Тур Хейердал - Мальдивская загадка
Вот и поляна с каменным колодцем и с видом на Экваториальный проход. Дальше тропа вновь уходила в глубь острова, и мы почуяли запах горящего дерева. Приближаясь к месту, где в чаще скрывался солнечный храм, услышали потрескивание пламени и увидели струи дыма над лесным пологом. Между деревьями открылся просвет. Несколько рабочих, уйдя вперед, развели костер, чтобы прогнать комаров. Сразу за ними возвышался крутой холм. Пока я обводил его взглядом, убеждаясь, что вроде бы ничего не повреждено, за спиной у меня раздался восхищенный возглас Юхансена:
- Ух ты!
Оба оператора тотчас взялись за дело. Бенгт совал в нос археологам микрофон, записывая их первые впечатления; Оке переводил объектив кинокамеры с взволнованных лиц на макушку рукотворного холма.
На несколько секунд мы с Бьёрном утратили дар речи. Мало того, что наши друзья, сколько мы им ни рассказывали про этот холм, не ожидали увидеть такую громадину, - теперь все и для нас было внове. Прилегающий к восточной стороне холма участок был тщательно расчищен, включая широкую полосу, продолжающуюся вверх по крутому склону до самой макушки. Могучее сооружение!
Видя его размеры, Шёльсволд и Юхансен начали постигать масштабы ожидающей их задачи. Перед ними высилась рукотворная громада, сравнимая с самыми большими королевскими курганами викингов. На профессиональные раскопки здесь требовались годы, а не дни, которыми мы располагали.
- Сейчас нам не нужно углубляться в толщу холма,- пояснил я Арне, прочитав его мысли.- Потом еще вернемся сюда.
- Согласен, но у нас есть время, чтобы уточнить форму фундамента,- с облегчением отозвался наш главный археолог.- Может быть, заодно найдем какую-нибудь органику для датировки по радиокарбону.
- Точно,- бодро подхватил Юхансен.- Что бы мы ни нашли, это будут первые археологические данные по Мальдивам.
Быстро обойдя вокруг холма, мы удостоверились, что бригада "хозяина" ничего не повредила. Они лишь срубили деревья и убрали прочую растительность. В прошлый раз мы могли только видеть укрытые завесой зелени грани почерневших коралловых блоков. Теперь же склон, по которому мы тогда карабкались, весь открылся нашему взгляду, вплоть до огромного дерева канду, по-прежнему венчавшего вершину древнего сооружения. Тут и там на откосах, в том числе на расчищенной полосе, остались стоять и деревья поменьше, которые было бы трудновато свалить самодельными топорами. Конечно, толстые корни канду вредили рукотворному холму, и мы захватили с собой двуручную пилу, однако великан на вершине был очень уж хорош, и мы сказали, чтобы его не трогали. Все равно больше он уже не вырастет, и пронизавшие гору битого коралла корни уже сделали свое дело. А вообще-то с таким гигантом наверху и сам холм что-то терял в своем величии.
По мере того как рабочие продолжали расчищать прилегающий участок, все отчетливее проступали очертания холма. Даже сами островитяне смотрели на него с явным почтением. Их собственная мечеть на Гаду показалась бы карликом рядом с этим колоссом. Они и не пытались приписать честь его сооружения своим предкам. Тут потрудились редины, древний народ, наделенный в их представлении сверхчеловеческими способностями. Обыкновенным людям, говорили они, вроде тех, что теперь населяют здешние атоллы, хватает забот с добычей пропитания - кокосовых орехов и рыбы. Где уж тут найти время для участия в таком предприятии.
Мы согласились. И первый вывод, сделанный археологами еще до того, как заработали лопаты, гласил, что строители этой хавитты располагали чем-то, чего недоставало нынешнему населению. Они были тесно связаны с внешним миром и опирались на поддержку извне. Откуда бы ни пришли редины, в их экономике были избыточные ресурсы, допускавшие такие излишества, как строительство огромных культовых сооружений. Лишенный облицовки с изящным декором, без храма или шпиля на вершине, все равно рукотворный холм не уступал высотой курганам на могилах самых великих древних королей Европы и габаритами был равен средней по величине майяской пирамиде или зиккурату Месопотамии. А ведь покоился он на крохотном клочке суши, едва выступающем над уровнем моря. Песок и кораллы, никаких ископаемых богатств. Ни металлов, ни драгоценных камней. Не было тут и плодородных нив. А только раковины каури - и всемогущее солнце. Полуденное солнце в зените озаряло остров своими лучами, и природный путь, соединяющий Восток с Западом, струился вдоль его берегов.
Даже после того, как весь холм был расчищен, мы не увидели никаких признаков, говорящих о том, что он служил буддистам или индуистам, хотя, надо думать, и те, и другие побывали на Гане, как и на многих островах поблизости. Мусульмане так же точно не обошли хавитту своим вниманием, унося все лежавшие на виду красивые облицовочные блоки. Все же, тщательно обследуя крутую осыпь, сложенную битым кораллом, мы то и дело находили прямоугольные блоки с рельефным солнечным орнаментом. На одних камнях солнце было изображено с крыльями, на других - без оных. Было очевидно, что солнце играло центральную роль в понятиях строителей этого храма. Обследуя хавитту на Ниланду, мы не обнаружили солнечных символов, не было их и на обломках буддийских ступ, осмотренных нами по пути к Экваториальному проходу. Мы встретили их только здесь, у экватора. В тех самых местах, куда приезжали в первый раз, чтобы искать следы солнцепоклонников.
Продолжая расчищать участок вокруг холма, мы обратили внимание на то, что блоки с солнечными символами встречаются нам на всех склонах, кроме северного. По мнению Юхансена, это объяснялось тем, что люди, прибывшие с севера, связывали солнце только с тремя странами света - востоком, югом и западом. Тогда как четвертая для них исключалась, хотя здесь, на экваторе, временами солнце светило и с севера.
Интересное наблюдение. Следуя рассуждению Юхансена, надлежало исключить возможность прибытия этих солнцепоклонников из какой-либо части Южной Азии, вообще всего тропического пояса, простирающегося до 23°28' с. ш. А вот долина Инда и Месопотамия находятся за пределами тропиков, так что солнцепоклонники в этих культурных регионах не могли видеть солнце на севере.
Мы знали, что под обломками у подножия холма сохранилась кладка прямых стен. А потому археологи начали с того, что осторожно подняли все съехавшие сверху блоки и тщательно осмотрели их в поисках резьбы, прежде чем отнести подальше от холма. В прошлый раз мы уже видели часть уцелевшей кладки; теперь нашим глазам предстали новые участки. Как мы и предполагали, облицовка осыпалась и холм принял округлую форму потому, что мусульмане разобрали подпорные стенки. Но когда они прибыли на остров, нижняя часть храма уже была скрыта растущим слоем лесной почвы и нанесенного ветром песка.
