Гордон Чайлд - Арийцы. Основатели европейской цивилизации
К рассмотрению второго предположения можно будет приступить только после изучения стратиграфии вновь открытых памятников и только в том случае, если будет выявлено нарушение преемственности в развитии культуры в тот момент, когда среди ее носителей получает распространение обряд кремация или же по какой-либо иной причине. По всей видимости, в пользу последней гипотезы может свидетельствовать очевидный разрыв в преемственности в традициях искусства, письменности и в общем облике материальной культуры, который наблюдается между более ранней цивилизацией и той, которую создали арии в Индии. Но и в этом случае следует воздержаться от окончательных суждений вплоть до проведения дальнейших исследований, которые должны показать, полностью ли отсутствует преемственность между двумя культурами и нельзя ли перебросить между ними мостик. В любом случае именно в этом районе скрыт ключ к разгадке одной из самых интригующих проблем человеческой цивилизации. Вторжение ариев в Индию может быть установлено только по лингвистическим данным, а они плохо согласуются с археологическими материалами.
Иранцы в 1-м тысячелетии до н.э.К западу от индийцев в 1-м тысячелетии до нашей эры жили иранцы. Как согласуются твердо установленные факты из их ранней истории с нашими сведениями о расселении ариев в Индии? Древнейшие памятники иранской литературы, гимны или гаты, приписываемые Зороастру (Заратуштре), занимают в некотором смысле промежуточное положение между индоиранцами в Митанни и индийцами ведического периода в Пенджабе. В Авесте многие из ведических и митаннийских божеств становятся демонами, в то время как имя того божества, которому поклонялся Зороастр, — Ахура, в Ригведе в основном употребляется в значении «демон». В этой замене чувствуется влияние пророка Зороастра, который, возможно, был первым великим религиозным реформатором в истории человечества. Он обратил внимание на бога Варуну, который в Ригведе занимает подчиненное положение по отношению к воинственному Индре, сделал его верховным божеством, лишил его всех материальных атрибутов и наделил высшим величием, превратив в защитника космического порядка (Asa или Rta). Некоторые другие популярные божества периода индоиранского единства, такие как Митра, сохранились в зороастрийской религии, однако значение их сильно упало, и теперь они находились в зависимом положении по отношению к верховному божеству, воплощая собой некие абстрактные добродетели. Другие божества, такие как Наонхайтийа (Насатья) и Индра, оказались в числе божеств зла, с которыми добродетельный человек должен вести борьбу на стороне Ахурамазды, однако и они при этом стали воплощать некие абстракции. Таким образом, Зороастр преобразовал присущий ранее индоиранцам политеизм в духовный монотеизм, который больше не был просто племенным или присущим какому-либо одному этносу культом, а превратился в религию, выражавшую некие общечеловеческие ценности.
Таким образом, различия между религиозными представлениями индоевропейцев, которые можно проследить по документам из Митанни и по Ведам, с одной стороны, и на основании анализа Авесты — с другой, объясняются влиянием выдающейся личности; высказывалось даже предположение, что разделение индийцев и иранцев явилось результатом религиозного раскола. В любом случае территориальная близость иранцев и индийцев сомнений не вызывает, возможно, она стала результатом арийского завоевания Митанни в XV столетии до н.э. Вместе с тем ни время жизни пророка, ни те земли, в которых он проповедовал, точно определить невозможно. Обычно считается, что его родиной была Согдиана, Бактрия или Аррагозия (Hara’uvatis) и его реформы предшествуют вступлению на престол Дария I. Холл и Джексон склонны признать его покровителем Вистаспа, или Гистаспа, отца Дария. Вместе с тем Эдуард Мейер, ссылаясь на наличие у мидийцев имени Маздак, зафиксированного в ассирийских хрониках в VIII веке до н.э., полагает, что учение Зороастра уже существовало в это время. Концепция космического порядка (Asa) приобрела важное значение уже в XV веке до н.э., о чем свидетельствуют имена митаннийских и сирийских правителей, и это можно рассматривать в качестве свидетельства в пользу более ранней даты. Тот народ, среди которого проповедовал пророк, следует рассматривать как восточную ветвь иранцев.
Сведения о западноиранских соплеменниках авестийских ариев появляются в исторических документах не ранее VIII века до н.э. Первое достоверное свидетельство о мидийцах относится к тому времени, когда ассирийцы встретили их далеко на западе, вблизи озера Урмия. Но столица их государства, Экбатана, во главе которого стояла династия правителей с иранскими именами (Fravartis, Uvakhsathriya и т.д.), располагалась гораздо восточнее. Затем, в VII веке до н.э., персы, которыми правил Тейспес (Гиспис), утвердили собственную династию среди эламитских аншанитов, проживавших к востоку от Суз, чтобы двинуться отсюда на запад при царе Кире сто лет спустя. Эти народы принято считать западными иранцами. Их появление на страницах истории, сначала в области озера Урмия, следует считать простой случайностью, явившейся следствием агрессивных действий Ассирии и, соответственно, географических познаний ассирийцев. Как свидетельствуют самые ранние ассирийские анналы, самые западные части нагорья к северу от Месопотамии были заняты неиндоевропейскими малоазийскими народами, родственными основной части населения Митанни эпохи, нашедшей отражение в папирусах из архива в Телль-эль-Амарне (Египет), тогда как собственно иранцы вообще не упоминаются в клинописных текстах. Это неиндоевропейское население оставило после себя так называемые надписи из Вани (Армения). В этническом плане оно больше всего напоминало малоазийские или хеттские типы, изображенные на барельефах из Телль-эль-Халафа.
Тем не менее Хьюзинг, который размещает упоминаемую в Авесте Airyanam vaejanh («родина ариев») в Армении, утверждает, что иранцы появились на территории Ирана только в 1-м тысячелетии до н.э., а до этого они проживали совместно с индийцами к северу от Кавказа. По всей видимости, ответ на это утверждение можно найти при анализе самых ранних частей Авесты и сопоставлении их с документами из Митанни. Сходство в том и в другом случае можно объяснить, только если принять гипотезу о переселении части населения из района озера Урмия в Пенджаб; его религиозные верования послужили основой для реформ Заратуштры. Отмеченное выше единство должно было все еще существовать во времена этого пророка, а не исчезнуть, как полагает Хьюзинг, примерно в середине 2-го тысячелетия до н.э., когда индийцы должны были пересечь Кавказский хребет. К тому же митаннийские и сирийские имена с основой на Arta— имели, как мы уже отмечали, явно иранскую огласовку уже в XV столетии до н.э.
Помимо всего сказанного о присутствии иранцев к югу от Кавказа к 1000 году до н.э., есть ли у нас хоть какие-нибудь доказательства обитания иранцев к северу от этих гор в более раннее время? В VIII веке до н.э. народ, который ассирийцы назвали аргузай (Azguzai), a греки — скифами, пересек Кавказ, чтобы вторгнуться в Месопотамию. Многие исследователи считают, что скифы были иранцами. Данные лингвистики, которые ограничиваются несколькими именами собственными, в основном более позднего времени, являются не очень убедительными. Однако археологам этот народ хорошо известен. Без всякого сомнения, скифское искусство испытало на себе сильное иранское влияние, но нельзя сказать, что оно сформировалось под влиянием искусства какого-нибудь определенного иранского народа, например персов, — оно имеет свою собственную уникальную индивидуальность. Опять-таки иранец, представленный на золотой пластинке из Окского клада (фото 2, Б), одет в скифский костюм. Решающее значение для этнической идентификации скифов приобретает изучение их погребального обряда. Он сильно отличается от того обряда, который был присущ иранцам или индийцам, как, впрочем, и любому другому индоевропейскому народу. В гробницу вождя помещались убитые жены и слуги, а вокруг погребальной камеры устанавливались насаженные на кол чучела лошадей. Эти обычаи описаны Геродотом, их следы найдены при раскопках многих курганов, но они совершенно неарийские. Они находят точные соответствия у кочевников Монголии, которых никак нельзя отнести к ариям, причем они существуют у них на протяжении многих веков, как было показано Миннзом. Он считает скифов монголоидными предшественниками гуннов, татар и печенегов, и это не вызывает сомнения.
Профессор Ростовцев, который являлся последним сторонником иранской гипотезы происхождения скифов, сам же и породил сомнения в этом[11]. Он убедительно доказал отличие сарматов, которые, без всякого сомнения, были иранцами, от их предшественников скифов. В могилах сарматов не встречается ни массовых захоронений лошадей, ни убитых женщин и слуг, их погребальный обряд был более простым, хотя погребальный инвентарь при этом был гораздо богаче. Их погребальный обряд находит аналоги и у других индоевропейских народов. Присущие им гробницы нового типа раньше всего появляются в восточной части России, в Оренбургской области, в V веке до н.э. и оттуда постепенно распространяются на запад, в глубь территории скифов — в Крым во II столетии н.э. и в Подунавье примерно к 50 году н.э. После того как стало ясным отличие сарматов от скифов, исчезли реальные основания считать последних иранцами. Стало понятно, откуда у них появились иранские имена в римское время, а также иранские слова в языке современных осетин.
