Зейн Грей - Техасский рейнджер ; Клан Аризоны
Когда Бузомер увидел Дьюана, неподвижного и настороженного, в нем сразу произошли разительные перемены. Он замер, как вкопанный, и люди, следовавшие за ним, толкаясь и налетая друг на друга, поторопились поскорее убраться в сторону.
Дьюан замечал все быстрые перемещения, происходившие вокруг него, подсознательно постигая их смысл, а также причины внезапно изменившегося поведения Бузомера. Хитрый и проницательный, тот ожидал встретить уступчивого или, по крайней мере, напуганного противника. Дьюан, однако, не был ни тем, ни другим. Он был тверд и холоден, как сталь, но, тем не менее, волны горячего возбуждения одна за другой накатывали на него. Ему казалось, что он уже не раз бывал в подобных передрягах, что они для него не в новинку. Этот бандит, скрывающийся от закона, вышел, чтобы убить его. И сейчас, даже несколько настороженный позицией Дьюана, он все равно собирался убить его. Как и многих головорезов подобного толка, его обуревала страсть к убийству ради убийства. Дьюан сознавал, что вовсе не внезапная неприязнь руководила поступками Бузомера. Просто ему подвернулся подходящий случай. В данный момент убийство являлось для него просто развлечением. Вполне возможно, он уже и забыл прежний предлог для ссоры. По всей видимости, исходя из своего немалого опыта, он пытался сейчас определить, чего ему следует ожидать от Дьюана.
Но Бузомер не произносил не слова. Он довольно долго оставался стоять неподвижно, с остановившимся взглядом побледневших глаз, с напряженной правой рукой, застывшей, словно клешня.
Это мгновение позволило Дьюану прочесть во взгляде соперника мелькнувшую мысль, предшествовавшую действию. Но он не хотел никого убивать. Поскольку он вынужден был драться, он решил просто вывести врага из строя. Когда рука Бузомера дернулась к бедру, револьвер Дьюана выплюнул пламя. Всего два выстрела — оба из револьвера Дьюана, — и бандит упал с раздробленной правой рукой. Бузомер произнес хриплое ругательство, барахтаясь в пыли, левой рукой пытаясь достать револьвер. Однако его приятели, видя, что Дьюан не собирается убивать, если его к этому не вынудят, сомкнулись вокруг Бузомера и предотвратили дальнейшие безумные поступки с его стороны.
Глава 5
Из всех присутствовавших беглецов от закона Юкер оказался наиболее склонным придавать любопытству дружелюбный оттенок; он отвел Дьюана и его лошадей к маленькой глинобитной хижине. Здесь, под открытым навесом, он привязал лошадей и снял с них сбрую. Затем, прихватив с собой оружие Стивенса, он пригласил своего гостя в дом.
В доме были две комнаты, окна без занавесок и ничем не покрытые голые полы. В одной комнате лежали одеяла, оружие, седла и сбруя. Во второй находился очаг, сложенный из дикого камня, грубо сколоченный стол, скамья, две койки, комод и разнообразная почерневшая кухонная утварь.
— Располагайся поудобнее и живи, как дома, сколько захочешь, — сказал Юкер. — Мне не принадлежат сокровища мира, но все, что здесь — мое, и поэтому — милости прошу!
— Спасибо. Я поживу у тебя немного и отдохну. Я здорово вымотался, — ответил Дьюан.
Юкер бросил на него проницательный взгляд.
— Ладно, отдыхай. А я отведу лошадей на траву.
Сказав это, он оставил Дьюана одного в доме. Дьюан немного расслабился и механически вытер пот с лица. Он все еще находился словно под воздействием каких-то злых чар или заговора, которые никак не оставляли его. Немного придя в себя, он сбросил куртку, снял ремень и лег, вытянувшись поудобнее на одеялах. Сейчас он отдохнет и выспится, — промелькнуло в голове у Дьюана. — Но что это изменит в его завтрашней судьбе? Никакой сон, никакой отдых не смогут повлиять на его тусклое, невзрачное будущее… Он обрадовался шумному и суетливому возвращению Юкера, и впервые внимательно присмотрелся к своему гостеприимному хозяину, нашедшему здесь убежище от преследования закона.
Юкер был уже довольно стар. Макушку его едва прикрывали скудные остатки седых волос, на чисто выбритом лице виднелось множество морщин; он постоянно щурил глаза из-за многолетней привычки смотреть сквозь пыль и палящее солнце пустыни. Он сутулился при ходьбе, но в его худощавой фигуре чувствовались сила и выносливость, все еще не поддававшиеся времени.
— Закуришь? — спросил он. — Или выпьешь чего-нибудь?
Дьюан молча отказался. Не то, чтобы он совершенно не был знаком с виски, да и табаком он баловался умеренно с шестнадцати лет. Но сейчас, как ни странно, он почувствовал отвращение при мысли о спиртном или других возбуждающих средствах. Он не совсем ясно представлял, что с ним происходит, лишь постоянно возвращался к неясной мысли о чем-то диком в его крови, о чем-то таком, что вызывало в нем страх перед самим собой.
Юкер сочувственно покачал головой.
— Вижу, тебе немного не по себе. Я и сам стараюсь убежать, когда дело доходит до стрельбы. Сколько тебе лет?
— Двадцать три, — ответил Дьюан.
На лице старика отразилось удивление.
— Да ведь ты еще совсем мальчик! Я думал, тебе лет тридцать, по меньшей мере. Бак, я слышал, как ты отвечал Бленду; послушал я, прикинул так и этак и, понял: никакой ты не преступник. Применить оружие для самозащиты — это не преступление!
Дьюан, находя успокоение в беседе, рассказал еще немного о себе.
— Ха, — откликнулся старик. — Я много лет прожил здесь, на реке, и видел сотни разных типов, бежавших сюда от правосудия. Большинство из них, конечно, дрянь. И такие не живут долго. Эта речная долина была и остается убежищем для преступников из всех штатов. Я сталкивался с банковскими кассирами, фальшивомонетчиками, просто ворами и отъявленными убийцами, которым нечего делать на техасской границе. Люди типа Блэнда — исключение. Он не техасец, ты сам видел. Его банда состоит из выходцев со всех концов страны, и это тертые ребята, можешь мне поверить. Они живут легко и свободно. Если бы не драки между ними, то банда бы здорово разрослась. Рим Рок — не место для мирных, честных людей, Я слышал, как ты сказал Блэнду, что не хочешь вступать в его банду. Такой ответ едва ли заставит его полюбить тебя. Деньги у тебя есть?
— Немного есть, — ответил Дьюан.
— Сможешь ли ты прожить игрой? Как ты насчет карт, справишься?
— Нет.
— Будешь воровать коров и лошадей?
— Нет.
— Как же, черт побери, ты будешь жить, когда твои деньги кончатся? Здесь нет работы для честного парня. Не станешь же ты горбатиться вместе с толпой этих грязных мексиканцев? Да люди Блэнда просто пристрелят тебя где-нибудь в поле! Что же ты собираешься делать, сынок?
