Макс Брэнд - Укротитель диких
Небо все светлело. Апачи стали сбиваться в кучки и отходить подальше от дома, словно понимая, что скоро они станут прекрасными мишенями для прицельного огня. Рори тоже понял, что ему надо убраться подальше от них, и он снова пополз среди скал, и полз около получаса, пока не оказался под защитой здоровенного валуна. Солнце уже стояло в небе.
Сейчас он не видел пространства перед домом, но понимал, что стоит ему высунуться, как индейцы заметят его – и это будет означать только смерть.
У него были винтовка, револьвер и масса боеприпасов, но не было укрытия. А без какой-нибудь, пусть даже захудалой, лошадки под рукой он чувствовал себя полностью беззащитным и уязвимым.
Вся безнадежность его положения вдруг ясно встала перед Рори. Раньше он полагал, что у него есть кой-какие шансы спастись, но теперь, при трезвом размышлении, он увидел, насколько призрачны эти шансы! Только идиот мог хвататься за такую соломинку!
Больше всего его убивало отсутствие его жеребца. Имея под собой это крылатое существо, он чувствовал себя непобедимым. Оказаться без жеребца для Рори было все равно что ястребу остаться без крыльев и барахтаться беспомощно в песке…
Но как бы там ни было, прежде всего ему нельзя обнаружить себя. Индейцы были сейчас так близко, что с первого взгляда на него смогли бы узнать, кто это… Тогда вся задумка, ради которой он отдал жеребца, пойдет прахом.
В кармане у Рори был большой платок из тонкого шелка. Он достал его и завязал вокруг лица, пропустив ниже носа. Это поможет ему остаться неузнанным. Если они не сумеют его схватить, он останется для апачей Незнакомцем.
Рори с величайшей осторожностью стал пробираться вперед. Он короткими перебежками перемещался из одного укромного местечка в другое. Движения его напоминали повадки голодного зверя, который крадется к пище, зная, что любое его неверное движение окажется смертельным. Передвигаясь мучительно медленно, Рори Мичел добрался наконец к краю долины, где начинались высокие скалы. Словно он не полз по земле, а плыл по широкой, полной опасностей реке.
Оказавшись под защитой высоких скал, он остановился отдышаться, лег лицом вниз в тени громадного валуна и постанывал с безотчетным наслаждением.
Вверху он видел, как хищный канюк описывает свои круги в поисках добычи, и эти повторяющиеся круги в синеве становились все выше и все слабее различимы с земли…
И Рори подумалось: а что имеет смысл на этой грешной земле? Что стоит беречь, что стоит хранить? Пожалуй, ничего, даже саму жизнь. И что значат эти люди в доме Уэйра? Да ничего. Пусть их сметет с лица земли – какая разница? Он, Рори Мичел, сделал для них и без того достаточно, и теперь ему следует позаботиться о себе самом, чтобы раньше времени не превратиться в добычу для канюка…
Нет, его план был слишком опасен, слишком безумен. Никому не удалось бы выполнить эту задумку. И кроме того, ни единому человеку такая ерунда и в голову бы не пришла. Это просто забавы малого ребенка, а не расчет взрослого человека.
Так сказал себе Рори, и тотчас же услышал вдалеке ржание лошади.
Он вскочил на ноги и увидел в отроге долины большой табун неоседланных, запасных лошадей апачей, который пасли несколько молодых воинов.
Этот отрог долины заканчивался неприступным ущельем, с разбросанными там и сям валунами, шипастыми кустарниками и кактусами, которые похуже настоящей колючей проволоки.
Здесь было прекрасное, спокойное пастбище, с трех сторон защищенное ландшафтом, но Рори, положив подбородок на скрещенные руки, напряженно размышлял о том, что ему представился редкий случай, почти такой, как ястребу представляется иногда возможность выхватить рыбину из большого косяка, подплывшего близко к поверхности воды. И он должен, несмотря на всю храбрость и хитрость индейцев, увести из их табуна коня.
Он забыл о своей любви к жизни, о мыслях про спокойное будущее и о канюке, кружащем в небе в поисках падали. Он снова стал вором, которому светит большой куш, и глаза его уже расширились от предвкушения победы.
Глава 36
Говорят, что у вора свой почет. И для Рори, с замиранием сердца глядящего вниз со скал, сейчас было важнее всего на свете это самое звание вора…
Нет, задача казалась невыполнимой. И тем более было бы здорово совершить невероятное. Ведь если вдуматься – что еще в мире достойно усилий, как только не это?
Так говорил себе Рори, лежа за валуном под палящим солнцем.
Но если даже предположить, что ему удастся взобраться на лошадь, то какую из них ему нужно выбрать?
Нет, просто хорошая лошадь здесь не подойдет. Ему нужна самая лучшая. Эх, был бы под ним его вороной жеребец, он бы посмеялся над любой погоней… Но когда рядом трое всадников, тут не до смеха. И потому он изучал табун пристально, придирчиво.
Конечно, надо полагать, что перед выходом на тропу войны индейцы станут откармливать на горных пастбищах самых лучших своих коней. Так что перед ним отборный табун.
Но среди них чертовски трудно выбирать. У всех лошадей отличные стати. Конечно, среди них много диких, пойманных в прериях мустангов. Индейцы не умеют как следует обращаться с лошадьми, они у них не так быстро приручаются. Остаются дикими, как дьяволы.
В табуне то и дело раздавалось громкое ржание, когда пара-тройка мустангов сходились в драке. И каждый раз один из пастухов разгонял дерущихся мустангов кнутом. Рори подметил, что небольшой серый жеребец с горбатой, странной головой и кривоватой шеей был постоянным участником этих схваток. Даже издалека можно было заметить признаки большой, необузданной силы в нем.
Рори видел, что серый забияка прямо-таки искал драки, перемещаясь внутри табуна. Наконец один из пастухов прижал серого к краю, и тот сразу запрядал ушами, с удовольствием, как если бы его единственной целью было привлечь к себе внимание. Прямо-таки ангелочек.
«Ну, если ноги у тебя так же сильны, как мозги в черепушке, ты и станешь моим скакуном, – подумал Рори. – Но если ты окажешься тихоходом, то я очень скоро стану мертвецом!»
Он хорошо понимал, чем рискует.
Если уж он рискнет вскочить на спину неоседланного жеребца на открытом пространстве, то ему потребуется безумная скорость и большая выносливость скакуна. Иначе он не сумеет оторваться от преследования апачей. Но у Рори уже не оставалось времени на сомнения.
Теперь, приняв решение, Рори стал пробираться поближе к краю склона. Временами склон был так крут, что он ежесекундно рисковал сбросить вниз камень или спустить лавину из щебня. А всякий шум непременно привлечет внимание индейцев в ложбине.
Если старый индеец втрое зорче белого человека, то молодой индеец втрое зорче волка.
