Альберт Поделл - Паспорт человека мира. Путешествие сквозь 196 стран
план В. Получить визу в китайском посольстве в Пхеньяне. Про это вообще можно забыть!
Так что я решил испробовать план Г. Получить визу в китайском посольстве в Улан-Баторе. Мой монгольский гид убедил меня, что это должно сработать. Но она забыла уточнить, что август был месяцем, когда сотни монгольских студентов, посещавших университеты Китая, подавали документы на обновление визы. Так как китайское посольство выдавало лишь 40 виз в день, передо мной вставала проблема. Мы наняли сестру гида, чтобы та за меня ждала в очереди снаружи китайского посольства с 4 часов утра. Каким-то образом она потеряла свое место, и, когда я приехал к 8:00, перед ней стояло 70 студентов, и никто из них не хотел уступить место туристу.
Переходим к плану Д. Я не стану возвращаться в Китай, а полечу сразу в Бангкок, пока Деннис и Эндрю, которым выдали мультивизы в Нью-Йорке до того, как изменились правила, заберут мои большие сумки в Пекине и привезут их с собой ко мне в Бангкок. Я купил билет на самолет, вылетавший из Улан-Батора в понедельник.
Я успешно прошел регистрацию, проверку багажа, иммиграционную проверку и охранников в международном аэропорту Чингисхана, и мне срочно нужно было найти туалет. И когда я начал воображать, что закон Мерфи полностью исчерпал себя, ко мне подошла женщина-охранник, положила руку на плечо, сунула копию моего билета мне под нос и указала вниз по лестнице.
Я спросил ее на своем лучшем монгольском, знала ли она, где находятся туалеты.
Она прорычала: «Пуудл – Кыстым!»
Я объяснил, что нужда не терпит.
Она парировала, что таможня тоже не терпит. Так что туда мы и направились.
В сумрачном подвальном помещении, где хранился багаж, три таможенника собрались около моей сумки, которую они жестами попросили раскрыть. Они указали на белый предмет, закутанный в поношенные футболки. Это был целый череп молодой лошади, который я нашел в поле, жертвы прошлой зимы.
Я жестами попытался объяснить, что они поднимают шум из-за ничего, что я не убивал лошадь и не похищал череп и что я промыл его щеткой, так что он был стерильным. Но их не удовлетворил мой ответ. Троица держала жаркий совет по поводу того, было ли мое обладание черепом и попытка провезти его через границу незаконными, аморальными, сомнительными или просто идиотскими действиями, пока мой мочевой пузырь начинал все громче заявлять о себе.
Я наконец понял, что таможенники думали, будто бы я пытаюсь смыться с частью их государственного наследия, одной из ценных костей динозавров, которые можно было найти в пустыне Гоби и которые лежали в их национальном музее.
Из-за языкового барьера и моего неумения рисовать я начал показывать шарады. Я достал из сумки одеяло, сложил его, встал на руки и колени, положил одеяло на спину, изображая седло, и поскакал по комнате со ржанием, надеясь, что из меня вышла сносная лошадь, а не велоцираптор, и пытаясь подавить желание опрометью броситься в туалет.
Таможенники либо поняли меня, либо решили, что я был опасным психом, который должен уехать из страны как можно быстрее. Они выпустили меня и положили мою сумку на ленту погрузочного конвейера на рейс до Бангкока, пока я бежал в мужскую уборную.
Глава XXIV. На крыльях дракона
Наша поездка в Бангкок сразу началась с проблем: на выходе из аэропорта у Эндрю конфисковали купленный им на монгольском блошином рынке русский боевой штык-нож. Это вызвало у него сильное возмущение. И чтобы хоть как-то утешить парня, я обещал отвести его на тайский массаж, пожалуй, самый расслабляющий в мире.
Я отвез его в один известный центр в Патпонге – местном районе красных фонарей. Там нас встретили шестьдесят красоток в возрасте от 18 до 28 лет. Они сидели в откровенных нарядах в три ряда на особом подиуме. У каждой из девушек был свой собственный номерок, который прикреплялся к ее одежде для того, чтобы клиент не особо заморачивался, а мог просто назвать номер понравившейся.
За годы здесь многое поменялось. Раньше девушки находились за тонированным стеклом, которое позволяло клиенту спокойно выбирать одну из них, зная, что его внешность, по крайней мере, не известна остальным. Сейчас же зеркало убрали, так что любая из работниц «массажного центра» может попытаться повлиять на выбор клиента, заигрывая с ним и посылая воздушные поцелуи – все в рамках приличия, конечно же.
И вот когда посетитель салона уже сделал выбор и заплатил соответствующую сумму (150 долларов за два часа), девушка с соответствующим номером отводит его в свои небольшие, с приглушенным освещением апартаменты, одну половину которых занимает турецкая баня, а другую – большая кровать. Там она аккуратно раздевается и, хихикая, пытается изобразить на лице удивление от размера хозяйства клиента. Затем, перед тем как посадить клиента на мягкий подогретый надувной матрас, девушка моет посетителя, для этой процедуры в комнате есть большая глубокая бочка. И лишь после этого начинается сеанс массажа. Девушка активно прорабатывает каждый участок тела клиента, от стоп и до головы, давая приток эротической энергии. Затем она переворачивает клиента на спину для более чувственной части массажа. Если же пистолет клиента еще заряжен, хотя обычно к тому времени большинство парней уже использовали все патроны, девушка помогает ему нажать на курок.
Понятно, что обычно парней хватает минут на 30–50, но не нашего Эндрю. Дело в том, что он не частый посетитель подобных спа-центров, и поэтому негласное правило о том, что сеанс можно считать оконченным, когда удовлетворение от процесса получено, было ему не известно. Все завсегдатаи знают: оргазм – окончание игры, сохранение счета в которой не предусмотрено. Эндрю, как я уже сказал, этого не знал.
Он наивно предполагал, что раз оплачены два часа сеанса, значит, он имеет полное право с наслаждением провести все 120 минут, что, собственно говоря, он и сделал. В итоге я прождал его внизу у лестнице до тех пор, пока эта сладкая парочка не вышла из своих апартаментов. В глазах у девушки я увидел необычное воодушевление. Оказывается, у нее были большие надежды на то, чтобы перебраться с нашим Эндрю в Джерси.
Но, возвращаясь к теме, стоит сказать, что будущего у таких спа-центров в Юго-Восточной Азии нет. Поскольку этот ранее очень бедный регион весьма активно развивался за несколько последних лет, то у многих мужчин появились возможности полностью обеспечивать жизнь своей любовнице или наложнице, а поэтому бордели, замаскированные под центры массажа, стали попросту не нужны. Все это очень плохо влияет на развитый когда-то давно в этом регионе сексуальный туризм. Активисты же утверждают, что подобные массажные центры поощряют объективацию женщин, унижая их и превращая исключительно в объект сексуального желания. Сторонники сложившейся очень давно системы уверены, что девушки, которые работают в борделях, как правило, приходят в этот бизнес из очень бедных сельских районов, и массажный центр – их единственная безопасная для жизни возможность скопить приличные деньги, чтобы выбраться за порог нищеты, даже если для этого придется выйти замуж за своего клиента. Они также добавляют, что женщина вольна делать со своим телом все, что она хочет, будь то продажа или сдача в аренду всего на один вечер; главное, чтобы ее к этому никто насильно не принуждал. Признаться честно, я до сих пор не определил для себя, какая из сторон этого спора верна – я же благочестивый, ратующий за равные возможности, сторонник равноправия, зарегистрированный либерал, загадочным образом запертый в теле похотливого мужика.
