Александр Торопцев - Бросок на Альбион
Обзор книги Александр Торопцев - Бросок на Альбион
Александр Торопцев
Бросок на Альбион
К ЧИТАТЕЛЮ
Beep викингов был сработан не из тонких пластин сандалового дерева и нежной рисовой бумаги, но из упругой воли суровых людей, и даже его легкое колыхание порождало не приятные струи прохладного воздуха, но дикий ураган человеческих страстей.
Викинги. Люди Севера. Дети скандинавских фьордов. Верные отцы. Заботливые мужья. Поэты. Вооруженные до зубов. Сели на корабли. Жесткий веер раскрылся. Это было в конце восьмого века. Узнав о первых «подвигах» викингов, Карл Великий сказал, что Европу ожидают печальные времена.
Веер викингов распахнулся на огромной территории земного шара. Исландия, Гренландия, «Виноградная страна» (Америка). Англия, Ирландия. Франция, Португалия, Испания, Гибралтар – страны Средиземного моря. Центральная Европа. «Варяжский путь» – по Днепру в Черное море. Волжский путь – на Каспий. Северо-восточный путь – до Северной Двины. Не знали покоя и пощады от викингов страны и народы.
Но воевали дети фьордов не ради войны. Скандинавия, страна чудесных сказок, их родина, не могла прокормить всех своих детей. С оружием в руках они отвоевывали себе жизненное пространство. Сначала небольшие поселения, затем – целые земли и страны. Оседая на земле, вчерашние головорезы-язычники менялись до неузнаваемости, становились благочинными христианами…
К середине XI века силы викингов резко пошли на убыль. Последний крупный «морской король», норвежец Харальд Суровый решился на отчаянную военную авантюру. До этого в течение сорока лет боев он одержал очень много побед. Дюк Нормандии Вильгельм тоже редко проигрывал, как и король Англии Гарольд. Именно этим трем сильным людям выпала судьба закрыть веер викингов и передать его в руки истории, которая готовила странам Европы, Африки и Азии новые испытания.
Счастливого плавания на викингских драккарах!
Бросок на Альбион
«Кто принесет мне голову одного из моих врагов, тот будет мне ближе родного брата».
Кнут Датский.«Мы родились свободными и воспитаны в свободе; гордый и несправедливый правитель нам нестерпим, потому что мы переняли от предков обычай жить свободными или умереть».
Жители Нортумбрии.«Надо проникать через ряд веков и видеть тогдашних людей, представлять их себе живущими и действующими на земле, где теперь не сыскать и праха их костей».
Огюст Тьери. Историк. XIX век.«Для воображения нет прошедшего, для него будущее есть настоящее».
Огюст Тьери.«Да восславится память о человеке справедливом, имя нечестивых сгинет».
Соломон. Царь Израильско-Иудейского царства. XI-X вв. до н.э.«У кого есть постоянное имущество, у того постоянное сердце».
Мэн-Цзы. Китайский философ, конфуцианец. IV-III вв. до н.э.«Нам нужно знать, что наши предки не сумели сделать; их недоимки – наши задачи».
В.О.Ключевский. Русский историк. XIX в.ВВЕДЕНИЕ
К началу XI века нашей эры на Альбионе, большом острове, расположенном западнее Европы, за узким, но буйным проливом, скопилось со времен вторжения кельтских племен в середине I тысячелетия до нашей эры такое количество неразрешимых проблем, что даже неистовый Александр Македонянин удивился бы. Это был не «гордиев узел». Это был запутанный клубок из множества нитей разной прочности, длины, цвета, из которых правители Альбиона и соседних государств мечтали соткать великолепный ковер, для чего сначала нужно было распутать этот клубок, разложить рядком все нити, присмотреться к ним, продумать орнамент будущего шедевра, отобрать великолепных мастериц и мастеров, организовать работу. Сложное это дело, кропотливое! Жизнь человеческая коротка, а «ковер» увидеть хочется быстрее… Зачем мудрить, тратить дни и ночи, годы и десятилетия, а то и века на распутывание этих нитей, если есть меч, копье, дротик, если есть огонь?!
Все участники и заглавные герои великой драмы, разразившейся на Альбионе в середине XI века имели и отстаивали свои способы решения запутанной задачи. Кто из них был прав? Победитель? А, может быть, побежденные?
Подобные вопросы интересовали Харальда Сурового и Эдуарда Исповедника, Гарольда и Вильгельма, Анну и Эллисив и отца их Ярицлейва, рыцаря Сильвестика и монаха Херлуина, кардинала Хильдебрандта и ученого Ланфранка… других согероев драмы Альбиона, в которой каждый из них сыграл свою роль.
ХАРАЛЬД СУРОВЫЙ
КОМУ НУЖНЫ КОРОВЫ
«Если те, кто находится наверху, не испытывают доверия к тем, кто находится внизу, то невозможно управлять государством».
Гуньсунь Лун. Древнекитайский философ. IV-III вв. до н. э.«У каждого поколения есть свои идеалы… и жалко то поколение, у которого нет никаких. Для осуществления идеалов необходимы энергия действия, энтузиазм убеждений; при осуществлении их неизбежны борьба, жертвы».
В.О.Ключевский. Русский историк XIX в.«Люди, жалкий род!
Что тоните вы копья для убийства
Взаимного? Довольно. Без тревог
Блюдите мирно города свои.
Жизнь коротка – так надобно уметь
Ее прожить легко и беззаботно».
Еврипид. Древнегреческий поэт-драматург. V в. до н. э.«У кого нет пьющего кровь кинжала, у того не может быть постоянно высокого положения».
Гийсаддин Али. Историк-мемуарист Тамерлана. XV в.Пировали люди. Шум стоял мужской. Уже помянули добрым словом Сигурда Свинью – отчима Олава конунга, уже сказали другие нужные, кому-то важные речи в честь самого Олава, уже настало время былого – время воспоминаний, самое шумное время пиров всех народов и времен.
Аста, мать Олава, подвела к конунгу трех мальчиков, сыновей своих от Сигурда Свиньи. Конунг посадил на правое колено Гутторма, на левое – Хальвдана, посмотрел на них, затем грозно сдвинул брови, прорычал обиженным медведем:
– Ур-р!
Мальчики испугались. Олав быстро исправил ошибку и улыбнулся детям. Они так же быстро поверили, что беда миновала, но решили все же не засиживаться на коленях старшего брата. Он их не держал, отпустил, подхватил с земли самого младшего Харальда, почувствовал, пока еще только руками, упругость и неподатливость тела ребенка и вес его: слишком много весил Харальд для своих трех лет!
– Ур-р! – скорчил грозную гримасу норвежский конунг, нахмурил брови.
Страшный дядька! Усы разбросаны от носа, длинные, борода висит, как деревянная лопата, волосы цвета слегка подпаленной доски мягко спускаются до плеч, брови зло сдвинуты, глаза сверкают, губы нервно подрагивают:
– Р-ра!
А Харальд смотрит на него спокойно, как бы удивляясь: «Почему брат-дядя претворяется, кого пугает?!»
Не был бы Олав конунгом Норвегии, если бы он так легко от задуманного отступил. Дернул он мальчонку за волосы, не жалея. Харальд не сдержался, в атаку пошел: схватил обидчика за длинные его усы, крепко схватил, потянул на себя со всей силы. Силенок-то у него пока маловато было, но и этого вполне хватило, чтобы вскрикнул Олав конунг от неожиданности и боли:
– Ты, брат, никому не дашь себя в обиду!
Не знал конунг, что придет время, когда брат его юный, Харальд сын Сигурда Свиньи, будет биться в битве жестокой с врагами Олава, не даст старшего единоутробного брата в обиду, хотя и спасти его будет не в силах. Никто в тот шумный вечер не знал, что свершится в сражении при Стикластадире через двенадцать лет. Никто не знал, как распорядится судьба с пирующими на следующий день.
Утром Олав и мать Аста гуляли по берегу небольшого озера, упрятанного от ненужных взоров в складках скал и холмов. Гутторм и Хальвдан елозили по песку, сооружали из самого лучшего для всех детей мира строительного материала свой мир: дома и загоны для скота, горы по соседству и бродивших по покатым песчаным полям песчаных же коров и песчаных овец. Харальд в отдалении копошился у тихой воды. У ног его стояли словно в ожидании приказа боевые корабли – разномастные дощечки. Он спускал их по одной в воду. Он был очень сосредоточен – важное дело.
Олав спросил у Гутторма:
– Что ты больше всего хочешь иметь?
– Чтобы у меня было большое-большое поле, как то, у мыса, – мальчик гордо показал рукой на противоположный берег озера.
– А ты, Хальвдан, что хочешь иметь?
– Чтобы у меня было много-много коров и овец. И чтобы загоны были и трава.
– А как много? – весело ухмыльнулся Олав.
– Чтобы они стояли вплотную друг к другу вдоль берега всего озера, – мальчик зачарованно вытаращил глаза.
– А я хочу иметь, – крикнул с берега Харальд, – так много дружинников, сильных и бесстрашных, чтобы они за один обед съедали еще больше коров, чем хочет иметь брат Хальвдан.
