Дмитрий Стахеев - За Байкалом и на Амуре. Путевые картины
Корни бадана употребляются в Забайкальской области для окраски кож и шерсти в черный цвет.
По бокам гор и на их выпуклых вершинах, называемых по-сибирски подушками, густо растут громадная лиственница и сосна; посреди елей, пихт и берез стройно возвышается бальзамический тополь; по течению речек, извиваясь вместе с ними и сбегая с гор, темнеют кусты черной смородины; всего же красивее и больше из породы мелких кустарников можно встретить даурийский рододендрон, сибирский багульник; в половине мая целый берег покрывается его красивым темно-розовым цветом.
На забайкальских горах растет ревень; лист его звероловы употребляют в пищу — варят его точно так же, как листы капусты; насколько такие щи вкусны, мне не случалось пробовать.
По причине сильных морозов, на высотах байкальских, плоды не могут поспевать, но овощи, как например, белая капуста, картофель, репа, горчица, хрен, различные виды лука, а также и гречиха, растут хорошо и дозревают вовремя.
В степях байкальских у бурят известны многие корни растений, которые они употребляют в пищу; главные из них — сарана, род луковицы. Этот корень, испеченный в золе, дает мягкую кашицу, на вкус несколько сладковатую.
Теперь, в заключение этой главы, несмотря на то, что задача этой статьи — познакомить читателя только с прибайкальской жизнью, я, тем не менее, считаю не лишним дать некоторое понятие о том, сколько добывается во всей Забайкальской области звериных шкур. Вот приблизительные цифры:
Беличьих шкурок обращается в продаже, средним числом, до 450 000
Соболей (самый лучший сорт соболя баргузинский) 1800
Лисицы различных видов 2000
Волчьих шкур 1000
Медвежьих шкур 300
Диких коз убивается до 4500
Оленьих шкур 1000
Кабанов убивается до 200
Рысей, росомах, выдр, степных кошек и зайцев — цифра неизвестна; но в продаже их, по отзывам торговцев, бывает на две и на три тысячи рублей серебр. в год.
Все эти цифры не могут быть совершенно точными, потому что точных сведений собрать невозможно; но приблизительно они дают некоторое понятие о том количестве зверя, какое убивается в продолжение года.
Здесь кстати будет указать, какое количество народонаселения в Забайкальской области, тем более, что если уж начали заниматься цифрами, так ими и покончим главу.
Народонаселение Забайкальской области 355 000 д.
Пространство ее (в квадратных мил.) 10 905.
Следовательно, на квадратную милю приходится всего по 32 души. Что ж! И эта цифра еще почтенная, тем более, что на квадратную милю в Сибири вообще приходится только около 16 душ.
IV
В Посольском селении я познакомился с одним стариком крестьянином, с которым мы, в первый раз моей поездки за Байкал, долго беседовали. Старичок оказался весьма разговорчивый человек и на вопрос мой, как они занимаются рыбной ловлей, рассказал следующее:
— Промыслы наши, ваша милость, любят погоду неясную, так чтобы солнышко за облачко ушло, спряталось бы; а то нет лучше, если еще маленький дождичек порошить начнет — этого нет лучше. Такое-то времечко нам, значит, самое что ни на есть любезное дело и зовем мы его омулевой погодкой, потому — в такую пору лов бывает всегда самый добрый и спорый. Рыба эта наша байкальская теснится что ли в такую пору, али что-нибудь другое тут деется — Господь батюшка знает. Ну, только я вам, ваше почтение, скажу, что раньше половины августа месяца, значит до самого праздника Успеньева дня, за промыслы у нас почитай что никто не принимается. Потому, выходит, все равно, что бросай тоню, что нет, толку никакого не будет, — вытащишь разве из воды только камешки какие маленькие, а больше ничего не достанешь. Ну, после Успеньева дня совсем другая статья.
— Как же тогда?
— А тогда уж улов будет. Тогда, значит, после праздника-то, как быть должно по христианству: перво-наперво Богу помолимся, а потом и за работу.
— Как же вы ловите рыбу?
— Обыкновенно ловим, как и везде добрые люди, так и мы. Бросаем невода, один конец завозим на лодке в море, а другой на берегу закрепляем, — середина-то его заглубнет в воду, а потом лодка приплывает назад к берегу, тогда и начинаем стягивать невод, как мешок в одно место, вытянем да и выберем рыбку.
— А много попадает за один раз?
— Всяко бывает. Кому какое счастье. Бывает так, что тоню-то не могут человек двадцать вытянуть, лошадей припрягают к столбу да закручивают невод, — так много в нем рыбы попадет; а другой раз и пуда не наберется. Бывает ину пору так, что когда тоня еще в море и неизвестно, будет ли в ней рыба, али не будет, — богатые мужики, на счастье, покупают за глаза всю тоню, что, мол, Бог даст; ну и купит: удастся хороший лов, — в барышах будет, а непосчастливит, так, значит, задаром денежки выложит. Раз как-то купец из Кяхты проезжал, увидел на берегу огни, балагашки эти раскинуты; видит, народу хлопочет около берегу много, шум да говор стоит такой, ну и велел ямщику подъехать, полюбопытствовать захотел значит. Подъехали. Наши ребята и говорят: — Купите, мол, господин купец, на свое счастье тоню. — А что, говорит, вам за это дать? — Пятьдесят, говорят, рублей. — На́, говорит, бери деньги… Господи, говорит, благослови… — Только, ваша милость, стали рыбаки этот невод вытягивать, не могут, — сила не берет, — двух лошадей припрягли; а купец животики надрывает, хохочет. Ребята тянут, — не до смеху им, видят, что прогадали много, а воротить нельзя. Вытянули невод полнехонек рыбой. — Что же, говорит купец, теперь я с этой махиной делать стану? — Почесался, почесался, помолчал, да потом и говорит: — Возьмите, говорит, ребята рыбу себе, да дайте часть в монастырь, за мое здоровье… — Вот тоже и монастырская братия рыбкой промышляет, только у них невода небольшие.
— Куда же вы с берега деваете рыбу? Ведь она может испортиться, если ее так много в одной куче лежит?
— Мы ее солим. Тут же на берегу, как только из воды рыбу вынимаем, сейчас же и солить и в бочки укладывать. Работа в ту пору у нас идет горячая, бабы и малые ребятишки все работают; иной раз еще и нанимаешь со стороны народу, бурят, тунгусов, — всем тогда дела много бывает, только успевай работать. За соленье платим, когда чужие люди эту работу справляют, по 2 р. 50 к. с бочки; да эта цена не одинакова, потому, значит, глядя по улову. Когда хороший улов-то бывает, тогда за соленье цена и до пяти рублей доходит, да тогда не жалко и деньги платить такие, потому рыбки Господь батюшко дает в изобилии[5].
— Говорят, дедушка, соль ваша здешняя нехороша и рыбу только портит? — спрашивал я.
— Нет, напрасно. Это только российские господа говорят так про нашу соль, этому вы не верьте, потому если бы омулек-то от соли портился, так кто же бы его стал покупать? Нет, соль у нас чудесная, право.
