзин). Только после того, как его дух был окончательно умиротворен, стало возможным игнорировать этот ужасающий, мстительный аспект и сконцентрироваться на его мягких, культурных атрибутах; на этой стадии он претерпел трансформацию от яростного божества грома до доброго бога учености и литературы, а также — божества-покровителя честных людей, страдающих от несправедливости. В этой своей поздней ипостаси он был идентифицирован с Каннон — буддийской богиней милосердия. Сакамото, Митидзанэ, с. 160.
144
Среди других знаменитых неудачников в японской истории, которых правительство постаралось умиротворить после их смерти с помощью возведения им храмов, можно вспомнить Фудзивара-но Хироцугу в VIII веке и Тайра-но Масакадо в X-м. Оба они подняли восстание против центрального правительства и были разбиты имперскими войсками; мстительный дух Хироцугу начал действовать практически немедленно после смерти; дух же Масакадо был успокоен построением святилища до того, как смог причинить какой-либо вред.
145
Burton Watson описал храм следующим образом:
«Главное здание настоящего храма было построено около трех с половиной веков назад в вычурном стиле, характерном для архитектуры конца периода Момояма; прекрасный сам по себе, со сложными крышами, всплесками красного и золотого, он вызывает впечатление какой-то фальшивой античности в храме, который на самом деле гораздо старше — где-то середины десятого века. К главному зданию примыкают множество мелких святилищ, скульптуры, каменные фонари всех форм, а среди всего этого растут цветущие сливы, которыми знаменит храмовый комплекс. Маленькие деревья, опасно наклоненные и изогнутые, они, кажется, были безжалостно побиты и поломаны, и поэтому, когда каждый год из почерневших стволов появляются навстречу холоду россыпи утонченных белых цветков, они являют нам символ мягкой, но упорной намеренности продолжать жизнь». (Watson, Michizane…, p.217.)
