Дороти Лаудэн - Что такое любовь?
— А, мистер Салли! — Хазен повернулся к проезжающей мимо повозке. — Мне очень жаль, что мы с вами расстаемся врагами.
Лицо Салли не дрогнуло.
— Что, в самом деле? Вам жаль? Хазен снисходительно улыбнулся.
— Вы еще молоды, мистер Салли, неопытны, настоящий сорвиголова. Но поверьте мне, жизнь меняет людей. И те, кто начинал работать со страстью и самоотверженностью, кончают тем, что всего лишь исполняют свой долг. Именно это я и делаю.
— Вы не делаете ничего из того, что является вашим долгом, — ответил Салли.
Хазен взглянул на него пренебрежительно.
— Видите ли, правительству нужны люди, которые работают в его духе и с полным пониманием. Так будет всегда, и здесь вам ничего не изменить.
Салли равнодушно пожал плечами.
— Ну, это мы еще посмотрим.
— Как бы там ни было, — невозмутимо продолжал Хазен, — я жду от вас отчетов, своевременно и в четырех экземплярах. И только хочу вас предостеречь: не делайте ошибок, за этим мы следим.
— То же самое буду делать и я, мистер Хазен. Можете не сомневаться.
Салли взялся за вожжи, и повозка вновь тронулась, чтобы наконец отвезти индейцам то, что им причиталось.
Глава 9
ГОЛОС КРОВИ
Огонь в камине маленького деревянного дома потрескивал, создавая прямо-таки предрождественское настроение. Доктор Майк поглядывала на своих подопечных. Колин и Брайен сидели за столом и что-то рисовали и писали для школы. Судя по всему, это было какое-то дополнительное задание, потому что обычные домашние задания они успевали сделать во второй половине дня. Салли и Мэтью сидели чуть поодаль и чинили свои инструменты, тогда как сама Микаэла пробовала себя в шитье.
Настоящая семейная идиллия, думала Микаэла, тайком улыбаясь. В Бостоне она всегда отрицала, что когда-нибудь у нее возникнет в этом потребность. Теперь же она не могла себе представить своей жизни без детей и Салли и не смогла бы отказаться ни от кого из них.
— Так спроси его, — шепотом сказал Брайен своей сестре. — Я уверен, что Салли скажет «да».
Салли поднял голову. Отблеск огня еще сильнее подчеркивал выразительные контуры его лица.
— На что я должен сказать «да»? — спросил он. Колин мгновенно залилась краской.
— Да это… так просто, — запнулась она. — Мы в школе проходили с его преподобием Джонсоном Древний Рим. Нам было так интересно, и мы решили устроить римский день. — Рассказывая, Колин начала увлекаться. — Мы нарядимся в тоги и будем читать латинские стихи. И еще устроим состязания. В том числе состязания на колесницах. При этом девочки будут править колесницами, а их отцы должны впрягаться вместо лошадей, и я думала…
— Конечно же, я впрягусь в твою колесницу, Колин. — Салли улыбнулся, и доктор Майк увидела по его лицу, что он был польщен доверительной просьбой девочки.
Он быстро глянул на Микаэлу, и она глазами дала ему знак согласия. Лучшего случая для их общего замысла просто не могло представиться.
Салли встал и подошел к столу.
— Мы с доктором Майк тоже хотим вас кое о чем спросить, — начал он.
Микаэла задумчиво смотрела на своего суженого, который стоял, опершись о стол своими мощными мускулистыми руками.
— Мы бы хотели знать, — осторожно продолжал Салли, — не будете ли вы против, если мы после нашей женитьбы усыновим вас. Тогда бы у вас снова были настоящие родители, мама и папа, совершенно официально, — быстро закончил он фразу.
В первый момент на лицах детей отразилось изумление.
— Вот было бы здорово! — Брайен вскочил из-за стола и бросился на шею Салли.
— А это можно? — спросила Колин не дыша. От радости она даже побледнела.
— Конечно, вначале надо все разузнать, — сказала Микаэла, поднимаясь из своего кресла-качалки и тоже подходя к столу. — Но я думаю, это возможно. А что думает обо всем этом Мэтью? — Она повернулась к своему старшему приемному сыну.
Мэтью вначале смотрел на доктора Майк несколько растерянно. Но потом его заметно повзрослевшее за последнее время лицо расплылось в широкой улыбке.
— Я-то уже вырос, ко мне все это не относится. А для Колин и Брайена, мне кажется, это будет очень хорошо. Так что я вас всех на это благословляю!
На следующее же утро будущее семейство в полном составе отправилось к Джеку Сликеру. Как избранный бургомистр Колорадо-Спрингс он исполнял все функции официального управления и имел под рукой все справочники и тексты законов, которые хранил в шкафу своего салона, в непосредственной близости с американским флагом.
— Тут написано, — сказал он, тыча пальцем в строчку текста, — что на это должны дать свое согласие родные родители, если они еще живы.
Микаэла так и думала.
— Итэн, наверное, жив, — сказала она. — Только мы не знаем, где он.
— В своей прощальной записке он написал, что должен вернуться в Сан-Франциско, — припомнил Брайен.
— Но это было два года назад, — ответил Салли, глазами ища поддержки у Микаэлы.
— И за все это время он ни разу не дал о себе знать, — с горечью добавил Мэтью.
— Но вы должны по крайней мере попытаться его найти, — сказал Джейк Сликер, полистав текст закона. — Правда, я не знаю, каким образом.
— Мы дадим объявления в газеты, — быстро приняла решение Микаэла. — Одно в Денвер и одно в Сан-Франциско. Сколько после этого мы должны ждать?
— Три месяца, — ответил цирюльник и захлопнул книгу.
— Три месяца… Значит, к свадьбе все устроится! — Салли обнял Микаэлу за талию. На лице его отразилось довольство и успокоение.
Но Брайен задумчиво нахмурил брови.
— А что будет, если папа не даст своего согласия? Этот вопрос прозвучал в салоне цирюльника, словно удар грома.
— Мы… мы просто надеемся, что все будет хорошо, — быстро ответила Микаэла.
Доктор Майк делала все возможное, чтобы дети не чувствовали ее напряженного ожидания, с которым она каждое утро уезжала в город. Она страстно желала, чтобы Итэн Купер, если он еще жив, никогда не брал в руки газет. И уж совсем втайне она уповала на то, что этот человек, с характером которого она столкнулась еще в первый год своего пребывания в Колорадо-Спрингс, давно уже находится в таком месте, где вообще не бывает никаких газет. Однако этих тайных мыслей она не раскрывала даже перед Салли. Хотя у нее было чувство, что он думает примерно так же, особенно когда он, как сейчас, сидел рядом с ней на облучке и болтал с детьми.
На улицах царило оживление. Скоро наступят морозы, выпадут осадки, и движение в городе сразу резко сократится. Пока же по улицам беспрестанно сновали экипажи и скакали всадники, вздымая на песчаных дорогах пыль, и от этого весь город был покрыт легким серым налетом. Тем сильнее на этом тусклом фоне бросалась в глаза парная упряжка, которая стояла перед салуном. Лак кареты поблескивал в серебристых лучах утреннего солнца. Уже с первого взгляда каждому становилось ясно, что этот благородный экипаж не мог принадлежать никому из жителей Колорадо-Спрингс.
