Эдуард Ковалев - Террор: вдохновители и исполнители (Очерки о подрывной деятельности ЦРУ в Западной Европе)
Автор обильно документированной книги «Неофашизм в Греции (1967–1974)» Ставрос Зорбалас приводит множество фактов, доказывающих; греческие секретные службы, особенно КИП, созданная в разгар «холодной войны», подавляли любые проявления свободы и демократии. По выражению Зорбаласа, эта секретная служба вскоре превратилась во «всесильный и бесконтрольный центр преступлений и интриг», которые совершались в Греции до падения фашистского режима. КИП располагала 30–40 тысячами высокооплачиваемых агентов и получала, по признанию её собственных сотрудников, огромные суммы из Вашингтона от ЦРУ, которое «всегда решает и определяет всё»[4].
В период непосредственно перед переворотом 21 апреля во главе КИП находился генерал Папагеоргопулос, тесно связанный с одним из деятелей хунты, полковником Паттакосом. Важнейшую роль в КИП играли также будущий диктатор Пападопулос, его родственник Цакас, бывшие министры Пипинелис и Тотомис, идеолог греческих фашистов Плеврис, издатель реакционной газеты «Элефтерос козмос» Хонстандопулос и другие. Большинство из них одновременно работало на ЦРУ.
К середине 60-х годов Грецию охватил острый и непрестанно углублявшийся кризис, который поразил не только экономику, но и всю структуру буржуазномонархической власти… Именно в это время более отчётливо проявилась антинародная сущность политики правя щей олигархии, подчинившей национальные интересы страны интересам международной реакции, грабящим Грецию заокеанским монополиям и милитаристским кругам НАТО. Разложение и коррупция правящих кругов привели к фактическому параличу парламентской системы власти. Резко ухудшилось положение трудящихся, усилилась эксплуатация рабочего класса. Греция превратилась в страну дешёвой рабочей силы «на экспорт» и исключительных привилегий для местных и иностранных монополий, в сырьевой аграрный придаток империалистических держав.
Всё это вызвало возмущение народных масс, прогрессивной общественности страны. В Греции нарастала мощная волна демонстраций и митингов, участники которых решительно требовали демократических реформ, проведения государственной политики, отвечающей национальным интересам. Значительно усилилось влияние Коммунистической партии Греции, других левых сил. Вполне реальным становился приход к власти на парламентских выборах, назначенных на 28 мая 1967 года, политических сил, опиравшихся на поддержку народа. Незадолго до выборов опросы общественного мнения показывали: успех левых партий практически неизбежен. Ни местная олигархия, ни её покровители за океаном этого допустить не хотели.
Отличительная особенность Греции, пишет Ставрос Зорбалас, «состояла в значительной зависимости от империалистического, монополистического капитала… В силу специфических условий местная олигархия не только не делала уступок, которые обычно делали и делают трудящимся массам правящие классы ведущих капиталистических стран, а всё больше «скала выход в усилении эксплуатации и тем самым ещё более углубляла пропасть, отделявшую её от народных масс»[5]. Олигархия искала выход из нарастающих трудностей не на пути реформ, а на пути резкого сдвига вправо — установления фашистской диктатуры. Установление диктатуры рассматривалось в качестве выхода из политического кризиса и в кругах реакционного офицерства и королевского двора, который всегда играл роль верного защитника привилегий местных и иностранных монополий. Ещё в октябре 1966 года король Константин в узком кругу говорил, что в случае необходимости готов приостановить действие ряда статей конституции и он, несомненно, воспользуется этим, если его трону, интересам иностранных монополий и местной олигархии будет грозить серьёзная опасность. За четыре дня до переворота, совершенного хунтой, хорошо осведомлённая американская газета «Нью-Йорк тайме» писала: «Окружение двора считает, что, поскольку будущему династии грозит опасность со стороны демократических сил, любые средства хороши».
Теперь о другой стороне проблемы. За двадцатилетний период (1947–1966 гг.) американские капиталовложения в Грецию составили более 4 миллиардов долларов; в этой стране были размещены многочисленные военные базы, и вполне естественно, США не собирались терять такой важный стратегический плацдарм на Балканах и Средиземноморье.
Экономика Греции была значительно более слабой по сравнению с экономикой других западноевропейских стран, и потому нажим США в политической сфере был практически неудержимым. Газета «Катимерини» в 1955 году писала: «Помощь, которую нам предоставляют США, и покровительство наших великих «союзников» превратили Грецию в жалкий протекторат». Именно поэтому Соединённым Штатам, когда это, с их точки зрения, оказалось неизбежным, было легко прибегнуть здесь к крайнему средству — военно-фашистскому путчу.
Для его политического прикрытия ЦРУ и её «греческий филиал» КИП сфабриковали миф о нависшей над Грецией опасности «захвата власти коммунистами». Ставший в результате переворота министром внутренних дел генерал Паттакос в интервью западногерманскому журналу «Шпигель» утверждал, что сможет представить на суд общественности чуть ли не 70 грузовых автомашин, доверху нагруженных «убедительными материалами, доказывающими подготовку коммунистами заговора, который предотвратила революция 21 апреля».
Это конечно же было беспардонной ложью: когда в 1969 году в Грецию для изучения обстановки была направлена Европейским советом комиссия видных юристов, то «чёрные полковники» оказались не в состоянии представить им даже 70 строк таких «доказательств». Комиссия пришла к вполне естественному выводу об «отсутствии каких-либо свидетельств, подтверждающих, что 21 апреля 1967 года в Греции существовала угроза свержения правительства коммунистами». Утверждения греческой реакционной хунты о «коммунистической угрозе» были опровергнуты позднее даже её невольным пособником бывшим. королём Константином и такими видными буржуазными деятелями, как Канеллопулос и Караманлис. В конце концов и сам первый диктатор Пападопулос отказался от этой лжи, признавшись в интервью английской газете «Санди телеграф» в августе 1970 года, что «деятельность коммунистов не угрожала демократии в Греции». Позволительно было бы, однако, спросить: с какой же всё-таки стороны существовала эта угроза греческой демократии? Не со стороны ли самого г-на Пападопулоса? Но этот вопрос не был ему задан, видимо, свойственной английским журналистам «деликатности»…
Теперь, много лет спустя после тех трагических дней, достоверно установлено, что «люди Пападопулоса», как, впрочем, и он сам, были платными агентами ЦРУ и действовали под его контролем, в полном соответствии с оперативным планом «Прометей», подготовленным фашистами из греческой армии и согласованным с американскими, спецслужбами на случай «чрезвычайных обстоятельств».
Греция стала своеобразным «опытным полигоном» для ЦРУ, а также для реакционных и неофашистских организаций и группировок в Западной Европе с целью отработки методики и практики так называемой «стратегии напряжённости». Она применялась для того, чтобы не допустить в западноевропейских странах развития событий в неблагоприятном для мирового империализма направлении.
Ещё в 40—50-х годах в Греции были опробованы фактически самые разнообразные «методы борьбы с подрывной деятельностью левых политических сил». Тут были и предоставление иностранной военной помощи правым правительствам, и прямая интервенция, и использование более изощрённых средств, вроде проведения различных психологических кампаний, настоящих идеологических диверсий в целях разжигания среди населения настроений паники и страха.
«СПЕЦИАЛИСТЫ» ИЗ ЛЭНГЛИ ЗА РАБОТОЙ
Местное отделение ЦРУ во главе с его первым руководителем, американцем греческого происхождения Томасом Карамессинесом, развернуло активную деятельность. Начиная с 1951 года и вплоть до фашистского переворота 21 апреля оно располагало более 1200 агентами, которые осуществляли контроль над службой безопасности, направляли деятельность неофашистских организаций, реакционных групп в армии и государственном аппарате. Разветвлённая сеть агентов ЦРУ в Греции действовала в важнейших отраслях экономики, общественной и политической сферах. Агенты скрывались, как правило, под маской служащих американского посольства в Афинах, журналистов и специалистов различных американских учреждений. По признанию бывших сотрудников ЦРУ Ф. Эйджи, В. Маркетти и Д. Маркса, миллионы долларов тратились для подкупа людей и всякого рода провокаций.
По данным Ф. Эйджи, в середине 70-х годов в Афинах насчитывалось уже до 130 кадровых сотрудников ЦРУ, работавших в составе дипломатических и военных представительств США в. Греции, в том числе в посольстве и группе американских военных советников. В частности, пишет Ф. Эйджи, на двух сотрудников ЦРУ — Уильяма Лофгрена и Джеймса Макуильямса, действовавших под видом «дипломатов», — были возложены важные задачи — установление и развитие контактов с греческими политическими и общественными деятелями с целью их последующей возможной вербовки в качестве агентов ЦРУ, которые бы затем действовали в Греции в интересах США.
