Игорь Латышев - Япония, японцы и японоведы
В своих корреспонденциях, направлявшихся в редакцию, я старался обычно не акцентировать внимание читателей "Правды" на разногласиях между участниками движения против военного союза Японии с США, называя патриотами и коммунистов, и социалистов, и радикалов-студентов. Да так оно, в сущности, и было. Но в душе, если писать сегодня откровенно, я больше симпатизировал студентам, стремившимся к обострению обстановки и проявлявшим готовность идти на силовые столкновения с полицией, ибо высвечивалось явное нежелание седовласых лидеров КПЯ рисковать утратой своих политических позиций в парламенте и в местных муниципалитетах, а также своей репутацией легитимной парламентской партии, отказавшейся от прежних силовых методов борьбы за власть в пользу прихода к власти лишь путем победы на выборах в парламент. Уже тогда мне стало ясно, что лидеры компартии на обострение обстановки не пойдут. Но писать об этом в своих статьях я не мог в силу курса КПСС на всемерное упрочение дружеских отношений с руководством КПЯ, исключавшего какую-либо критику по поводу политической программы, курса действий и тактики борьбы японских коммунистов. Наоборот, при любой возможности я старался подчеркивать ведущую роль компартии и умалчивать о ее трениях с другими участниками антиамериканского движения. Но все-таки, видимо, где-то между строк в моих корреспонденциях в Москву проскальзывали мои затаенные симпатии к левакам-студентам и мое нежелание подвергать их действия критике, как и моя тогдашняя убежденность в том, что радикализм леваков объективно мог привести участников борьбы против "договора безопасности" к большим успехам, чем "мудрая", осторожная тактика руководства КПЯ...
В бурные дни последней декады мая произошел существенный качественный скачок в развитии борьбы против "договора безопасности": удары японских патриотов, включая и коммунистов, и социалистов, и леваков-студентов, стали направляться непосредственно против правительства США. А связано это было с намерением президента США Д. Эйзенхауэра прибыть в Японию 19 июня 1960 года - в день, когда, по расчетам американцев, новый "договор безопасности" должен был получить окончательное утверждение японского парламента. Президент США собрался прибыть в Японию - случай беспрецедентный в истории обеих стран! - чтобы торжественно принять "подарок" в виде ратификации американо-японского "договора безопасности". Его приезд должен был "венчать новую эру" в отношениях обеих стран. Назначив дату приезда Эйзенхауэра в Токио, правительство США тем самым вменило Киси в обязанность во что бы то ни стало завершить к этой дате все формальности, связанные со вступлением договора в силу. Это было не что иное, как грубый нажим на политический мир Японии. А ответом японской общественности на этот нажим стал лозунг "Не допустим визита Эйзенхауэра!".
С этого времени колонны демонстрантов все чаще направлялись к воротам американского посольства с требованием отмены визита непрошеного американского гостя. Инициаторами этих демонстраций стали как коммунисты, так и социалисты. Генеральный совет профсоюзов и другие рабочие организации объявили, что их члены выйдут на улицы в день приезда американского президента, чтобы выразить ему свое негодование, а студенческие организации приняли решение направить на аэродром Ханэда пятьдесят тысяч юношей и девушек для участия в сидячей забастовке на посадочных полосах в день прибытия самолета с президентом США. Как сообщила печать, полицейские власти столицы восприняли эти предупреждения с большой тревогой, констатируя "ограниченность своих возможностей" и "свою неуверенность в том, что им удастся предотвратить инциденты".
Когда до прибытия президента оставалось девять дней, американские и японские власти решили провести нечто вроде генеральной репетиции всей церемонии въезда Эйзенхауэра в столицу Японии. Случай представился 10 июня: в Токио в этот день прилетал личный представитель президента - секретарь Белого дома по делам печати Хегерти с заданием выяснить, все ли готово к приезду заокеанского гостя. Но этим же случаем не замедлили воспользоваться и руководители организаций противников "договора безопасности". Они призвали всех патриотов показать посланцу Белого дома, что ждет президента США на японской земле.
Не упустил в тот день и я возможности посмотреть собственными глазами, что произойдет на аэродроме Ханэда во время прилета Хегерти, и получил, откровенно говоря, большое удовольствие.
Самолет с Хегерти прибывал в три часа дня. Но уже с полудня на подступах к аэродрому собралось около сорока тысяч демонстрантов. Надписи на их плакатах были сделаны по-английски с явным расчетом на американских гостей. Их грамматика сильно хромала, а в стилистике отсутствовала обычная для японцев вежливость, если не сказать более: "Хегерти, проваливай прочь!", "Эйзенхауэр, не смей показываться в Японии!", "Мы искупаем Айка (сокращенное имя Эйзенхауэра.- И. Л.) в сточной канаве", "Эй, янки, мы не забыли Хиросиму и Нагасаки!".
Между плакатами, как символ решимости японского народа похоронить военный союз с США, рдели густым лесом красные полотнища с черными траурными повязками на бамбуковых древках.
На галереях аэропорта сторонники военного договора с США собрали свою "демонстрацию". Ее участники выглядели довольно комично и жалко. В большинстве своем это были какие-то старухи с американскими флажками в руках. В их же компании находилось несколько десятков молодчиков во френчах, державших плакаты с фашистскими эмблемами.
В три часа самолет с Хэгерти сделал круг, приземлился и стал подруливать к зданию аэровокзала. В этот момент людские тучи, черневшие на краю летного поля, всколыхнулись и двинулись к аэровокзалу. Красные флаги, развевавшиеся над головами людей, создавали впечатление, будто огненная лавина хлынула на зеленое поле. Сначала эта лавина катилась медленно и беззвучно, но затем понеслась с нараставшей скоростью, сотрясая воздух раскатистым гулом. Заметив приближение этой грозной лавины, старухи и фашистские молодчики стали в панике разбегаться.
В этот момент Хегерти спустился по трапу, переговариваясь с прибывшим его встретить послом США в Японии Макартуром. Как выяснилось потом, посол предлагал ему пересесть в вертолет и таким путем избежать встречи с демонстрантами. Но Хегрети высокомерно отклонил это предложение: ему ли, помощнику президента США, бежать от каких-то демонстрантов-коммунистов?!
С галереи аэропорта мне было видно, как Хегерти поспешно нырнул в черный лимузин, Макартур последовал за ним. Машина рванулась из под крыла самолета и понеслась на предельной скорости, вызывающе распустив на флагштоке полосатый со звездами флаг. Обогнув здание аэровокзала, она вылетела на шоссе и... зарылась в кипящем море красных знамен и антиамериканских плакатов.
