Ричард Маак - Путешествие по долине реки Усури. Том I.
Многие места правого берега Усури кипели жизнью; в особенности на местах, назначенных для новых переселенцев, все было в движении и занято постройкою необходимых для первого обзаведения изб и зданий, которые строились солдатами линейного батальона из Хабаровки и большею частью из осинника, потому что собственно здесь, на берегах Усури, нет хорошего строевого леса, а хвойный или красный лес растет большею частью выше в горах. Но на следующее время поселенцы будут вывозить зимою необходимый им строевой лес из гор на санях, и это весьма облегчит им перевозку его.
Прежде чем достигнуть устья р. Нора (47°21′2″ с. ш.), одного из наибольших левых притоков р. Усури, надо пройти целый ряд скалистых выступов долины, которые туземцами называются Нюрце́. После исключительно необозримых лугов и после монотонности произведений растительного царства, которые мы встречали в этих местах, скалы были для нас предметами новыми, в высокой степени интересными. 28 июня, пройдя расстояние 125 верст, мы достигли устья р. Нор, которое я принимаю за границу между нижним и средним течением Усури. В этом месте выдвигается к реке невысокая цепь холмов и здесь, наконец, изменяется и левый берег Усури, который с самого устья был плоский. Отсюда далее мы уже находились в области среднего течения Усури, самой интересной из всех местностей по течению реки. Эту часть течения можно охарактеризовать тем, что на правом берегу довольно часто, одни за другими, тянутся ряды гор и цепи холмов, то вблизи, то в некотором отдалении от берега, образуя на нем мысы, которые встречаются довольно часто; характер их растительности определится, если скажем, что все они роскошно покрыты густыми лесами, на них произрастают почти все породы лиственных дерев, какие только до сих пор известны во всей амурской стране; во многих местах непроходимая чаща подлеска густо обвита вьющимися растениями и почва покрыта непрерывным ковром роскошной зелени. Этому богатству растительного царства соответствует естественно и великое разнообразие здешней фауны вообще, в особенности же в мире насекомых. И потому, отыскав подобные места, мы не спешили оставлять их, пока они представляли нам какой-нибудь интерес, обещая внести свою долю в мои коллекции. Здесь, днем, мы занимались зоологическими и ботаническими экскурсиями, сушили растения, снимали кожи с убитых животных и приводили в порядок наши журналы, а в сумерки начинали ловить разные породы ночных мотыльков, что́ продолжалось иногда до глубокой ночи. Эти последние коллекции собирались обыкновенно в лиственных лесах и при большом огне, на который бабочки и мотыльки слетались во множестве. На этой местности Усури собраны самые лучшие и самые редкие вещи моей энтомологической коллекции, в которой находится так много новых видов и пород южных стран, известных нам только по образцам, до сих пор вывозившимся из Японии и Китая. Не менее велико в этих лесах и разнообразие царства пернатых и животных млекопитающих: следы их в лесах видны по всем направлениям и встречаются на каждом шагу. Нередко случается наткнуться на медведя или кабана, и одинокий пешеход легко может подвергнуться большой опасности от встречи с тигром в этих лесах, где они появляются весьма часто. Разнообразию лесной флоры соответствует и богатство растительности на здешних лугах, которые тянутся по берегу реки и у подошвы холмов; новых луговых растений здесь гораздо более, нежели где-либо в местах, виденных нами прежде. Но всего более я был поражен роскошностию растений на озерах, которые встречаются здесь во множестве. Мне часто случалось видеть, что вся поверхность многих из них была покрыта растениями Nelumbium и Euryale, великолепием и яркостью красок превосходящими все другие цветы, растущие по берегам Усури. Но при всем этом должно сказать, что в горах, которые тянутся в некотором отдалении от речного берега, встречается растительность, если не столь пышная, то более разнообразная в известных отношениях, да и самый рост деревьев гораздо сильнее, в особенности же в боковых долинах, как в местах более защищенных от ветра. Кроме хвойного леса встречаются здесь и другие виды деревьев, не растущих по берегам реки, и потому я всегда старался углубляться внутрь страны, как можно далее от берега и взбираться на горы; но это, к сожалению, не всегда было возможно, потому что часто было сопряжено с величайшею трудностью и с потерею времени, а я постоянно должен был иметь в виду предстоявший мне длинный путь. Наконец, мы оставили за собою пространство среднего течения Усури и — довольно счастливо, потому что, за исключением нескольких дождливых ветренных дней, плыли большею частью при благоприятной погоде, постоянно встречая по берегам места весьма удобные для бичевого хода; это очень облегчало труд моих людей, которые, до сих пор, всегда должны были употреблять особенные усилия, потому надо было грести и притом против течения, так как нам все приходилось плыть то между островами, то у берега, подмытого и неудобоприступного, или же густо поросшего ивами. Не доходя до р. Имы, одного из наибольших притоков реки Усури с правой ее стороны, приходилось ехать мимо одного манджурского караульного поста, лежащего против устья, несколько наискось, при подошве левого откоса долины. В этом местечке имеют постоянное пребывание оба манджурские чиновника, приводящие в ужас всю окрестную страну. Они подчинены непосредственному управлению города Гирина на р. Сунгари, откуда они получают приказания и где должны давать отчет по управлению вверенной им страны. Этот пост есть единственный по всей Усури и в нем централизована власть над всеми жителями, ходзенами и китайцами, и из него-то ежегодно несколько раз делаются поездки для сбора дани, о которой мы говорили выше.
Манджурские чиновники вышли к нам навстречу, пригласили к себе, угостили нас и вообще оказали нам весьма дружеский прием, хотя всем здесь известно, что манджурам вовсе неприятно взятие русскими области реки Усури и их переселения в эти страны. Прежде чем отправиться обратно, мы взаимно разменялись подарками с нашими хозяевами, о которых я скажу, что они, как и вообще все чиновники китайского правительства, старались превзойти себя в дипломатических тонкостях и в вежливости.
В следующий день (15-го июля) мы проплыли по устью реки Имы (45°58′55″ с. ш.), составляющей здесь новую естественную границу, так что все течение Усури вверх от этого места я принимаю за верхнее течение. Я основываюсь на том, что, начиная от устья ее, на правом берегу Усури еще тянутся ряды высот по направлению к реке, где они образуют мысы и откуда уходят на далекое пространство обратно внутрь страны; отсюда по обоим берегам реки тянутся низменные и обширные луговые степи, среди которых протекают реки Муре́н и Су́нгачи и лежит огромное озеро Кенгка. Эти луговые степи со своими одинокими кущами дерев или же с сплошными лесами, состоящими из дуба, черной березы и осины, с бесчисленными озерами на лугах их, покрытых высокою травою, носят на себе, по крайней мере по наружному виду, тот же характер, как и у луговых степей, лежащих ниже их по течению, разве только с тою разницею, что луговая флора, по мере удаления к югу вплоть до озера Кенгка, состоит из более редких южных форм. Хотя многие из этих лугов подвержены наводнениям, однако здесь есть много мест, годных для поселений, и некоторые из них уже заняты; здесь же мы прошли последнюю из устроенных в нынешнем году станиц — Буссеву, по числу 23-ю, и отстоящую от устья почти на 300 верст, так что, судя по этому, можно сказать, что для первого начала здесь населено довольно большое пространство и без особенно больших промежутков. Наше плавание по этой части течения Усури стало снова гораздо затруднительнее: берега заросли ивами, которые мешали нам тянуться бичевой и мы должны были снова грести против течения. Чем далее плыли мы вверх по течению Усури, тем чаще встречались нам поселения китайцев, которые здесь обитают не столько уже для торговли с ходзенами или для занятия огородничеством, сколько, главным образом, для того, чтобы закупать находимый здесь в изобилии корень растения жень-шень, весьма ценимый в Китае. За этим растением они ежегодно приезжают сюда и далее, несколько к югу, в гористые местности, где жень-шень растет еще в большем количестве; первого торговца, закупающего этот драгоценный корень, мы встретили еще на левом берегу Усури, несколько выше устья р. Дамгу, в небольшой деревне того же имени. Это был довольно образованный человек[2] и очень расположенный к русским. Родом из Гирина, он уже с давних пор постоянно живет здесь и разбогател, торгуя этим растением. Так как в короткое время до нас он уже успел сделать некоторые успехи в русском языке, то и мог нам подробно рассказать о способах отыскивания корня, его приготовлении и самом употреблении; это он делал с большою готовностью и точностью, и так как он много путешествовал по всей этой стране и хорошо с нею ознакомился, то я получил от него много весьма занимательных сведений; я нарочно провел у него несколько дней с этою целью; мы расстались с ним не ранее 25-го июля, получив в подарок различные породы овощей, которые разводятся здесь в большом количестве, и пустились в дальнейший путь. Вскоре после отъезда я достиг устья реки Сунгачи, вливающейся здесь в Усури и соединяющей с нею большое озеро Кенгка. Здесь мне пришлось сделать выбор между двумя путями: плыть вверх по течению Усури или совершить поездку к озеру Кенгка. Хотя оба пути обещали мне много занимательного, но я решился на последний, основываясь на причинах, которые я постараюсь изложить здесь. У этого огромного бассейна северо-восточной Манджурии, судя по его географическому положению на юге и по очертанию его берегов, я ожидал найти богатство и разнообразие в произведениях растительного царства и в фауне, и потому старался достигнуть его как можно скорее, чтобы еще успеть захватить здесь хоть часть летних растений и насекомых. Вторая, не менее основательная, причина состояла в том, что, отправляясь из устья Усури, я взял с собою провизии всего на 2 месяца, желая этим облегчить движение вверх по течению, и принял меры, чтобы получить остальную часть запасов для моего обратного пути на военном посте озера Кенгка. Таким образом, предоставив себе пройти остальную часть верхнего течения Усури на обратном пути из этого озера, я вышел из Усури и пустился вверх по Сунгачи. Эта небольшая река со всеми своими излучинами от устья ее до истока из озера, протекая всего около 180 верст, представляет однако же плавателям, идущим вверх против ее течения, некоторые немалые затруднения своими бесконечными извилинами, которых нельзя избежать, но которым остается только рабски следовать. Сверх того, на каждом шагу встречаются берега, поросшие ивами, и, следовательно, почти постоянно должно было идти на веслах. Хотя, к нашему счастью, вода в Сунгачи в это время года стояла невысоко, а потому течение ее было довольно медленно, однако ж это пространство, пройденное нами, было одно из самых затруднительных, и я сам часто должен был браться за руль, чтобы хотя несколько облегчать тем людей, истощенных продолжительным дневным жаром, и, заменяя одного другим, давать им несколько отдохнуть. Все это пространство до озера, как мы видели выше, носит характер луговой степи: оно состоит из необозримых лугов, местами подверженных наводнению, на которых в разных местах встречаются рощи и леса весьма разнообразных лиственных деревьев, манящие к себе путешественника и естествоиспытателя своею богатою и разнообразною растительностью. Мне весьма легко было посвятить особенное внимание исследованию этих местностей, щедро наделенных также озерами, потому что лодки мои, следуя частым извилинам, иногда после плавания, продолжавшегося несколько часов, возвращались почти на то же место, где я их оставлял, и давали мне таким образом возможность оставаться там все это время на экскурсии. После семидневного плавания, когда я был уже на половине пути, я весьма обрадовался, встретив здесь астронома г. Гамова, который, успев проехать почти по всей Усури, оканчивал свое предприятие и возвращался обратно к ее устью. Его дружеской обязательности я весьма одолжен за полную готовность, выраженную им, уступить мне своего переводчика, молодого ходзена, который был весьма силен в русском языке и следовательно, оставаясь при мне, был мне весьма полезен и даже необходим, потому что, хотя я и приобрел от частых сношений с туземцами некоторые познания в их языке, но мне не всегда удавалось хорошо понять их и объясниться, а это весьма естественно должно было оставлять пробелы в моих исследованиях. Через это приобретение я теперь был в состоянии при моих сношениях с жителями страны получать от них правильные и подробные сведения об образе их охоты за зверями, рыбной ловле, географическом районе пород разных животных и растений и многих других предметах. 8-го августа мы, наконец, достигли цели нашего плавания по этим местам и добрались до истока реки Сунгачи. Перед нами простиралось бесконечное пространство вод озера Кенгка, на горизонте которого, с запада, всплывали какие-то синевшие горы. В день нашего прибытия озеро было в сильном волнении; с глухим шумом разбивало оно свои волны о плоские берега, и было для нас, утомленных уже однообразием степей реки Сунгачи, приятною и величественною картиною. По прибытии моем сюда, я прежде всего должен был воспользоваться ясными днями, которые теперь наступили, чтобы обсушить снова мои коллекции, отсыревшие во время дождливых дней, так что в это время в первые дни мы делали только небольшие экскурсии в ближайшие окрестности, хотя занимались также и охотою, и в особенности рыбною ловлею; последняя доставила нам богатую добычу, потому что, как раз в это время мечут икру некоторые виды карпов (Cyprinus) и сомов (Bagrus), которые стекались к истоку Сунгачи в огромных массах. Мы долгое время любовались гладкою поверхностью этой реки, в тысяче мест взрываемою беспрерывными всплесками выпрыгивавших из воды рыб. Мы их ловили самыми легкими способами — на удочку, и даже просто руками, и многие из пойманных нами сомов были замечательной величины. 11-го августа я приготовил одну маленькую лодку к довольно дальней экскурсии на озеро Кенгка и поехал вправо от истока Сунгачи, с целью пробраться вдоль восточного берега его, как можно будет далее. Эту поездку по озеру на небольшой лодке можно было совершить не иначе, как держась постоянно в виду берегов, чтобы, на случай опасности от бури, тотчас можно было пристать к ним. Но, к несчастью, я вскоре должен был прекратить эту поездку по причине внезапной болезни, настигнувшей меня здесь, и немедленно отправиться обратно, чтобы воспользоваться медицинскими средствами, которые я оставил на нашей стоянке; однако 14 августа я уже настолько оправился, что мог предпринять вторичную и более дальнюю поездку. На этот раз я присоединился к г. Леонтьеву, офицеру, командующему караульными постами, учрежденными на Сунгачи и у озера Кенгка, который отправлялся по озеру к северному его берегу. С этою целью был снаряжен большой бот с экипажем в 10 человек, и мы пустились в путь при ясной погоде по совершенно гладкой поверхности озера, взяв курс к северному берегу его, где лежит небольшое озеро Ац-Кенгка, отделяющееся от первого только узкою полосою земли. Но хотя эта местность лежит всего на 25 верст расстояния, если считать по прямому направлению от истока Сунгачи, однако, так как, по случаю поднявшегося ветра, мы должны были пристать к берегу, то и не могли прибыть к посту, учрежденному в нынешнем году на северном берегу озера Кенгка, прежде 16-го августа.
