Леонид Репин - Параметры риска
С некоторым опозданием к этому квартету присоединился Валентин Дмитриенко, кандидат в мастера спорта по парашюту и мастер — "золотые руки", когда надо что-то смастерить, подремонтировать, разобраться в устройстве сложного прибора.
Валентин внес в общую атмосферу свой вклад, частицу своей души. Дмитриенко по натуре — молчун, предпочитал не вмешиваться в бурные дебаты старейших и олицетворявшего "дух сомнения" Шелапугина.
Однако, когда споры заходили слишком далеко и стороны уступать ни в какую не хотели, Валентин умел найти слово, которое успокаивало и устраивало всех. Вывод: такие дипломатические способности пригодятся в любом деле.
Ну, и наконец, начальник экспедиции — Май Васильевич Начинкин. Как часто даже самые смелые люди в «большом» кабинете во время принципиального разговора мельчают, малодушничают, отступают. А вот Начинкин, человек в общем-то далекий от интересов вулканологов и парашютистов, загорелся их смелой идеей, без колебаний взвалил на свои плечи нелегкую ношу по координации всех служб экспедиции. Это тоже риск, тоже мужество. Говорят, удача в совпадении счастливых случайностей. Что ж, тогда первая из них — командировка на Камчатку корреспондента Начинкина.
Конечно, мечтать о прыжке в кратер 55-летнему журналисту, который до этого видел парашют только в прямоугольнике своего объектива, не приходилось. Но ограничиться добросовестным администрированием, не испытать — хотя бы в малой степени — того, что предстоит совершить его новым друзьям, Начинкин считал себя не вправе. Почему-то вбил себе в голову, что чисто по-человечески это не совсем красиво: отсиживаться в тепле, когда другим трудно. К тому же и неутомимое профессиональное любопытство влекло его к неизведанным впечатлениям. И он решился прыгнуть с парашютом, хотя подобного намека Маю Васильевичу никто и не думал делать: в его-то возрасте, согласитесь, осваивать этот вид спорта не рекомендуется. И не единожды прыгнул — так, зажмурив глаза, для очистки совести, — а прошел с участниками экспедиции весь курс тренировочных испытаний. Начинкин совершил тринадцать прыжков с двух-, трехкилометровых высот. А однажды рискнул — и прыгнул на узкую снежную кромку вулкана.
Ну а чтобы не было сомнений в том, что Май Васильевич умеет увлечь всех тем, что увлекло его, расскажу об одном происшествии, случившемся с ним три года спустя после экспедиции. Неприятном происшествии.
Стало пошаливать у Начинкина сердце, и вдруг — инфаркт. Неделю пролежал в реанимации, пошел на поправку, но тихо болеть не мог. Здесь же, в клинике, решил подготовить материал на тему: "Сколько стоит государству каждый инфаркт". Заинтересовал идеей весь медперсонал. К нему в палату приходили нянечки, медсестры, доктора, давали микроинтервыо. Потом Начинкин уже и сам добрел до кабинета ведущего профессора, обстоятельно поговорил с ним. Уехал он в санаторий с намерением продолжить и там сбор материала. Что ж, и болезнь надо уметь привлечь в союзницы!
Вот такие люди бросили вызов вулкану Авачинская сопка. Люди сильные, одаренные, упрямые. И если вулканы выделяются среди своих миролюбивых собратьев — гор неприступностью и буйными страстями, то эти смельчаки тоже были из особенного сорта людей и силой характера ничуть не уступали своему грозному противнику.
Итак, все в сборе — экспедиция начинается. Первым делом решили познакомиться с Авачей поближе, чтобы знать, так сказать, соперника в лицо. В сопровождении группы альпинистов под руководством заслуженного тренера СССР Германа Аграновского (фамилия среди горновосходителей знаменитая. Его жена Людмила — одна из немногих женщин в мире, удостоенных наипочетнейшего титула "снежный барс". Дочь Ольга не так давно спустилась на лыжах с пика Ленина) предприняли пеший поход на Авачу.
Шли туда три дня, вымотались на крутых склонах, да еще при 30-градусном морозе, прилично: вот довод в пользу воздушного десанта. Выяснили на месте следующее.
Конус вулкана вырос на основании старой скалистой горы. Высота довольно крутого обледенелого склона — 750 метров. Высота всей горы — 2790 метров. Диаметр кратера на поверхности внушительный: 460 метров. Но с глубиной он становится все уже. А что творится на дне, до которого 210 метров, сверху разглядеть невозможно — клубы желтого дыма создают непроницаемую завесу. Кратер на всем его протяжении усеян угрожающего вида скалами, найти в жерле ровную площадку для приземления непросто. Со дна бьют мощные струи сернистого газа — фумаролы (от итальянского «фумаре» — дымить, куриться). Обычный противогаз здесь бесполезен: нужны особые фильтры. Достаточно по неосторожности пару раз глубоко вдохнуть сернистый газ — и медицина помочь уже не сможет.
Сами фумаролы имеют характер изменчивый, их мощность сильно зависит от температуры и атмосферного давления — при благоприятных условиях ядовитая струя бьет почище брандспойта, поднимаясь до 200 метров. Иногда это случается неожиданно — в считанные секунды еле курящаяся струйка превращается в столб, сметающий все на своем пути. Зрелище впечатляющее: венчает этот столб пепельно-желтый бутон, который пышно распускается прямо на глазах и разбрызгивает во все стороны горячие лепестки лимонного цвета. Но, не дай бог, зазевается наблюдатель… Кстати, этих взрывоопасных фонтанчиков в жерле Авачи предостаточно — три десятка.
Если же погода пасмурная, барометр падает, сернистый газ заполняет все жерло вулкана — вход туда запрещен. Впрочем, непогода имеет и еще один существенный минус — с высоты самолетного полета кратер в деталях не разглядишь. А ведь, само собой разумеется, вслепую садиться на вулкан не стоит.
Начались тренировки в чистом поле. Яркими красками нарисовали на снегу широкий круг, обозначили наиболее опасные скальные выступы, красными флажками указали направление выбросов сернистого газа. Из Института вулканологии прислали горизонтальные разрезы Авачи, снятые с помощью аэро-и космической фотосъемки.
Впрочем, все понимали: в жерле вулкана жди сюрпризов — в боковой плоскости будет предостаточно острых каменных шипов, неразличимых при помощи самой современной аппаратуры.
В один из дней совершили пробный вылет на Авачу.
Прыгали пока не в кратер, а на узкую, шириной около 25 метров, снежную кромку. Все приземлились точно в очерченный круг. Бушевавшие над сопкой штормовые ветра не сумели отнести парашютистов в сторону — их мастерство оказалось сильнее бури. Но опыт борьбы с
ветром над Авачей был получен бесценный, окрепла уверенность в своих силах.
Спустились вниз быстро, "с ветерком". Спуск по идеально ровному снежному конусу кратера — сплошное удовольствие. Ложишься на спину, в руках два тормоза — ледоруба, — и стремглав несешься с гигантской горки. Вверх — несколько часов. Вниз — считанные минуты.
