Макс Брэнд - Месть фермера
— Его уже застолбила девушка получше меня, Пасьянс. Порядочная девушка, которая и нужна такому порядочному парню.
— Ну, раз у тебя к нему сердечная склонность, — зловеще улыбнулся Пасьянс, — я преподнесу тебе его сердце на блюдечке!
— Вот это другой разговор, — одобрила Молли. — Хотя Сэксон слаб и только что поднялся с койки, не жди легкой победы. Его правая рука вполне способна держать револьвер.
— Ладно, твоя взяла! — Пасьянс посмотрел на нее из-под сдвинутых бровей. — Тебе всегда удается одержать надо мной верх. Второй такой не найдешь! В один прекрасный день я, пожалуй, на тебе женюсь!
— Ты говоришь так, словно Сэксон уже валяется мертвым в пыли. Но он еще жив, так что лучше пойди на кухню, сядь и соберись с силами. Для этой игры тебе понадобятся крепкие нервы.
Пасьянс поколебался, будто сомневаясь в ее истинных побуждениях.
— Ты права, — кивнул наконец. — Ты права почти всегда. Впредь я буду чаще прислушиваться к тебе, старушка! — И вышел на кухню, бесшумно закрыв за собой дверь.
Девушка откинулась на спинку стула, глядя в потолок и пытаясь собраться с мыслями. Она все еще пребывала в сомнении, когда услышала приближающиеся к дому шаги двух человек. Вскоре в дверь негромко постучали.
— Войдите! — откликнулась Молли.
Дверь открылась, и она увидела Финли и Джона Сэксона, выглядевшего бледным и изможденным на фоне черного бархата ночи.
Глава 41
Для Сэксона темноглазая девушка с алыми губами была видением из прошлого. Конечно, она отличалась от его представлений о ней, но не слишком.
Глядя на нее, медленно поднимающуюся со стула, он попытался вообразить нарисованную Мэри Уилсон картину снежной бури в горах и этой девушки, заботящейся о раненом, который лежал в бреду.
Джон подошел к Молли и взял ее за руку.
— Мэри многое мне рассказала, — заговорил он. — Хотя вы могли бы сообщить куда больше.
Молли бросила взгляд на Финли и покачала головой:
— Все это не имеет значения.
— Но я даже не поблагодарил вас, — настаивал Джон.
В глазах девушки застыло странное выражение, какого ему никогда не приходилось видеть ни на чьем лице. Она словно изучала его плоть и душу. В ней причудливо сочетались страсть и холод, доброта и жестокость.
— Благодарить меня? — Неожиданно Молли расхохоталась, и в ее смехе послышались истеричные нотки. — За что? За это? — Она указала на дверь в задней стене.
Обернувшись, Сэксон увидел, что она медленно и беззвучно открывается.
Внезапно он все понял.
Посмотрев на Финли, Джон увидел лицо, словно выточенное из желтого камня с высеченной на нем усмешкой. Левая рука адвоката скользнула под пиджак; во взгляде, прикованном к лицу Сэксона, светилась смертельная угроза.
— Боже мой! — ахнул Джон. — Значит, это вы, Финли… Не может быть! — Потом посмотрел на девушку, стоящую у стены, слегка наклонившись вперед.
В лице Молли еще ощущалась страсть, но ее вытеснял чисто животный интерес. Казалось, она ожидает начала увлекательной пьесы, где ей предстоит играть главную роль.
Когда-то, еще в детские годы, Сэксон видел двух волков, свирепо дерущихся при лунном свете, и волчицу, лежащую поодаль и с удовольствием наблюдавшую за битвой.
В дверном проеме появилось лицо Пасьянса.
— Доставай оружие, Сэксон! — крикнул он, и его собственный револьвер блеснул в темноте снизу вверх.
Джону показалось, будто сильный ветер подталкивает его к открытой двери, выдувая при этом из него чувство страха. Он выхватил кольт молниеносным движением, но успел подумать о многом. Ему хватило времени вспомнить, как он практиковался в комнате отеля, целясь в блестящий ободок зеркала. Блеск взметнувшегося кверху оружия Пасьянса был точно такой же мишенью.
Револьвер Сэксона выстрелил, едва появившись из-под куртки.
Оружие дернулось в руке Пасьянса. Он тоже выстрелил, но пуля вонзилась в половицу у ног Джона.
Затем Пасьянс шагнул из тени. Он медленно двигался вперед, с трудом удерживая кольт кончиками пальцев безвольно повисшей руки. Лицо бандита производило жуткое впечатление — его выражение было абсолютно отсутствующим, словно у идиота. В центре груди на голубой ткани рубашки расплывалось алое пятно.
— Берегись Финли! — крикнула девушка.
Обернувшись, Сэксон успел заметить, как рука адвоката вырвалась из-под пиджака, сжимая тупоносый револьвер. Использовав свой кольт, как саблю, Джон выбил оружие у Финли.
«Бульдог» упал на пол. Адвокат не попытался его поднять. Он стоял неподвижно, с той же усмешкой на каменном лице.
— Пасьянс! Пасьянс! — крикнула Молли. Подбежав к нему, она выхватила у него револьвер, бросила его на пол. — Что с тобой? Господи, не смотри так!
— Он умирает, — сказал Сэксон адвокату. — Убирайтесь отсюда и… ждите меня у себя дома!
Финли вышел, а Джон шагнул к девушке. Он попытался помочь ей подвести Пасьянса к стулу, но она свирепо ударила его по лицу крепким кулачком.
— Посмотри, что ты наделал! — взвизгнула Молли. — Ты убил его! Убил Пасьянса! Господи, и я сама дала тебе шанс!
Бандит бесформенной массой развалился на стуле. Казалось, все его кости сломаны. На лице оставалось то же отсутствующее выражение, а взгляд был безжизненным.
— В чем дело, Молли? — спросил он. На его губах появлялись и тут же лопались пузырьки крови. — Сколько сейчас времени?
Девушка вытерла ему губы носовым платком, потом обеими руками схватила его за волосы.
— Ты умираешь, Пасьянс! — быстро заговорила она. — Не болтай, как полоумный! Ты должен умереть как мужчина! Слышишь, Пасьянс?
— В чем дело? — повторил тот, — Меня что-то ударило… Все мое тело онемело… — Он говорил так тихо, что слова можно было разобрать с трудом.
Девушка свирепо тряхнула его:
— Неужели тебе непонятно, Пасьянс? Ты умираешь, и я больше никогда тебя не увижу! Поцелуй меня, дорогой!
— Что за черт, Молли? — пробормотал он. — Отпусти мои волосы…
— Я помогла этому болвану, Пасьянс, а он убил тебя! Я не знала… Я просто хотела, чтобы игра была честной! О Господи, да очнись же и попрощайся со мной!
Но Пасьянс не стал прощаться. Пузырьки больше не лопались на его губах. Глаза смотрели в сторону, а на лице застыла рассеянная улыбка.
Поняв все, Молли со стоном прижала голову бандита к груди, целуя губы, на которых уже запеклась кровь.
Глава 42
Джон Сэксон медленно шагал назад в город. Он пытался выбросить из головы все происшедшее, сосредоточив внимание на звездах и горящих кое-где фонарях.
Добравшись до дома Финли, Джон поднялся на крыльцо и открыл дверь, не постучав. Адвокат сидел за письменным столом, на котором лежали пачки денег. Выглядел он спокойным и беспечным.
