Эрих Раквитц - Чужеземные тропы, незнакомые моря
Этим голым скалам[283] было присвоено имя весьма непопулярного начальника британского адмиралтейства — лорда Сандвича, о котором злые языки говорили, что у него есть только одна хорошая черта—он ничего не смыслит в мореходстве…
Уже теперь стало ясно, что в этих широтах путешественников не ждут никакие неожиданности. Тем не менее «Резолюшн» продолжал плыть за кромкой дрейфующего льда. Примерно у 20° в. д. корабль пересек то место, откуда он начал свой путь. Таким образом, когда круг замкнулся, экспедиция Кука обошла весь район, прилегающий к Южному полюсу. В марте 1775 года после трехлетнего плавания, главным образом по малоисследованным районам Тихого океана, путешественники подошли к Капштадту, первому форпосту цивилизованного мира. Вот что написал Кук в своем отчете:
«Я обошел Южный океан в высоких широтах, исколесил его вдоль и поперек и с полным правом могу утверждать, что в этом районе не существует большого континента. А если в еще более южных широтах даже и есть твердая земля, не считая уже открытых мною на последнем этапе путешествия островов, то она должна находиться, очевидно, за пределами Полярного круга, в местах, недоступных для плавания, и вся покрыта льдом. Исследование этого полярного района чревато столь большими опасностями, что после меня вряд ли кто-нибудь решится снова продвинуться так далеко на юг. Надо думать, что земли вблизи полюса останутся неизведанными. А если кто-либо обнаружит решимость и упорство, чтобы разрешить этот вопрос, и проникнет дальше меня на юг, я не буду завидовать славе его открытий. Должен сказать, что миру его открытия принесут не много пользы…
Льщу себя надеждой — и, возможно, с некоторыми основаниями, — что я выполнил поставленные передо мной задачи: добросовестно изучил южное полушарие и положил конец тщетным поискам Южной земли…
Командный состав и матросы «Резолюшн» проявили в этом длительном плавании, протяженность которого втрое превышала протяженность экватора, столь же большую стойкость, что и сам корабль. Самочувствие экипажа за время всего плавания, за исключением одного короткого периода после второго вторжения в Антарктику, можно считать хорошим. Мы потеряли четырех человек — трех из них в результате несчастных случаев, которые на море, к сожалению, неизбежны. Боевой дух экипажа заслуживает всяческих похвал. Даже тот факт, что «Резолюшн» разминулся со вторым кораблем экспедиции, не отразился на людях, они сохранили отвагу и бодрость духа…»
Итак, тысячелетняя мечта человечества — Южная земля — рассеялась как дым или, если можно так сказать, превратилась в лед, что весьма огорчило европейские морские державы, которые надеялись приобрести на этой земле новые прибыльные владения.
С какими же трофеями вернулся Кук? Авантюристы и пираты прежних дней, пускавшиеся в опасный путь ради несметных сокровищ легендарной страны Офир или сказочного Эльдорадо, подняли бы англичанина на смех, для них он был бы достойным сожаления простофилей. Кук не награбил ни золота, ни драгоценных камней, ни пряностей, ни ценной слоновой кости, зато он привез целую кипу географических карт, чужеземные растения и животных, а также множество сведений о вновь открытых землях, которые давали представление об их богатствах и быте их обитателей. Как мы уже говорили, беспринципный морской волк прежних времен уступил место исследователю и ученому. Молодой европейский капитализм, медленно набиравший силы, ставил перед мореплавателями новые задачи. И происходило это потому, что методы наживы стали на новом историческом этапе более изощренными. Правнуки конкистадоров надели на себя фраки солидных коммерсантов и, сидя в своих конторах в Амстердаме, Лондоне и Париже, с важным видом распоряжались землями, которых они в глаза не видели, и тысячами людей, к которым не питали ни малейших симпатий.
А Кук не оправдал надежд купцов и адмиралтейства. Какое дело им было до географических, этнографических и ботанических открытий, если эти открытия нельзя было обратить в звонкую монету?
Лордам и так казалось, что они осыпали Кука милостями, — шутка ли, его, сына батрака, за неоспоримые заслуги произвели в довольно-таки скромный чин пост-капитана. На самого Кука это повышение в чинах не произвело впечатления.
Люди науки лучше сумели оценить поистине великий вклад английского мореплавателя — они избрали его членом Королевского общества. Позже он был награжден медалью Коплея — высшим знаком отличия Королевского общества. Однако медаль, присвоенная Куку за его географические и медико-профилактические открытия, уже не застала в живых этого скромного человека и великого труженика. Джемс Кук отправился в свое третье, и последнее, путешествие, в ходе которого был открыт северо-западный вход в Берингово море… Всю свою жизнь Кук сочувствовал той грустной судьбе, которая выпадала на долю туземцев, пытавшихся защитить свои маленькие островки от белых пришельцев. И вот в 1778 году он убит на Гавайских островах туземцами. Какая печальная ирония судьбы!
* * *…В первые осенние дни 1841 года на письменный стол учителя музыки и художника из прусского города Котбуса опустилось письмо, объемистое письмо с чужеземными сургучными печатями и марками. Послания такого рода уже никого не удивляли в доме Шмальфуса, ибо шурин хозяина, молодой врач Людвиг Лейхгардт[284], был страстным путешественником и искателем приключений.
Учитель музыки задумчиво взвесил в руке письмо, мысленно вернувшись в прошлое. Интерес к дальним странам проявился у Людвига уже давно, еще тогда, когда он был гимназистом и жил у Шмальфуса. Бывало, мальчика нельзя было оторвать от желанного гостя в доме Шмальфусов — князя Пюклер-Мускау, повидавшего немало стран; Людвиг боялся пропустить в его рассказах хоть одно словечко.
Отец Людвига, мелкий чиновник на торфоразработках, не мог помочь исключительно одаренному юноше; доходы у него были более чем скромные. И Людвиг никогда не смог бы осуществить свою мечту, если бы не его друг, богатый англичанин Уильям Николсон, который уговорил геттингенского студента филологии переехать в Берлин и перейти на естественный факультет. Людвиг и Уильям потом побывали во многих странах: бродили по Франции и Италии, жили в Англии.
Казалось бы, молодому человеку уже надоело скитаться по чужим странам. Ничего подобного! Шурин знал, что Людвиг уже давно носится с совершенно фантастическими планами. С помощью Николсона, который должен был финансировать все предприятие, он задумал исследовать неизведанные области в Африке, в Индии или — не дай бог! — в далекой колонии для преступников, Новой Голландии. В те времена считалось, что Terra Australis[285] просто-таки совершенно непонятная земля, где произрастают неизвестные растения и водятся животные, каких не сыщешь даже в музеях. Говорили также, что Австралия покрыта нескончаемыми пустынями, что там царит постоянная засуха и что только кое-где на побережье встречается скудная растительность, а еще реже люди. Во внутренние районы нового континента будто бы еще не ступала нога человека.