Дэвид Томпсон - Опасный промысел
— Еще спрашиваешь? — Шекспир тоже вскочил на лошадь.
— Не забудьте про меня, — спохватился Безумный Джордж. — Дайте только минутку, я приведу коня.
— Мы не можем тебя взять. Клеру же хочет, чтобы мы явились вдвоем, — напомнил Нат. — Тебе придется остаться.
— Но я могу помочь.
— Нет, — отказался Нат.
— Вам может пригодится лишний ствол!
— Нет! — повторил Нат. — Если ты последуешь за нами, я сам тебя пристрелю.
— Я же хочу помочь…
— Спасибо, но — нет.
Шекспир тронул лошадь:
— Нам придется скакать галопом около трех часов, чтобы добраться до скалы Койота. Я проезжал мимо нее полдюжины раз, но никогда — ночью. Тропинка, ведущая на скалу, опасна даже при свете дня, а в темноте немногие рискнут по ней подняться.
— Я могу хоть что-то для вас сделать? — настойчиво просил Джордж.
— Можешь рассказать о случившемся Гейбу, — предложил Шекспир.
— Но ты ведь слышал… — начал было Джордж.
— Знаю, — перебил траппер. — Выжди часа полтора и только потом найди его.
— Какой с этого будет толк? Он же не сможет вовремя добраться до скалы, чтобы вам помочь.
Шекспир пожал плечами:
— Нет, но если он найдет наши трупы, то сможет выследить Гиганта и сдать его солдатам в форте Ливенуорт. А ты станешь свидетелем.
— Я — свидетель перед судом закона? — засмеялся Безумный Джордж. — Я бы предпочел выдернуть себе ногти один за другим, только бы не иметь дела с цивилизацией.
— И все же сделай это ради меня.
Джордж со вздохом кивнул:
— Ради тебя я это сделаю, но ты будешь у меня в долгу. — Он помолчал. — Хотя, говоря по правде, я сомневаюсь, что дело дойдет до суда. Гейб, вероятно, просто отдаст Гиганта индейцам кроу: они давно мечтают заполучить Клеру. — Держу пари, они сумеют сделать из его кожи кисетов двадцать, может, и побольше.
— Мне все равно, что сделает Гейб, лишь бы Клеру ответил за свои дела.
— Хватит болтать, — нетерпеливо сказал Нат. — Поехали!
— Держись позади меня, — бросил Шекспир и поскакал вперед.
Нат не отставал.
Джордж смотрел им вслед, пока они не растворились в темноте. Потом, запрокинув голову, расхохотался и начал пританцовывать. Сдавленно хихикая, он размахивал руками и семенил ногами, как большая неуклюжая птица. Потанцевав с минуту, он остановился и посмотрел вслед приятелям.
— А я знаю кое-что еще! — прошептал он заговорщицки и опять пустился в пляс, повторяя снова и снова: — А я знаю кое-что, а я знаю кое-что, что вам неизвестно…
Ущербная луна и так давала слишком мало света, а в лесу Нату стало совсем трудно не отставать от траппера. Ветки то и дело цеплялись за одежду, одна ударила по щеке, рассадив до крови кожу. Но он едва заметил это, думая о Уиноне, попавшей в лапы этих сукиных сынов. Никогда раньше он не чувствовал такой ярости, какая переполняла его сейчас, взывая к мести.
Ната возмущала беспредельная наглость Гиганта, который похитил его жену на виду у окружающих трапперов и индейцев. Клеру, должно быть, угрожал убить Уинону, вот почему она не стала звать на помощь. Нат представил себе, как схватит Гиганта за глотку и будет сжимать до тех пор, пока лицо негодяя не побагровеет, — и улыбнулся с мрачным удовлетворением.
Вокруг раздавались голоса ночных обитателей леса: отдаленное завывание волков, уханье совы, даже визг пумы. Друзья уже оставили позади несколько холмов, когда Нат окликнул Шекспира:
— Объясни мне кое-что!
— Что именно?
— Почему место, куда мы едем, называется скалой Койота?
— Один мексиканец назвал ее так много лет назад, он сказал, что форма скалы напоминает голову койота.
— А что за койот?
— А, да, извини. Койотами мы называем степных волков, среди индейцев они известны как колдовские волки.
— Интересно, почему их называют колдовскими?
— Потому что индейцы очень суеверны, многие из них считают, что эти волки могут предсказывать будущее или предупреждать о приближении врага.
— Предсказывать будущее? — недоверчиво переспросил Нат, радуясь возможности отвлечься от тревожных мыслей.
— Угу. Некоторые племена думают — если колдовские волки подходят к деревне и начинают выть, значит скоро кто-то умрет. Другие племена верят, будто они предупреждают о приближении врага. Мне случалось видеть в индейских поселениях, как вой степных волков заставлял воинов спешно наносить боевую раскраску и хвататься за оружие, готовясь к нападению неприятеля. Все индианки уходили с детьми в укрытия, а старики затягивали песню смерти. Невеселое зрелище!
Нат молчал, думая об индейских суевериях, о койотах, предвещающих смерть, и гадал, не увидит ли вскоре эта самая скала его собственную гибель.
ГЛАВА 16
Спустя полтора часа трудного пути, нещадно погоняя лошадей, Нат и Шекспир оставили позади лес и очутились на равнине, где виднелись лишь отдельно стоящие деревья и груды огромных валунов, а в центре вздымался высокий утес.
— Далеко еще до скалы? — спросил Нат. Траппер указал вперед:
— Вот она! Еще мили четыре. Отсюда не видно, но ее вершина — сплошной камень.
Нат вгляделся в черный силуэт утеса и, хотя не смог углядеть никакого сходства с койотом, заметил на вершине мерцающий огонек:
— Костер?
— Наверное, — ответил Шекспир. — На вершине есть ровная площадка, и Гигант, должно быть, ожидает нас там.
— Давай не будем его разочаровывать, — согласился Нат.
Они снова поскакали вперед бок о бок и в молчании оставили позади еще мили две.
— Взобраться туда — хитрая штука, — наконец сказал Шекспир. — Тропинка, ведущая на вершину, виляет туда-сюда, поскользнешься — разобьешься насмерть.
Он помолчал.
— Если б у нас были факелы! Но тогда Гигант сразу бы нас заметил. Не сомневаюсь — он поставил кого-нибудь сторожить на склоне, чтобы устроить нам достойный прием.
— А другой путь на вершину есть? Что, если подобраться с другой стороны?
— Нет, подняться можно только одним путем.
Нат не сводил глаз с огня.
Может, Уинона сидит сейчас у костра? Связана ли она? Не надругались ли над ней ублюдки?
Нат не мог дождаться встречи с Гигантом и впервые в жизни рвался убить человека, ему хотелось испить сладкий нектар мести, увидеть, как кровь Клеру хлынет на землю, и знать, что этот человек никогда больше не будет угрожать ни ему самому, ни Уиноне, ни вообще кому бы то ни было.
Нат посмотрел на траппера, которого любил теперь больше всех на свете после своей жены, и нахмурился при мысли о тех, кто поджидал их на утесе.
— Знаешь, о чем я подумал…
— О чем же?
— Я должен сам драться с Гигантом.
— С чего ты взял?
— Там моя жена.
— Клеру потребовал, чтобы мы явились оба, помнишь?
