KnigaRead.com/

Луи Ружемон - Приключения Ружемона

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Луи Ружемон, "Приключения Ружемона" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Изображенная мной в профиль фигура имела 7–8 футов вышины.



Само собой понятно, что фигура эта должна была быть представлена без всякого одеяния, иначе это вызвало бы полнейшее недоумение дикарей. Корона также, чтобы быть понятной для туземцев, состояла из самых редких перьев, какие только могут быть у ловкого, хитрого и могучего охотника, как, например перья лирохвостки и райской птицы. Скипетр представлял собой увесистую дубину или палицу, называемую туземцами вадди, которой в случае надобности можно было причинять громаднейший урон врагу или неприятелю. Лицо ее королевского величества имело также свои характерные особенности: нос был чрезвычайно велик, так как это считается у туземцев несомненным признаком выносливости и большой физической силы; вообще мышцы были необычайно развиты. Я постарался наделить ее величество таким множеством мускулов, какого бы хватило на добрую полудюжину профессиональных силачей и атлетов-борцов. Желудок был так велик, что, несомненно, возбудит любопытство моих читателей, которые пожелают, вероятно, узнать, какого рода значение это имело в глазах туземцев. Дело в том, что у чернокожих желудок считается чуть ли не величайшим божеством, какое только известно этим дикарям и, так как в пище часто бывает недостаток, а добывать ее очень трудно, то, по их мнению, человек с очень большим желудком, т. е. с желудком очень полным, несомненно должен быть смелым искусным охотником, а то он не мог бы добыть достаточного количества пищи, чтобы наполнить свое брюшко.

Этот необычайный портрет был затем живо раскрашен самыми яркими и блестящими красками и притираниями и ослепительными брызгами желтого, синего и красного цветов. Я добыл для этого чрезвычайно ярко-красную краску из сока особого рода ползучего растения, которое давил между двух камней. На это произведение искусства я потратил около двух недель. Понятно, нельзя было посвящать этому занятию целые дни; единственные знавшие об этой затее люди были — жена моя, наши детки и ближайшие друзья. Окончив этот великолепный и совершенно необычайный портрет, я удалился оттуда и с нетерпением стал ожидать следующего приема.

Когда мои, жадные до всякого рода зрелищ и увеселений, туземцы собрались снова густой толпой вокруг меня, я сказал, что имею замечательный портрет, т. е. изображение великой британской правительницы, который намерен показать им. И вот, они все до единого; совершенно по-детски предвкушая ожидаемую радость, гурьбой двинулись вслед за мной к тому месту, где я на отвесной стене известкового утеса нарисовал гигантский портрет королевы. Скажу без преувеличения, что вся толпа чернокожих стояла или сидела калачиком на земле в безмолвном изумлении и восторге от громадного яркого изображения, с которого они не сводили глаз; труды рук моих приводили их в неописанный восторг. Затем они вдруг разразились криками радости, смешанными с возгласами удивления и одобрительным похлопыванием себя по бедрам: я указывал им все подробности этого изображения, давал им разные пояснения, которым они внимали с восторгом. Я указал им на громадный рост королевы, на различные эмблемы ее могущества и славы, на различные характерные особенности ее наружности и, наконец, отступив на несколько шагов от изображения, запел прекрасный национальный гимн Англии «Боже, спаси королеву», который я заимствовал от несчастных молодых девушек, так безвременно погибших, и который, как я уже говорил раньше, очень напоминает напев французской песенки «Rute chances».

В результате произведенного этой картиной впечатления получилось то, что не только ошибка моя была совершенно заглажена, но и то обстоятельство, что правитель Англии и Британской империи — женщина, перестало возмущать туземцев. Мало того, мое личное положение в глазах чернокожих было теперь более чем восстановлено и я воспользовался этим, чтобы сообщить моим дикарям, что ее величество королева имеет у себя в услужении большее число людей, чем вся эта толпа собравшихся здесь чернокожих туземцев, и что если размеры моего жилища поражают их своей величиной, то что же бы они сказали про жилище королевы Виктории, которое так велико и обширно, что могло бы вместить все население, целый народ чернокожих австралийцев.

Чтобы совершенно восстановить себя в глазах туземцев, я решился еще усилить впечатление, произведенное на дикарей портретом королевы Виктории. Я сообщил им еще, что королева, при всей своей силе, могуществе и народной любви к ней, будучи самой мудрой и самой строгой и грозной для врагов правительницей, не может водить на войну своих воинов, и в подобных случаях ее заменяет, в качестве предводителя дружин, ее старший сын, весьма грозный и славный воин и метатель копий, который и в других случаях, когда сама королева не может присутствовать, заменяет свою августейшую родительницу. Но так как упоминание о герцоге Валлийском влекло за собой необходимость демонстрирования и его особы, с которой мои дикари также желали познакомиться, то я решил испробовать на этот раз свое искусство в другом роде, а именно, в скульптуре. Я полагаю, что эта мысль пришла мне на ум в то время, когда я с Ямбой проходил по сырой, низменной местности с липкой глинистой почвой. Прежде всего я срубил толстое молодое деревцо, которое, будучи воткнуто в землю, послужило главной подпоркой моей будущей статуе; к этому деревцу я прикрепил еще две большие ветки, расходящиеся в противоположные стороны и призванные служить мне для создания рук и ног моей фигуры. На этой-то основе я и стал лепить из комков сырой липкой глины свою фигуру, и после трех-четырех недель усиленной и старательной лепки мне, наконец, удалось создать статую, долженствовавшую изображать из себя его королевское высочество принца Валлийского, вышиной в 772 футов и с несоразмерно развитыми членами и торсом, весьма похожими, в общих чертах, на живописное изображение его августейшей родительницы. Эту статую я показал своим туземцам на следующем ежемесячном приеме и, если судить по тому впечатлению, какое это никогда не виданное туземцами зрелище произвело на присутствующих, то успех этого второго моего произведения превзошел даже успех первого. Перед лицом статуи принца Валлийского был устроен колоссальный корроборей, на котором прославляли принца, его державную родительницу и меня до глубокой ночи.

К сожалению, это мое произведение искусства стало вскоре постепенно разрушаться под влиянием палящих лучей солнца и это постепенное распадение наместника или вице-правителя великой правительницы ужасно забавляло туземцев, так что я даже принужден был ускорить разрушение этой статуи, опасаясь, чтобы безмерная веселость дикарей не скомпрометировала моего достоинства. Хотя я и не упоминал каждый раз об участии, какое принимал Бруно во всех событиях моей жизни, тем не менее мой верный товарищ играл и теперь, как и прежде, во всем, что со мною случалось, немаловажную роль. Он постоянно был со мной, но следует заметить, что он быстро старился и здешние туземцы отнюдь не проявляли такого страстного желания обладать им, как туземцы с берегов залива Карпентарии. Заговорив о собаках, я упомяну кстати об одном любопытном суеверии туземцев, а именно: туземные женщины нередко выкармливают грудью щенят, будучи уверены в том, что воспитанная на молоке женщины собачонка, когда вырастает, бывает одарена почти человеческими способностями и разумом и потому является бесценной в деле охоты на кенгуру или на какую бы то ни было другую дичь.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*