Галина Навлицкая - Осака
Вместе с тем не меньшего внимания требует и человек. Сегодня жителей Осака особенно привлекает «Птичий заповедник». После многолюдного, грохочущего города здесь обволакивающая тишина, нарушаемая лишь криками птиц и плеском воды. В камышах, в густой зелени, гнездятся и выводят птенцов тысячи водоплавающих, в кустах поют птицы. Маршруты судов, идущих в гавань, проложены в стороне от заповедного уголка. Открытое море, к которому он повернут, дышит свежими солеными ветрами. Когда не дует ветер с берега, приносящий гарь и дым, кажется, что огромный многомиллионный город отсюда далеко.
Живописен также и Парк рыболовов. Он не только разбит в самой тихой части бухты, но и представляет наиболее комфортабельную, снабженную разнообразными удобствами зону отдыха. Рядом с ним расположены пляжи. Море, отгороженное волнорезами, здесь обычно тихо и спокойно. Есть детские пляжи и пляжи для взрослых. Они хорошо оборудованы, а длинные солнцезащитные навесы с тяжелыми камышовыми крышами придают всей песчаной, уходящей вдаль береговой полосе экзотический вид. Издали они напоминают жилые постройки Океании.
Высокий профессиональный уровень отличает организацию зеленых зон и зон отдыха как на территории города, так и в районе бухты. Основные претензии горожан — к размерам подобного строительства. «Город воды должен стать и городом пляжей» — таково их требование, и деловой характер трудолюбивого и настойчивого жителя сегодняшнего Осака позволяет ему надеяться, что этот оптимистический лозунг все-таки будет когда-нибудь осуществлен.
Праздники
24 июля и без того шумный и колоритный Осака словно взрывается, пронизанный от центра и до самого отдаленного уголка грохотом хлопушек и шутих, освещенный гроздьями разноцветных фейерверков и наполненный голубым дымом, плывущим из курильниц. На улицах собираются толпы народа, грохочут барабаны и звучат флейты, слышатся мерные, рокочущие удары гонга. Возле храмов и в руках людей, гуляющих по набережным, — тысячи бумажных фонарей. Наступил один из трех самых больших в стране праздников — Тэндзин-мацури. Каждый из них связан с породившим его городом: Гийон-мацури — фестиваль гейш в Киото, Санно-мацури — праздник Санно в Токио, Тэндзин-мацури — в Осака. В храме Тэммангу, расположенном в парке Наканосима, хранятся огромные переносные храмы, поставленные на тяжелые деревянные носилки.
Один из торжественных праздников в Осака — храмовой фестиваль в Ситэннодзи. Современный Ситэннодзи расположен на огромной территории (девять с половиной гектаров) в густом зеленом парке. В эти дни комплекс преображается. Здесь разыгрываются красочные представления, впитавшие поэтичность старых легенд и сказаний и воссоздающие для потомков облик древнего сооружения. Подобные фестивали проводятся не только в этом храме. В Японии немало крупных храмовых сооружений имеют особые даты, нередко считающиеся днями национальных фестивалей. Таковы фестивали мавзолейного комплекса Токугава в Никко, храма Асакуса в Токио, нескольких храмов в Киото и множество других. Конечно, немалое значение имеет здесь и правительственная политика, содействующая вопреки конституции, отделившей церковь от государства, насаждению разнообразных культов и восстановлению традиций, культивирующих национализм, а также политика самих храмов, всемерно привлекающих молодежь. Однако следует заметить, что в последнее время религиозный смысл церемонии для огромного количества участников и зрителей явно отодвинулся на второй план перед колоритной торжественностью представления, красочной театральностью, ощущением праздничной атмосферы, дающей определенную разрядку постоянно пребывающему в состоянии деловой активности и напряжения японцу.
Доядоя — одно из ярких празднеств Ситэннодзи — связано с началом года. Вообще первый месяц года для японца полон хлопот по организации и участию в разнообразных храмовых представлениях. Но это вовсе не значит, что японец весьма религиозен. Ветви деревьев вблизи храма, сплошь увешанные узкими полосками бумаги с просьбами к богам, — всего лишь дань стародавней традиции, попытка заручиться «помощью» (а вдруг в самом деле поможет!) различных божеств, попытка, свидетельствующая скорее о внесении в такую специфическую сферу своеобразного утилитарного отношения, чем о фанатичной приверженности японца к религиозным церемониям.
Для жителей Японии наиболее посещаемыми в первые дни Нового года становятся такие храмы, как, например, осакский Имамия Эбису. Известно, что главное божество этого храма помогает в деловых начинаниях и способствует удаче. Преуспевание — вот о чем мечтает каждый член капиталистического общества, и тысячи японцев возносят молитвы и в Ситэннодзи, и в Имамия Эбису. Они участвуют в январской процессии Хоэкаго. В этот день богиню счастья и удачи в белых одеждах торжественно несут через весь город.
Новый год для Ситэннодзи начинается с того, что в течение двух недель соблюдается ритуал сюсёё для «обеспечения» плодородия и высокого урожая. Четырнадцатого января сюсёё завершается шумным торжеством в честь божества, покровительствующего жатве. В одном из помещений храма — Рокудзидо, возле центрального столба, две группы полуобнаженных юношей пытаются перетянуть противоположную шеренгу на свою сторону. Считается, что выигравшие будут обеспечены «урожаем» на ниве самых разнообразных дел.
Самая яркая церемония в Ситэннодзи — это буддийская служба, называемая «Осёрай». В этот день (22 апреля) отмечается кончина принца Сётоку Тайси, легендарного основателя храма. Из многих храмовых фестивалей Осака «Осёрай» наиболее интересна. Только 22 апреля можно увидеть настоящее представление древней синтоистской религиозной мистерии, наблюдать танцы старого императорского двора, услышать древнюю инструментальную классическую музыку гагаку, которая так редко звучит в современной Японии.
Храм Ситэннодзи во время храмового праздника
Вслед за низким, раскатистым, медлительно плывущим ударом гонга на небольшую площадь перед одним из храмов, словно отделенную от шумного, грохочущего Осака не глухой стеной деревьев, а шеренгами веков, спокойно и значительно вступает сама древняя Япония. Над голубой черепицей наискось летят по ветру привязанные к колоннам цветные фонари. На четырех высоких шестах застыли огромные, правильной формы шары, ярко-красная рыхлая поверхность которых создана головками плотно прижатых друг к другу бумажных гвоздик. Из шаров во все стороны торчат многометровые шесты с нанизанными на них соединениями цветов. Под этими четырьмя шестами — кагура бутай («квадратная площадка»), огороженная низкими красными перилами и покрытая голубым пышным ковром, в котором тонет нога танцоров. Это и есть подмостки для представления мистерии.
