Эван МакГрегор - Вокруг света на мотоциклах
Проснувшись утром, мы обнаружили, что наши палатки покрыты инеем, а изо рта при дыхании идет пар. Стояла уже середина лета, но температура серьезно упала. На календаре 28 июня, и впереди последние несколько километров до Магадана. То есть график удалось обогнать на сутки. Мы быстро позавтракали, собрались и уже в семь утра двинулись в путь. На дороге нам попался грузовик, съехавший в канаву на обочине. Мы забрались на него, чтобы сфотографироваться, и вдруг заметили в кабине водителя.
«Harosho? О'кей?» — прокричал я в сторону тела, накрытого одеялом и с трикотажной шапочкой на голове.
«Normalya!» — ответило тело, махнув рукой, — отстань, мол.
Миль за пять до Магадана я встал на подножках, замахал руками и заорал во всю глотку. Мы это сделали! Мы проехали из Лондона через всю Европу и Азию до самого Тихого океана. Я чувствовал себя Валентино Росси, взявшим кубок Мото Гран-При. Душа парила. Мы объехали холм и увидели Магадан — он лежал в долине перед нами и был виден как на ладони. Я остановился у «Маски скорби», памятника жертвам сталинских лагерей, и слез с мотоцикла. У меня не было слов. Мы с Чарли подошли к краю выступа, нависающего перед Магаданом, и присели там. Свесив ноги и упершись подбородками в перила, мы молча смотрели на город и на море вдалеке. Последний раз открытое море мы видели, когда пересекали Ла-Манш, да и то было в тоннеле под землей. А тут раскинулся Тихий океан. Через пару дней мы через него перелетим и окажемся в Америке, самая сложная часть пути останется позади. В это трудно было поверить. Я представил себе карту и вспомнил последние 11 недель. Невероятно. Мы пересекли два континента на мотоциклах. Осознать это в тот момент еще не получалось, и я понимал: пройдет немало времени, даже после встречи с семьей, прежде чем все происходящее уложится в голове.
Мы с Чарли просидели так почти час, вспоминая моменты пройденного пути. Серьезных проблем не было, и каждое воспоминание сохранилось как драгоценность. Потом мы в последний раз в Азии сели на мотоциклы и поехали в город. У гостиницы я повернулся к Чарли и показал на свои часы.
«Знаешь, сколько сейчас времени?» — спросил я.
«Что?» — переспросил Чарли. 14 апреля мы покинули Лондон и заранее составили план: выезжать на дорогу рано утром, ехать до середины дня, останавливаться, чтобы еще оставалось время оглядеться на новом месте, потом идти рыбачить или гулять. Ни разу за 76 дней ни одного такого дня у нас не было.
«Сейчас три часа дня, — сказал я. — Три часа дня. В самый последний день мы выехали рано и закончили к трем часам. Как тебе это, а?»
11. Слёзы прощания
ЭВАН: Прибытие на Аляску меня сильно разочаровало. Я ожидал, что Анкоридж окажется таким романтичным маленьким пограничным городком, с деревянными домиками вряд вдоль главной улицы и с портом, засыпанным опилками и стружкой. Но оказалось, что это самый обыкновенный американский город — с большими магазинами, высокими зданиями вдоль широких улиц и светофорами на каждом углу. Мы провели столько времени в диких краях, людям там нечего предложить, кроме радушия и душевного тепла. Теперь было странно очутиться в месте, где можно купить абсолютно всё. После двух с половиной месяцев отдыха от западного потребительского рая первое, что мы сделали в Анкоридже, — это пошли и устроили себе настоящий американский завтрак. Чарли объедался французскими тостами, а я — яйцами «Бенедикт»; рядом стояли тарелки с беконом, стаканы с апельсиновым соком и чашки с крепким кофе. «А ведь мне есть-то, в принципе, и не хочется», — сказал Чарли, смакуя вкусную еду.
Прошло время, прежде чем мы привыкли к этой земле изобилия. После завтрака я отправился на поиск некоторых бытовых предметов.
Побродив по супермаркету, взял зубную пасту, триммер для бороды и какое-то средство для волос. Я повернулся к другому ряду — и там на полках передо мной лежали винтовка, пистолет «Магнум», разная амуниция, ножи и самострелы. После езды по странам, где мы считали большим везением раз в два дня нормально поесть, такая возможность прикупить к бакалее еще и пушку как-то сбивала с толку.
В Анкоридже мы отдыхали четыре дня: ездили на экскурсии любоваться на медведей и касаток в их родной среде, смотрели телевизор и валялись на больших и удобных кроватях в своих номерах. Расслабиться и ни о чем не думать было здорово. Одним дождливым днем, во время постирушки в прачечной, я начал представлять себе идеальный выходной после двух месяцев дороги. Тогда я бы проснулся в номере отеля, посмотрел бы пару серий «Зачарованных», поедая завтрак в постели. Потом я бы стал смотреть Майкла Кейна в «Во всем виноват Рио». Прекрасный план. После него — Дадли Мур в «10», с Бо Дерек. Затем пойти пообедать. После обеда — снова в постель. Большая кружка кофе, большая миска шоколадного печенья, «Жестокое море» с Джеком Хокинсом и все парни из золотой английской классики. Лучше не бывает. Потом ранний ужин, наесться от пуза, снова залезть в койку и поставить «Сердце ангела» с Мики Рурком, а после него — «Дикие сердцем» с Николасом Кейджем. Потом спать.
Но мечты мечтами, а желание вновь оказаться где-нибудь посреди неизвестности все еще было сильным. Я откровенно тосковал по Дороге Костей. Хотелось туда, на эти дороги, снова почувствовать себя лишь одним из горстки людей на грунтовой трассе, пересекающей территорию, превосходящую по размерам все Британские острова вместе взятые. В более отдаленных местах мне оказываться еще не приходилось, но там было удивительно комфортно. Я скучал по командному духу, овладевшему нами в Сибири, и по возможности делать только то, что хочется. Не хочется тебе стоять перед кем-то и нести какую-то чушь весь день — так и не надо, никто не просит. А если все-таки хочется — тоже пожалуйста, неси себе на здоровье. Я уезжал на поиски приключений и другой культуры. В итоге нашел и то, и другое, и теперь хотелось еще.
Мы отвезли мотоциклы на полную проверку в анкориджсжий мотосалон, и это стало для нас одним из самых интересных мест в городе. Мотосалон этот, где имеются какие угодно машины, принадлежит байкерам — отличным парням, прекрасно поработавшим с нашими мотоциклами. В Анкоридже мотопутешественников пруд пруди, и удивить местных поездкой на большое расстояние трудно. Буквально каждую неделю сюда приезжает несколько человек, заканчивающих пробег по Панамериканскому шоссе — дороге длиной 25 500 км от Южной Америки до Аляски. Мы сказали, что перелетели через океан из Сибири.
«С Запада сюда нечасто приезжают», — сказал владелец мотосалона, сразу проявив чуть больше интереса. Мы показали ему кожаную куртку Чарли с символикой BMW, в которой он проехал от Лондона до Магадана. 79 дней ее возили в грязи и дорожной пыли. Она искупалась в бесчисленных реках, дождях и гостиничных душах. Изначально она была ярко-красная с черно-серыми полосами. Красный теперь вылинял в бледный, грязноватый оранжевый. Черные полоски превратились в серые, а серые — стали грязно-коричневыми, грязь с них уже не отстирывалась.
