Луис Ламур - Мужчина без проблем
— Ну хорошо, вы можете идти. Если у меня появятся еще вопросы, я за вами пришлю.
Медоус поднялся и холодным взглядом обвел всех присутствовавших.
— Отлично, шериф. Я всегда рад ответить на вопросы. Но имейте в виду, если во время моего отсутствия что-нибудь случилось с моими лошадьми, я вернусь и разберусь с каждым из вас. А что до вас, Линн… — Тенди сурово взглянул на блюстителя порядка. — Шериф вы или не шериф, я законопослушный человек и всегда был таким, но если вы задумали с этим тупоголовым Толлефсоном не допустить моих лошадей на скачки и нанесли им вред, то советую вам носить оружие. Вы поняли?
Лицо Джорджа Линна побелело, и он невольно попятился назад, обеспокоенно посмотрев на Фултона и Пассмена, ища у них поддержки. Фултон заметно нервничал, а Пассмен стоял, прислонившись к стене, и беззаботно сворачивал сигарету. Руби Хэтли спокойно подпирал дверной косяк, наблюдая эту немую сцену. Медоус повернулся и прошел мимо него, едва расслышав, как тот прошептал:
— Удачи вам!
Как только Медоус ушел, Линн посмотрел на Фултона.
— Гарри, что будем делать?
Руби Хэтли фыркнул.
— Вы можете сделать только одно, шериф: сбежать отсюда, иначе вам придется умереть. Что касается меня, то я не хочу иметь ничего общего с этим негодяем, и, если бы лошади принадлежали мне, я стрелял бы не раздумывая.
— Пассмен? — Линн почти умолял. — Вы же хороший боец.
Пассмен пожал плечами.
— Когда получаю указание. Без этого я и пальцем не пошевелю.
Он круто повернулся и вышел в темноту ночи.
Линн посмотрел на Фултона.
— Гарри, — взмолился шериф, — вы же знаете, что они там сделали?
— Сделали? — Руки Фултона тряслись, когда он закуривал. — Толлефсон слишком умен, чтобы поступать необдуманно. Он приказал своим ребятам погонять лошадей Медоуса по прерии часа три, вот и все! К утру они так вымотаются, что не смогут даже шагом пройти дистанцию, и он останется один среди участников!
— А что с черным парнем?
Фултон пожал плечами.
— Кому он нужен?
— Может быть, Медоусу.
— Ну да, — кивнул Фултон, — но это не имеет значения. После того как лошадей погоняют ночью по скалам, через кактусы и кусты, они не смогут завтра участвовать в скачках. Это я гарантирую. А остальное оставьте Пассмену!
— А Толлефсон на самом деле видел скелеты?
— Несомненно видел, — ответил Фултон сухим бесстрастным голосом. — Если это Тенди Медоус влез в хижину за ребятами Альвареса и выбрался из такого осиного гнезда живым, то у него железные нервы, поверьте мне!
Глава 4
ДРАГОЦЕННЫЙ ЗАКЛАД
Ясным тихим рассветом хозяева и ковбои всех окрестных ранчо начали собираться в Эль-Палео на скачки. Ехали кто в повозках, кто в красиво отделанных легких двухместных колясках или в тяжелых фургонах. Все сгорали от любопытства, что здесь произойдет. Некоторые прослышали о тревожных событиях прошедшей ночи, но толком никто ничего не знал. Молодежь, как всегда, веселилась, но в глазах некоторых пожилых скотоводов читалась тревога.
Арт Толлефсон прибыл около полудня. Его крытый фургон стоял в долине в угрюмом одиночестве. Жесткая улыбка змеилась на его губах, а глаза сверкали триумфом и удовлетворением. Попробуйте-ка победить Арта Толлефсона, только попытайтесь! — говорил весь его вид, когда самый богатый ранчеро шел в салун. Заметив повозку, в которой сидели Джек Бейтс и Джим Уиттен, Арт насупился.
Как только он появился, веселье и смех сразу стихли. Хозяин ранчо «Флаинг Т» подошел к бару и широким жестом пригласил всех без исключения присоединиться к нему. Каждый год во время скачек он делал так, и это вошло уже в привычку. Но сегодня не шелохнулся ни один человек.
Толлефсон нетерпеливо окинул взором помещение, но все старательно избегали его взгляда. Покраснев до корней волос от едва сдерживаемого гнева, он уставился в свой стакан, крепко сжав челюсти.
Через минуту в салуне появились Джек Бейтс и Джим Уиттен.
— Толлефсон угощает, — сообщил им бармен.
— Только не нас, — отрезал Бейтс. — Я не пью с человеком, который нанимает подонков расправиться со своим соперником и испортить чужих лошадей, чтобы они не могли участвовать в скачках.
— Как ты смел такое сказать? — взвился Арт. — Это все ложь!
Бейтс повернулся к нему. Суровые глаза седого старика метали молнии.
— Помолчите лучше! — посоветовал он ему. — На этот раз у вас нет под рукой Пассмена, который всегда готов стрелять вместо вас!
Пальцы Толлефсона замерли на рукоятке револьвера, но, услышав тихое предупреждение Фултона, он повернулся к бару.
В дверях появился шериф Джордж Линн и подошел к нему.
— Они все сделали отлично! — шепнул он Толлефсону. — Загнали его лошадей до полусмерти! Я сам убедился в этом не более тридцати минут назад. Подойти близко я не мог, но, поверьте, никогда прежде не видел таких загнанных кляч!
— Что теперь будет делать Медоус? — спросил Фултон, понизив голос.
Услышав вопрос Фултона, Руби Хэтли, который стоял, опершись локтями на стойку бара, сказал без тени юмора:
— Что будет делать он — не знаю. А вот на вашем месте, господа, я бы сделал одно из двух — либо участвовал в скачках, либо стрелял.
Как и в прошлые годы, дистанцию в четверть мили проложили в степи по прямой. До начала основных скачек здесь проводились предварительные забеги.
Толлефсон нервно наблюдал за происходившим, и его глаза с беспокойством бегали по толпе. Он не видел ни Тенди Медоуса, ни Снэпа. Джанет Бейтс приехала вместе с Джонни Герндоном, и они присоединились к ее отцу и Джиму Уиттену.
Фултон сидел с Толлефсоном и шерифом Линном. Последним появился Том Пассмен. Он слез с лошади, но держался поодаль от толпы. Арт с облегчением заметил, что у него на поясе два револьвера, обычно он носил один. Когда Том подошел к краю трека, люди отодвинулись от него.
Наконец объявили гонку на четверть мили, и Толлефсон невольно облизал сухие губы, когда увидел, как Леди Удачу вывели на старт. Публике продемонстрировали и трех других лошадей, заявленных на эту скачку. Двух Леди Удача уже побеждала на предыдущих гонках, и Арт с облегчением вздохнул.
Какой же он дурак, что ввязался в это дело! Ну, теперь все позади, и он в безопасности. Но где же Медоус?
Вдруг Фултон схватил его за руку.
— Смотрите! — выдохнул он. — Смотрите туда!
На линию выходила еще одна гнедая, прекрасно сложенная лошадь. Наездником на ней объявили Снэпа, негра Медоуса.
Лицо Толлефсона налилось кровью, а потом побелело. Он было кинулся вперед, но тут же остановился. Бейтс стоял перед ним с ружьем.
— Пусть они скачут, — спокойно сказал он. — А вы оставайтесь на месте!
